Новый Библейский Комментарий Часть 1 (Ветхий Завет)
Шрифт:
Итак, решение суда прозвучало. Последовал приговор, состоявший из четырех частей. Во–первых, все мужчины из семьи Иеровоама будут истреблены. Обетование о крепкой династии предусматривало соблюдение непреложных требований (11:38), и теперь оно было аннулировано, о чем сказано с потрясающей силой. Во–вторых, заболевший сын Иеровоама должен был умереть. Он единственный из сыновей Иеровоама будет погребен с честью, и его оплачут, потому что в нем одном Бог нашел нечто доброе. Как ни парадоксально, но единственный лучик света забрезжил там, где мрачное пророчество касалось смерти сына царя. В–третьих, Бог воздвигнет нового царя для Израиля, который осуществит над домом Иеровоама Божий суд. И наконец, весь Израиль будет обречен на окончательную погибель за свое идолопоклонство, которое посеял в народе Иеровоам. Израильский народ будет рассеян по всем землям за
Пророчество Ахии рисует печальную картину неосуществившихся возможностей: первый царь независимого Израиля Иеровоам получил от Бога способности сильного правителя, но, вместо того чтобы воспользоваться этими дарами, он увел свой народ на путь, ведущий к катастрофе. Противоречие между возможностями и их осуществлением — постоянная тема в книгах Царств.
Жена Иеровоама вернулась в Фирцу с ответом на свой так и не заданный вопрос. Как только она вернулась, пророчество о ее заболевшем сыне тут же исполнилось. Предыдущая глава не оставила нам никаких сомнений в том, что исполнение остальной части пророчеств будет таким же неминуемым. Гибель Израиля, предсказанная пророком, теперь была неизбежной. Но мы знаем, что все это не произойдет немедленно, ибо Ахия сказал, что конец дому Иеровоама положит новый царь (14а; остальная часть стиха, к сожалению, непонятна). Другими словами, конец династии Иеровоама и конец Израиля наступят в разное время и произойдут они разными путями.
Замечание о смерти Иеровоама (19–20), отсылающее нас к другому источнику, вместе с упоминанием о длительности его царствования и о имени его преемника сходно с другими подобными же сообщениями, типичными для 3 и 4 книг Царств. Вот только длительность правления обычно упоминается в начале рассказа о царствовании монарха, а не в конце его. Но то же произошло и в случае с Соломоном (11:42) и, может быть, по той же причине: в обоих случаях восхождение на престол совершалось необычным путем и поэтому в повествовании о начале правления не оставалось места для стандартной формулы.
14:21–31 Царствование Ровоама. Мы уже встречались с Ровоамом в главе 12, однако тогда главной темой повествования был переход власти в руки Иеровоама. Теперь автор возвращается к Ровоаму, чтобы рассказать отдельно о его царствовании, представляя его словами, которые с этих пор становятся обычной вводной формулой (21).
Благодаря представлению, мы узнаем, что Ровоаму был сорок один год, когда он так глупо ответил на требования северных колен в Сихеме. Его неосторожные советчики, о которых сказано, что они «выросли вместе с ним» (12:8), были, по–видимому, в том же возрасте. Это лишнее доказательство того, что, называя их «молодыми людьми», автор имел в виду лишь уровень их зрелости, но не реальный возраст (см. ком. к 12:8).
Мы также узнаем, что матерью Ровоама была аммонитянка, одна из чужеземных жен Соломона. Удивительно, что наследником Соломона не стал сын фараоновой дочери, которая, похоже, была его главной женой (см. комментарии к 7:8). Может быть, у нее не было сыновей (или же они умерли во младенчестве). Или, как в случае с Адонией и Соломоном, обычный порядок наследования престола был нарушен. Основанием для этого могли стать изменившиеся взаимоотношения с Египтом из–за того, что Шешонк I скрывал у себя Иеровоама (11:40).
В стихах 22—24 представлена картина религиозной жизни в Иудее. В этом отношении ситуация в Иудее была такой же удручающей, как и в Израиле. При Ровоаме широкое распространение получили высоты, ы статуи, и капища. Для израильтян хананейские божки не были чем–то новым, еще в период судей они имели тенденцию поклоняться им (Суд. 3:7).
Единственная разница между Израилем и Иудеей заключалась в том, что Ровоам (в отличие от Иеровоама) не был осужден за личное участие в практике идолослужения. И все же рассказ о вторжении Шешонка I (25–28) сразу после перечисления всех злых дел Иуды имеет определенное значение. Автор явно подразумевает, что египетское нашествие было Божьим наказанием всей Иудее и, в частности, Ровоаму, ибо удар был нанесен в самое сердце страны — разграблены Храм и царский дворец. Царь мог и не быть идолопоклонником, но он нес ответственность за идолопоклонство своего народа. Он не сумел предотвратить духовное разложение своего государства. (См. ком. к 15:3.)
На стене храма Амона в городе Тевец Шешонк I (Сусаким) оставил барельеф, на котором изображена сцена его похода в Палестину. Этот барельеф дает понять, что
Итоги царствования Ровоама также подведены стандартной формулой (29–31).
15:1 — 16:28 Израиль и Иудея до воцарения Амврия
15:1–8 Авия из Иудеи. Начиная с этого момента и далее до гибели Израиля (4 Цар. 17), автор дает нам два параллельных рассказа, обнажая свой метод. Во–первых, он рассматривает историю Иудеи во время правления Авии и Асы (15:1–24), но упоминает современных им правителей Израиля (Навата и Ваасу) везде, где они соприкасаются с историей Иудеи. Затем он делает отступление, чтобы рассказать нам отдельно о Навате и Ваасе (15:25 — 16:7). Такой метод может смутить современного читателя (особенно в тех случаях, где на сцену выходят правители Арама и Ассирии и по страницам щедро рассыпаны незнакомые имена). Например, в данном отрывке мы увидим, что Вааса появляется в повествовании об иудейской истории прежде, чем мы узнаем что–либо о его происхождении. Когда он впервые упоминается в 15:16, мы еще не знаем, является ли он сыном и наследником Иеровоама или кого–то из последующих царей. И только в стихах 27—28 нам объясняют его роль. Но такой метод вполне устраивает автора книг Царств, потому что позволяет ему представить самостоятельный рассказ о правлении каждого царя.
Преемник Ровоама Авия представлен как обычно (1–2). Но следует обратить внимание на два момента. Начиная с этих строк, автор, указывая дату вступления того или иного царя Израиля на престол, соотносит ее с царствованием царя в Иудее, и наоборот. Он сообщает имена матерей только царей, вступивших на престол в Иудее (как в случае с Ровоамом в 14:21), и опускает эту информацию, когда рассказывает об Иораме (4 Цар. 8:16–17) и Ахазе (4 Цар. 16:1–4).
Рассказ о трех годах правления Авии выдержан в тоне резкого осуждения (3—8). Утверждение, что он ходил во всех грехах отца своего, весьма интригует, поскольку сам Ровоам не был обвинен в этих грехах в итоговом сообщении о его царствовании (14:22–24). Однако, как мы уже отмечали в комментарии к этому отрывку, Ровоам виновен уже в том, что не предотвратил отступничества своего народа, и здесь приговор, вынесенный Авии (сердце его не было предано Господу), применим также и к Ровоаму (3). Следующий стих показывает, что династия была сохранена только благодаря обетованию, данному Богом Давиду, а не по заслугам его наследников. Автор восхваляет Давида за его верность Божьим заповедям, хотя на этот раз он все же упоминает убийство Урии Хеттеянина, мужа Вирсавии (5). Это дополнение образует интересный контраст с предыдущим упоминанием о верности Давида (14:8), которая представлена совершенно безупречной. Автор хочет, чтобы мы помнили, что все члены династии, включая самого Давида, согрешали, этот факт мы не должны забывать и в будущем (см. комментарии к 8:46–51).
Стих 6 мы, вероятно, должны читать как стих 7: «И война была между Авией и Иеровоамом…» (так в RSV), поскольку война между Ровоамом и Иеровоамом (как в большинстве еврейских рукописей) не могла продолжаться во время правления Авии. Итог его правления подводится обычной формулировкой, в которой опять повторяется, что царствование Авии было отмечено войной.
15:9—24 Аса Иудейский. Впервые автор отзывается одобрительно о царе, сравнивая его с Давидом (11). Аса круто изменил общее направление, характерное для предыдущих двух царей (начавшееся еще при Соломоне, как указано в 11:33), и даже отстранил от власти собственную мать (мать–царицу; дословно «хозяйку» царского двора) из–за ее идолопоклонства. Он допустил единственную ошибку — не уничтожил все высоты. Значение стиха 15 не совсем ясно, но похоже, что Аса снова наполнил храмовые сокровищницы, опустошенные вторжением Шешонка (Сусакима).