Новый муж для Рейни
Шрифт:
– Ты не молодеешь! – твердил он. – Спеши жениться, пока ты еще в расцвете сил!
Чейз, конечно, не собирался признаваться Доусону в том, что у него ужасно болит нога, как будто ему все девяносто.
Следующий месяц будет полным отстоем, но он постарается сделать хорошую мину при плохой игре. Он не сомневался, что и Лорейн Тейлор испытывает примерно те же чувства. С каким затаенным ужасом она повторила: «В сельской части Миссури»! Она, правда, не хлопнула дверью, когда отправилась переодеваться в свадебное платье, но выглядела так, словно ей очень этого
Какой бы дурацкой ни казалась ему вся затея, он признавал, что план не слишком ужасен. Никто не усомнится в его праве находиться в том доме. В конце концов, он и его братья прожили там много лет, а в их маленькой общине всем известно, что Брик недавно умер. Соседи наверняка ждут, что приедет кто-то из родных, чтобы распорядиться имуществом.
Теперь, благодаря весьма своевременной фотографии, Доусон загрузит свадебные снимки в соцсетях, объявив, что он недавно был шафером Чейза и его счастливой невесты. Таким образом, если злоумышленники вдруг захотят разыскать Чейза Холлистера, никто ничего не заподозрит.
Беспроигрышный вариант. Он будет опекать Лорейн и заодно подготовит дом к продаже, а штат Миссури получит ценную свидетельницу к процессу, который, судя по всему, станет крупнейшим событием года. Они с Лорейн просто должны изображать счастливых новобрачных…
Чейз услышал, как открылась дверь, услышал шорох шелка и кружев и обернулся. Из кабинки вышла раскрасневшаяся Лорейн в свадебном платье.
– Помогите застегнуть молнию, – попросила она.
Никто не двинулся с места. Чейзу вдруг показалось, что он разучился дышать.
Сэнди опомнилась первой и поспешила на помощь. Чейз услышал тихий треск застежки. Во рту у него пересохло. Лорейн оказалась настоящей красавицей. Платье подчеркивало все волнующие изгибы ее фигуры, а в вырезе виднелась красивая грудь, совсем, откровенно говоря, не заметная в футболке, которая была на ней прежде.
Доусон посмотрел на него, многозначительно раскрыв черные глаза. Чейз понимал, в каком направлении устремились мысли напарника, но сделал вид, что ничего не замечает.
– Давайте скорее, – распорядился Бейтс. Он нагнулся, открыл портфель, стоящий у его ног, и достал две вещи, совершенно необходимые для свадьбы. Во-первых, цветы, букет, обернутый в прозрачную пленку; такие продаются в супермаркетах за пятнадцать баксов. Букет Бейтс неловко сунул в руки Лорейн.
Она не двинулась с места, смотрела на цветы и молчала.
Следом за букетом Бейтс достал из портфеля именинный торт, украшенный желтыми и розовыми воздушными шариками.
– Других у них не было, – виновато произнес он.
Чейзу показалось, что на лице Лорейн мелькнула тень улыбки.
– Я все скорректирую, – сказал Гэвин. – Чейз и Лорейн, встаньте у той стены.
Чейз пошел туда, куда указывал Гэвин. Лорейн после минутного колебания последовала за ним. Когда они очутились рядом, Чейз понял, что он почти на целую голову выше своей «невесты». С высоты ему открылся поистине восхитительный вид на вырез ее платья.
Ему стало жарко.
Он отвернулся и посмотрел
– Благодаря фотошопу я могу приделать любой фон, но не сумею изобразить счастливое выражение на ваших лицах. Так что вам придется мне помочь. Действуйте!
Чейз облизнул губы и сделал глубокий вдох. Положил руку на плечи Лорейн. Склонил голову, заглянул ей в глаза и наградил ее самой лучшей своей улыбкой.
Он думал, что она сейчас пошлет его куда подальше. Но Лорейн, посмотрев ему прямо в глаза, вдруг тоже широко улыбнулась.
Следующие пятнадцать минут им с Лорейн Тейлор пришлось изображать дрессированных тюленей. Гэвин велел им смотреть друг на друга, стоять рядом, а потом кормить друг друга тортом с одноразовых тарелок, которые нашлись у Сэнди в ящике стола. Щелк, щелк, щелк! Наконец Гэвин велел ему выйти из кадра, а Лорейн – повернуться к камере спиной.
– Притворитесь, будто бросаете букет, – велел он.
Лорейн послушно замахнулась. Щелк, щелк, щелк!
– Достаточно, – сказал Гэвин. – И наконец, последний кадр! Жених целует невесту!
Сердце у Чейза забилось чаще, он посмотрел на Лорейн. Теперь он казался себе даже не дрессированным тюленем, а рыбой, вытащенной из воды.
– Перейдем на «ты», – предложил он. – Ну как, ты готова?
– Готова, – прошептала она.
Он подошел ближе и нагнулся, собираясь просто коснуться губами ее губ.
Лорейн разомкнула губы, и Чейзу показалось, что он очутился на седьмом небе. Она оказалась сладкой, как шоколадный торт, ее губы были теплыми и влажными… С трудом оторвавшись от нее, он вынужден был признать: давно уже у него после поцелуя не подкашивались колени, как сейчас…
И все же он не собирался давать Доусону пищу для домыслов и фантазий.
– Ну что, конец фильма? – спросил он, притворяясь беззаботным и делая вид, будто не слышит, как вздохнула Лорейн. – Нам пора ехать, – продолжал он. – Хочу попасть в Рейвсвилл дотемна.
Детектив Холлистер целовался замечательно. Губы у него были упругими и теплыми, дыхание свежим, а руки уверенными. Когда он поцеловал ее, Рейни показалось, что через нее прошел ток. Напряжение поднималось от пальцев ног и быстро распространялось по всему телу.
Она ожила.
И ей хватило глупости подумать, будто и он чувствует то же самое!
Жаль, что их первый поцелуй станет и последним. Сам Чейз вряд ли проявит инициативу. Сейчас он замечательно сыграл роль влюбленного жениха, но сразу видно: он не в восторге от участия в этом фарсе. После церемонии он быстро переоделся в джинсы и футболку, отчего показался Рейни еще соблазнительнее, если, конечно, такое возможно. Правда, держался он совершенно равнодушно.
С ней он обращался вежливо. Безупречно вежливо. Но она угадывала его нетерпение: в парикмахерской им пришлось прождать еще полчаса. Она листала затертые журналы, валявшиеся на столах, а он сосредоточился на своем смартфоне.