Новые приключения в Стране Литературных Героев

Рассадин Станислав Борисович

Сирано (с острой завистью и глубокой грустью).

Подумать только! В этакую драку Ввязаться не дают де Бержераку! Ужель тот случай встретить мне дано, Когда бессильна шпага Сирано?

Гена(утешая его). Вы не расстраивайтесь! Мало ли что бывает? И потом – знаете? Может, это даже и лучше. Ну, конечно, не для вас лично, а вообще для литературы. Для ее законов, как Архип Архипыч сказал.

Вообще-то у нас в Стране Литературных Героев много чего невозможного происходит, но ведь восстание декабристов, оно не в книжке придумано, оно было...

Сэм. «Люблю красноречие», – сказал мошенник, украв ко­шелек во время проповеди!

Гена (подозрительно). Это вы о чем?

Сэм. Успокойтесь, дорогой Гена, только о том, что вы сегодня справились со своим делом. Напрасно, выходит, я в вас сомневался. «Что поделаешь, промахнулся», – сказал охот­ник, покупая в мясной лавке зайца!

И с этой, последней, шуткой Сэма Уэллера Почтовый Дили­жанс уезжает, чтобы больше уже не появиться в этой книге, но зато оставляет нам для раздумья фразу, сказанную Сирано де Бержераком: «Фантазия прекрасней были!» Оставляет, чтобы мы над ней поразмыслили в третьей части.

Часть третья. ТАМ ЧУДЕСА...

АДАМ АДАМОВИЧ ВРАЛЬМАН НЕДОВОЛЕН ДЕНИСОМ ИВАНОВИЧЕМ ФОНВИЗИНЫМ

Гена. Архип Архипыч! Это я! Добрый день!

Профессор(сразу понятно, что он чем-то очень расстро­ен). А, Гена?.. Входи. Хотя я вовсе не уверен, что сегодняш­ний день такой уж добрый.

Гена. А что? Случилось что-нибудь?

Профессор. То-то и беда... Кажется, моя замеча­тельная машина нас подвела! Понимаешь, собрался я ее как следует отрегулировать, чтобы в нынешнем путешествии ниче­го непредвиденного не произошло, и вдруг... Да ты сам послу­шай!

Архип Архипович включает машину, и мы вместе с Геной в самом деле слышим какие-то явно неблагополучные хрипы, шумы, постукивания.

Гена. Да-а, неполадки... Сейчас поглядим! (Очень делови­то.) Дайте-ка я к пульту стану.

Профессор (с надеждой). Думаешь, разберешься?

Гена(самонадеянно). А что особенного? Уж в чем, в чем, а в технике-то я... Та-ак! Включаю!

Те же беспокойные шумы.

Профессор (вздыхает). Вот опять! Все время заедает. И все время на одном и том же месте!

Гена. Вот на этом?

Профессор. На этом самом... Видишь, по табло свето­вые

надписи скачут: «Россия... Восемнадцатый век... Литератур­ное направление: классицизм...»

Гена. Классицизм? (Авторитетно.) Да, тогда плохо ваше дело.

Профессор. Ты думаешь?

Гена (уверенно пуская в ход свои школьные познания). А тут и думать нечего! Если бы машину в другом месте заело – на какой-нибудь бурной эпохе, на романтизме, что ли, где вся­кие там страсти, терзания, метания и все такое, – тогда еще можно было бы подумать, что не в самой машине дело. Ну, ска­жем, в том, как вы ее настроили. А классицизм, это же гладкое место! Там все герои по струночке ходят... Нет, Архип Архипыч, ничего не выйдет. Отменяйте путешествие.

Профессор. А может, все-таки попробовать?

Гена(довольно сухо, потому что Архип Архипович как бы поставил под сомнение его техническую подкованность). Пожа­луйста. Как хотите. Машина ваша – вы и рискуйте.

Профессор (размышляя вслух). Да, риск, конечно, есть. Но, с другой стороны, ведь уже столько ребят собралось с нами путешествовать. А вдруг обойдется?.. Была не была! Рискну!

Решившись, разом включает машину, и все те же самые мало­приятные шумы и потрескивания становятся громче, громче, еще громче, пока мы не различаем: да это же не просто ворча­ние неисправного механизма, а человеческие голоса. В самом деле ворчащие, даже бранчливые, вздорные, злые, переби­вающие один другой.

Первый голос. Ишь, какой командер нашелся! Раз­бойник!

Второй. Исчадье бесовское! Ирод пребеззаконный!

Третий. Слотей! Нефеша!

Первый. Я те задам таску-то по-солдатски!

Второй. Зубы грешника сокрушу!

Третий. Хосутарыне пошалуюсь!

Первый. Ишь, что надумал! Над служивым чудить! Кото­рый за престол-отечество жизни не жалел!

Второй. Духовное сословие поносить? До митрополита дойду!

Третий. Посор! Шкандаль! Истефательстфо нат шестный ушитель!

Как ни странно, но встреча с этой разъяренной компанией принесла Архипу Архиповичу облегчение.

Профессор. Ах, вот в чем дело? Слава богу! Значит, моя машина совершенно ни при чем: такую встряску не выдер­жать и самому исправному механизму.

Гена. Почему это, Архип Архипыч, вы решили, что ни при чем?

Профессор. А ты не понял? Может, вообще не сообра­зил, куда нас с тобой занесло? Протри глаза, Гена! Это же Фонвизин! «Недоросль»! (Лукаво.) Между прочим, та комедия, которая и побудила нас когда-то отправиться в самое первое путешествие по Стране Литературных Героев. Или ты забыл, как двойку за Фонвизина получил?

Да, все это было: и двойка и первое путешествие, чему, между прочим, есть доказательство, самое что ни на есть докумен­тальное. А именно – книга Ст. Рассадина и Б. Сарнова «В Стране Литературных Героев» («Искусство», 1979).