Нукенин

Мазуров Дмитрий

Я едва расслышал это сквозь грохот и, не обращая внимания на недовольного Кая, вернулся к стене, чтоб помочь подняться с земли Темари. Ее братец был тут же, но его раны были явно менее опасны.

— Значит, вы все-таки ушли, — констатировал я, перебрасывая через свое плечо руку Темари.

— Канкуро, проверь остальных.

Песчаный пошел к заваленных известняком АНБУ. Темари повезло — ее зацепило только обломками, а Канкуро спасла кукла на спине, что сейчас валялась щепками среди камней.

— Сато жив.

Послышался

тяжелый хрип с земли и Канкуро тяжело вздохнул, доставая кунай.

— Прости, брат, — Песчаный одним движением перерезал горло мужчине. От него осталась только голова, да отбивная с костями.

— Мне тебя долго ждать, блондинчик? — окликнул Кай. — Шагай давай.

— Пойдем на юг, в порт, — обессилено проговорила Темари.

— Нет, — ответил Кай. — Это очевидно, как и тупость твоего братца. Мы пойдем на север — в пустыню.

— Нет никаких запасов, — простонала Темари. — Мы умрем по дороге.

— Умрете вы. Мы не умрем, — отрезал Кай. — По крайней мере проживете на пару дней дольше, потому что за кем бы не охотился нападающий — он пойдет в порт.

— Почему ты так думаешь?

Этот вопрос все же прозвучал, хотя мы уже начали движение в сторону, указанную Каем.

— Я бы пошел туда.

*

Север страны Рек. Местные дожди и бури били по нашему маленькому отряду настолько сильно, что даже Каю надоело сражаться с ветром. Теперь мы засели за скалой, что нависала над нами высоким кряжем, столпились вокруг огня, а я раздавал ребятам еду из наскоро призванного рюкзака. Еды там было много, так как теперь рюкзак меня не замедлит, будь там хоть камень весом в тонну. Нашлись даже теплые одеяла, в которые укутались раненные Песчаные.

— Итак, был совет Пяти Каге? — спросил меня Кай, когда мерное дыхание родственников слилось с треском тлеющих углей.

— Откуда ты знаешь?

— Это логично просто, — пожал саннин плечами. — Ты там наверняка был. Или хотя бы слышал от своих друзей. Что сейчас творится?

— Джинчурики пойманы Акацки. Все, кроме меня и Киры Би.

— Значит, Хан все же умер, — лицо Кая на какую-то секунду искривилось. — Что же, невелика потеря.

— Расскажешь мне историю о себе и Хане?

— Нет, — отрезал саннин. — Что Акацки собираются делать с джинчурики? Известно?

Следующие полчаса прошли в нашем споре и разговорах о Мадаре и его рассказе. Саннин согласился с моими размышлениями о том, что это никакой не Мадара, хотя способности, описанные мной, его впечатлили.

— Чем ты собираешься заниматься, Кай?

— Я буду на Цуцуми, — лениво ответил саннин.

— И даже не почешешься, когда мир катится под откос?

— Они все преувеличивают, — отмахнулся Кай. — Человек вообще ни на что не способен, по большому счету. Все идет, как должно.

— Мир, погруженный в гендзютсу — это как должно?

— Не мир, — уже раздраженно ответил Кай. — А только люди. А люди вообще не играют

никакой роли.

Я пересилил желание задать детский вопрос «А ты сам не человек?», но неловкая пауза долго не продлилась — Темари начала кричать во сне. Кай лег на бок, устроив голову на камне, кивнув мне головой, дескать, чтоб я разобрался с ней.

Пришлось толкать Темари в плечо. После чего она просто вскочила, а через секунду уже плакала у меня на плече. Ее пробивающиеся сквозь слезы слова, о том, что она не защитила людей, я даже не слушал, просто охватил ее за талию да молчал. Темари сильно изменилась. Никакой хитрости или непредсказуемости не осталось. Видимо, должностные посты уничтожают личность…

Цуцуми близко. Болото на подходах мы преодолели быстро — я и ребята из Суны ступали с помощью чакры, а Кай каким-то образом не тонул. Или знал твердые тропки, или делал их по ходу продвижения.

— Кто этот Кай? — спросила меня Темари, когда саннин в очередной раз отошел от нас в сторону.

— Самый физически сильный человек в мире. И саннин бобров Водопада.

— Вроде бы читала, — почесала макушку блондинка. — Он сильнее Эя?

— Физически если, то даже не сомневайся, — усмехнулся я.

— Вообще Эй считается сильнейшим человеком в мире.

— Не важно, — пожал я плечами. — Мы близки к цели. Наберем еды, и отправимся к моему дому.

— У тебя дом есть?

— В стране Волн.

Темари замолчала. По ее изменившемуся на секунду лицу, я понял, что она провела параллели с местом моего жительства и ростом страны Волн.

Впереди зашумел водопад. Красивые пороги меня не слишком интересовали. А вот Кая наоборот — на лице саннина читалось детское счастье. Наверняка наигранное.

На Цуцуми было спокойно. Саннин и Песчаные разлеглись где-то наверху, а я же спустился к морю, где искупался и успешно проспал несколько часов — мне нужно быть свежим.

Проснулся уже ночью и, не заметив сверху никаких признаков движения, я вернулся к водопаду, где разрыл мокрую гальку и вытянул свиток. Устроившись на камнях, я развернул ткань и достал из сумочки на боку коробочку, вытянул капсулу, из которой вылил каплю крови.

Все рисунки исчезли, оставив лишь один иероглиф — Тигр.

После складывания печати, в голову обрушилась целая волна знаний, заставив покачнуться. Не зря я сидя это делал.

Выловив из этой кучи что-то для меня известное, я протянул руку в сторону и, чувствуя, как дрожит рука, поднял ее вверх, увлекая за собой видоизменяющийся камень. Только я поднял эту массу над головой, как она прыгнула мне в руку, превращаясь в весьма убогое, кривоватое но острое каменное копье.

Весьма неплохая вещь. Сформировать можно почти что угодно из чего угодно и используется без печатей. Правда, на большее, чем вытянуть из камня копье меня не хватит — рука уже болит так, что в глазах искры мечутся.