Новый мир. Книга 4: Правда
Шрифт:
— Слушаю.
Несмотря на деловой тон, голос был охрипший, словно спросонья. Я запоздало подумал, что был выходной день, и что я позвонил, должно быть, в неудобный момент. Хотелось повернуть всё вспять и отказаться от этой затеи. Но бросать трубку, не сказав ни слова, было бы глупо.
— Алло! — требовательно повторила адвокат. — Есть кто на линии?
— Это Димитрис Войцеховский, — наконец выдавил из себя я.
— Димитрис?! — в голосе прозвучало удивление. — Подожди минутку.
Примерно полминуты из динамика раздавались неясные шорохи.
— Да, извини, — наконец снова раздался в трубке голос
— Я, должно быть, позвонил не вовремя, — констатировал я очевидное.
— Пустяки. Откуда ты мог знать, что я сплю, когда на дворе давно за полдень? — подавив, кажется, зевок, ответила она. — Вчера у меня был очень длинный день. Но я только рада, что кто-то меня наконец разбудил. У тебя что-то случилось, Димитрис? Тебе нужна помощь?
— Нет, ничего страшного не произошло. Мне не стоило тебя беспокоить в выходной. Просто я вспомнил наш последний разговор. И подумал, что, может, я могу посоветоваться с тобой по одному юридическому вопросу.
— Конечно. Буду рада помочь.
— Мы… э-э-э… можем встретиться? — спросил я, и вдруг ощутил, как ладонь почему-то потеет от волнения, и тут же поспешил добавить: — Не сегодня, конечно!
— Тебе сегодня не удобно?
— Мне? Нет, что ты. Мне всегда удобно! — поспешно заверил я, — В смысле, я пока еще не устроился на новую работу, так что времени у меня полно. Просто я подумал, что тебе, наверное, есть чем заняться в выходной день, кроме…
— Предлагаю в четыре в парке Проекта «Ковчег», — перехватила она инициативу.
— Звучит отлично, — выдохнул я.
— В секции «Дарвин», около статуи австралопитека, ты увидишь чайный дом «Сакура». Там очень спокойно и можно поговорить тет-а-тет.
— Тогда увидимся там.
Парк Проекта «Ковчег» представлял собой двенадцатиуровневый крытый парковый комплекс, соседствующий с учебными корпусами Технологического института Сиднея (SIT) и соединенный с несколькими из них крытыми мостиками-переходами. Этот парк был построен на пожертвования Рудольфа Дерновского — владельца корпорации «Андромеда», почетного ректора SIT, известного мецената и, самое главное — одного из вдохновителей того самого проекта «Ковчег», в честь которого парк и получил свое название. В силу своего расположения, а также благодаря привилегии в виде бесплатного входа для студентов SIT, парк стал одним из излюбленных мест их отдыха.
При проходе через входной турникет с моего счёта автоматически списались тридцать фунтов. Я поморщился, подумав, что Лаура, должно быть, не придает значения таким мелочам. На моем же счету остаток давно уже опустился ниже той красной черты, при которой человека могут даже не пустить в приличный ресторан или магазин.
— Прелестно, — пробурчал я.
В парке царила спокойная, умиротворяющая атмосфера. Уши ласкала тишина. Воздух был насыщен озоном и цветочной пыльцой. Мощеные дорожки прорезали зеленые газоны с фигурно остриженными кустами и композициями из камня, огибали белокаменные статуи и фонтаны в римском стиле. Стайки дронов обслуживания неслышно порхали над головой. Парни и девушки студенческого возраста сидели поодиночке или небольшими компаниями на лавочках и на покрывалах, расстеленных на газонах. Громких разговоров и смеха здесь не было слышно — атмосфера располагала не к веселью, а к размышлениям.
Ни одна из статуй не увековечила в себе человека. Они изображали различных живых существ, когда-либо существовавших на планете Земля — начиная от динозавров и саблезубых тигров и заканчивая слонами и антилопами.
Навигатор подсказал, что нужная мне секция «Дарвин» находится на десятом уровне. Поднявшись на лифте, я убедился, что на этом уровне было даже менее людно, чем на других. Посетителей на вид было меньше, чем мраморных статуй, которые демонстрировали различные стадии эволюции приматов.
«Должно быть, это любимая секция Дерновского», — подумал я мрачно, глядя на лицо австралопитека, не обремененное излишками интеллекта. — «Здесь все напоминает о том, что мы, люди — не более чем высокоразвитые животные. Что нет в нас ничего возвышенного и святого. Храм материализма. Именно так видит мир человек, который верит, что способен проектировать эволюцию. Так его видит Чхон. Иногда мне кажется, что все они так его видят — самозваные боги, засевшие на своем Олимпе».
Чайный дом «Сакура» притаился в уютном закоулочке парка, огороженный высокой живой изгородью. Уютные беседки и просто маленькие столики под открытым небом (а точнее, потолком, изображающим небо) утопали в красных, белых и розовых цветах, свисающих с веток сакуры. Я не был уверен, что оригинальная сакура цветет в это время года. Но для ее генетически модифицированной версии это не было проблемой.
Остановившись на пороге, я внимательно оглядел заведение. Оно было заполнено не более чем на треть. Посетители вели негромкие беседы, попивая чай, или работали. Лауры пока не было видно. Не удивительно, учитывая, что я пришел за десять минут до оговоренного времени. Выбрав одну из не занятых беседок, я присел. Передо мной тут же возникло голографическое меню. Из более тридцати предлагаемых видов чая я выбрал зеленый с жасмином. Несколько минут спустя в центре столика медленно отодвинулась заслонка, и снизу поднялся высокий цилиндрический стеклянный чайничек, наполненный чаем, на который были одеты вверх дном пара чашек без ручек, похожих на пиалы. Как и многие заведения, чайный дом «Сакура» обходился без официантов.
— Уже освоился? — услышал я над собой знакомый голос.
Разглядывая танец чаинок в заварнике, я не заметил, как Лаура подошла. Подняв на нее взгляд, я обомлел. Во время судебной тяжбы по делу Коллинза я видел ее лишь в деловых костюмах, которые, хоть и с поправкой на жаркий климат, но все же пристало носить адвокатам, выступающим в судах. Сегодня она предстала в легком платье выше колен. Белая ткань эффектно оттеняла черные волосы, зачесанные с мнимой небрежностью, которая все-таки является элементом стиля, а не случайностью. Глаза цвета чистого горного озера смотрели, как всегда, открыто и пристально.
— Чай здесь превосходный, — присаживаясь напротив и кивнув на заварник, заверила она.
Фламини улыбнулась. Ее зубы были такими идеальными, какими они могут быть лишь у здорового от природы человека, вдобавок не жалевшего времени и средств на уход за ними с самого детства.
— Я попросил две чашки, — я поставил перед ней одну из пиал.
— О, спасибо. Пусть заварится еще немного. Минут через пять будет то, что надо.
— Как скажешь.
Я еще раз оглядел заведение.
— Здесь и правда уютно, — признал я. — Проверенное место для встреч с клиентами?