Ну и что, что тролль

Кузиманза Д. Д.

Сначала Алексей бросил к тумбочке свои одеяло и подушку, подумал и попросил:

– Кинь мне свои.

Затем, потянувшись к верхнему ящику тумбочки, с большим трудом достал до него кончиками пальцев. Запястье резало, кожа под наручником словно горела, но, постанывая, он упорно тянул ящик на себя. Еще один рывок, и ящик опять свалился на пол, но теперь почти бесшумно. Удачно, не перевернулся. Алексей подтянул его к себе.

– Есть!

Не прошло и нескольких секунд, как они были свободны. Пока только в пределах палаты.

– За углом коридора – дверь в душ, а дальше железная дверь и окно, – сообщил Алексей. – Рискнем! Ты сможешь идти?

–

Смогу, перед этим типом я притворялась. А решетки?

– Дверь они запирают, но на окне решеток нет.

– А медбрат?

– Такой, как он, наверняка включил бы музыку. Мы ее не сиышим. Значит, он ушел на другой этаж или вообще из здания.

Они на цыпочках прошли по коридору: никого.

– Похоже, он ушел и запер за собой дверь, – радостно сказала Тилли.

– Кто? А, этот братик… Надеюсь.

– Я тоже… Ох, ты!

Судя по всему они находились на втором или третьем этаже. Из окна перед ними открылся изумительный вид и на некоторое время ошеломил. Очень странно: это был не привычный пейзаж родного города, а что-то похожее на берег южного моря. Безбрежная, чуть волнующаяся водная поверхность, на которой играли миллионы отражений солнечных лучей. Разнокалиберные белоснежные и разноцветные яхты с загорелыми моряками. Золотистые и серебристые пляжи с веселыми купальщиками. Живописные рощи, в которых скрывались высотные здания и коттеджи гостиниц. Конечно, они не все увидели, кое-что и представили. И пальмы, пальмы, пальмы – очень много пальм. А когда распахнули окно, то в лицо им повеяло теплым и душистым ветерком.

– Ну, – мрачно спросил Алексей, – и куда это нас завезли?

Тилли молчала, даже приблизительного ответа у нее не было. Окно открылось на удивление легко. Оно выходило на неширокую веранду, которая тянулась вдоль всего этажа. Второго этажа.

– Нам повезло! – обрадовалась Тилли.

– Что-то все слишком просто, – продолжал хмуриться Алексей.

– А есть выбор?

– Да-а, выбор невелик.

По крутой железной лесенке они спустились в парк. И отсюда море было видно, тоже как на ладони. Большая яхта свернула вправо и торжественно входила в небольшую бухту с несколькими каменными причалами. Потом внимание Тилли привлекли странные пенные буруны в море недалеко от берега. Изредка шапки пены рассыпались, открывая темные блестящие спины каких-то животных.

– Кто это? – указала она на них Алексею.

На лице его мелькнуло раздражение, он ответил:

– Дельфины, наверное.

Тилли в восторге уставилась на дельфинов:

– Как здорово!

– Ты с ума сошла? Пошли скорее!

Они прошли в парк, судя по всему, со стороны заднего двора. Он явно служил для парковки машин, возвышался над парком, как терраса, и был отделен от него причудливым ограждением в виде большущих валунов цвета запекшейся крови. В наступающих сумерках они показались Алексею зловещим предзнаменованием.

И вдруг, пройдя между этими самыми валунами, беглецы наткнулись на что-то вроде приема гостей на открытом воздухе!

На просторной зеленой лужайке красовался большой, ослепительно белый не то шатер, не то навес, украшенный разноцветными лентами, которые слегка развевались (ветерок этот никак не предвещал ту бурю, тот кошмар, который должен был разыграться здесь очень скоро, поэтому и запомнился!). Столики со скатертями из кремовых кружев, расставлены в розарии. За некоторыми уже сидели нарядно полураздетые гости, а официанты, в таких же, как и шатер, белоснежных костюмах приносили напитки. Разноцветные светящиеся гирлянды и китайские фонарики на деревьях подчеркивали синеву наступающего вечера. Откуда-то доносилась негромкая музыка.

Не успели они опомниться, как один из официантов, не смущаясь пижамой Тилли (некоторые гостьи были одеты еще чуднее), подал им высокие бокалы с чем-то золотистым, а широкоплечие молодые люди, родные братцы медбрата, подвели их к хозяину сборища. Тот стоял в стороне ото всех, а гости подходили к нему и делали это как-то неестественно, скованно, как будто немного побаиваясь.

Не понравился Тилли и Андрею этот хозяин, ну, просто с первого взгляда: жирный, противный, он смотрел из-под полуопущенных век и держался так, словно ему принадлежали не только эти парк и особняк, но и весь мир. А на гостей он глядел, словно они пустое место и ничего не значат! Одет он был в безвкусную пурпурную мантию с широкими рукавами и золотым шитьем и что-то вроде черного тюрбана, усыпанного сверкающими камнями. В руке держал стакан с томатным соком, судя по цвету, даже с кетчупом, и коротко кивал и бурчал что-то гостям без тени улыбки или гостеприимства.

Итак, он посмотрел на них, потом на стакан и, обращаясь к стакану, спросил:

– Вы показали им нашу главную достопримечательность?

– Нет, – ответил один из "медбратьев".

– Нехорошо, – укорил шеф стакан.

"Медбратья" кивнули, но Тилли и Алексей промолчали: Тилли, потому что если этот надутый индюк беседует со стаканом, то пусть тот ему и отвечает, Алексей же из осторожности.

– Так покажите. Это очень занимательно и поучительно.

Свита "медбратьев" с любезными, но хитрыми улыбками повела их назад, к террасе-парковке, и они поняли, что предстоит какое-то неприятное зрелище. Ужас опять зашевелился во всем теле Матильды, вызывая дрожь даже в кончиках пальцев. Алексей старался ничего не пропустить и не дать застать себя врасплох. Они остановились возле ограждения из валунов и непонимающе посмотрели на сопровождающих.

– А вы присмотритесь получше, – сладким голосом посоветовал один из них.

Тилли уставилась на ближайший валун, не понимая, что должна в нем рассмотреть. Камень как камень. Не столб, конечно, более причудливой формы. Чуть закругленный верх, а сбоку из валуна торчит какой-то выступ, ниже… У нее вдруг перехватило дыхание. Не закругленный верх и не выступ, это голова и рука, закрывающая голову испуганным жестом, локоть торчит, колени чуть согнуты, а вторая рука прижата к сердцу. Скульптура женщины?

Она заметила, что Алексею тоже не по себе, а "медбратья" ответили на их взгляды все теми же лицемерными улыбками. Но молчали, и Тилли опять взглянула, но теперь уже на другой валун. Тут перед ней был мужчина с гневным лицом и рукой, которую он хотел, но не успел протянуть вперед. Третий валун изображал еще одного мужчину с открытым в беззвучном крике ртом. Изображал?

Он выглядел таким живым, словно вплавленным в камень, что она похолодела. Целые килограммы холодных льдинок осели у нее на спине, несмотря на жару, а во рту мгновенно пересохло. Тилли глотнула из бокала и спросила: