Нулевой день
Шрифт:
— Сюда! — крикнула снизу Клотиль.
Когда дверная ручка обожгла ладонь я бросился на лестницу. Здание застонало. В кромешной темноте на нас со всех сторон посыпалась пыль.
Клотиль вслепую потянулась навстречу.
— М-мне страшно.
Мне, чёрт возьми, тоже.
— Всё будет хорошо, — я взял её за руку.
— Что случилось с Доком?
— Думаю... — как объяснить ей то, что я только что видел? — Всё было в огне, и он сказал мне бежать. Не представляю, как бы он мог... выжить.
—
— Не знаю, — всё, что я знаю, что Maman лежит сейчас в кровати беззащитная, как ребёнок.
_______________
— Мне надоело ждать, — сказал я Клотиль после нескольких часов в подвале. Я ничего больше не могу сделать. Мы пытались дозвониться в 911 (или вообще хоть кому-нибудь из знакомых), но так и не смогли поймать сеть.
Тревога разрывает изнутри. И я сам себя ненавижу за то, что тревожусь за человека, который вообще не должен ничего для меня значить.
Я думал об Эви больше, чем о своих друзьях Лайонеле, Гастоне и Ти-Бо. Когда всё это закончится, я отвезу в безопасное место Maman и отправлюсь в Хэйвен.
— Давай посидим ещё немного, — Клотить настаивала на том, что мне нужно перевязать руку, но я убедил её, что это наша самая меньшая проблема, — пожалуйста. Не думаю, что на улице уже безопасно.
Судя по тому, что мы слышали, снаружи творился ад кромешный, будто весь Бейсен пылал в огне. Грохот, треск, звон стекла. Дом Дока ходил ходуном. И этот постоянный неотступный запах дыма.
Но шум начал стихать.
— Что если там... радиация, или типа того?
— Я всё равно не надеялся прожить долгую жизнь. Оставайся здесь, а я пойду заберу Maman, забегу к нескольким podnas и вернусь.
— Без меня ты не уйдешь.
— Хорошо. Идём вместе, — подсвечивая фонариком, мы поднялись по ступенькам. Я потрогал дверную ручку. Не горячая.
Осторожно её повернул, приоткрыл дверь и вдохнул воздух. К чёрту всё. Переступил порог. Под ногами захрустели осколки.
Все стёкла выбиты, оконные рамы всё ещё дымятся. Мы прокрадываемся к входной двери.
Пекановое дерево Дока превратилось в обугленный столб. Кусты шелковицы совсем исчезли. Стены дома исполосованы гарью. Всё вокруг полыхает. От большого соседского деревянного дома остались лишь груды пепла и обожжённая статуя Богородицы. Я перекрестился.
— Где все деревья? — спросила Клотиль, потрясённо разглядывая руины.
Не вижу ни одного. Я сглотнул.
— Пропали.
— Думаешь, здесь могли остаться люди?
— Почти все были на улице, когда ударил огонь, — выйдя на пешеходную дорожку, мы обнаружили груду серого пепла, — здесь стоял Док.
Я разворошил холмик носком ботинка, и сердце бешено заколотилось.
У Клотиль перехватило дыхание.
— Это то, о чём я подумала?
Вставная челюсть Дока.
— Ouais.
Я окинул взглядом улицу. Раскрошившийся асфальт такими грудками просто пестрит.
— Это... были люди, — прошептала Клотиль.
Я присмотрелся к береговой линии и опешил.
— Воды нет. Она испарилась, — осталась только потрескавшаяся грязь и догорающие каркасы лодок для ловли креветок, — этого не может быть. Скажи мне... скажи, что я перебрал с виски, что мне это мерещится.
Побледневшая Клотиль покачала головой:
— Это, должно быть, кошмарный сон.
— Нужно добраться до Maman.
Мы подошли к грузовику. Сверху кабина покрыта копотью, но в остальном вроде бы выглядит неплохо. Клотиль бросила мне ключи, и мы забрались внутрь. Однако двигатель не завёлся. Я разочарованно стукнул руль кулаком.
Она обняла меня за плечи.
— Эй, мы найдём другую машину.
Я попытался взять себя в руки и сосредоточиться. Кивнул. И мы отправились на разведку.
Всё машины поблизости сильно повреждены. Некоторые заглохли прямо посреди дороги. Мы пробовали их завести, но безуспешно.
— Пойдём пешком, — процедил я, — не впервой.
По пути мы не увидели ни единой живой души, только ещё больше грудок пепла.
— Джек, нам кранты?
Клотиль споткнулась.
Я помог ей подняться.
— Пойдём... не останавливайся.
Могла ли Maman остаться в живых? Дома, стоящие под кронами деревьев, остались целее, а над нашей над хижиной нависла густая сетка из ветвей кипариса. И они хорошенько промокли под ливнем.
Она могла выжить.
Мысли предательски вернулись к Эви. Хэйвен окружают могучие дубы. Успела ли она добраться домой до вспышки света? До пожара? Неужели из-за меня она погибла...? Соберись, Джек.
Последнюю милю до моего дома мы с Клотиль добегаем. Я первым влетаю во двор и останавливаюсь как вкопанный.
От кипарисов остались только пни. На месте хижины – куча тлеющей древесины, приваленной листами обожжённой жести..
— О, боже, Maman!
Я набросился на эту кучу, начал отбрасывать листы металла.
— Элен! — кричит Клотиль, спеша на помощь.
— Ответь, Maman!
— Джек? — из-под завалов донёсся приглушенный голос.
У меня широко раскрылись глаза.
— Я здесь! — я, как одержимый, стягиваю доски, отбрасывая их на сторону, — Я тебя вытащу! Ты не ранена? Ничего не сломано?
— Non, — из-под развалин показалась рука.
Я оттягиваю обломки и тяжёлые балки, чтобы её освободить.
Maman обхватила меня рукой.