Нулевой контракт
Шрифт:
Снаружи царил хаос, рычали моторами и носились пикапы, мелькали в свете фар бегущие фигуры. В черном небе висела луна, уже не полная, скособоченная, и видимо от этого удивленная, по сторонам от нее посверкивали вспышки, словно с поверхности спутника запускали салют.
— Жиру, это ваши? — навстречу нам шагнула мощная фигура, комбата Збржчака я узнал только по голосу.
— Так точно, — отозвался Поль.
К этому времени глаза мои привыкли, и я с удивлением обнаружил, что отец-командир с трудом стоит на ногах, его мотает
— Помогайте с п-погрузкой, пока первую роту колют, — говорить Збржчак ухитрялся нормально, разве что иногда запинался.
У входа в казарму третьей роты стояло несколько грузовиков, и из здания к ним носили продолговатые свертки.
— О Аллах, — прошептал стоявший рядом со мной Фейсал. — Это же трупы.
Грузить тела бывших товарищей — так себе работенка, мало чем лучше ночной разведки в опасной пустыне.
Управились мы с уколами и погрузкой быстро, примерно за час.
— Сто пятьдесят семь, — проговорил Ингвар, когда отъехала вторая машина, нагруженная телами. — И это только те, кого мы перенесли, а ведь был еще кто-то и до нас.
Судя по цифрам, третья рота перестала существовать.
За несколько часов, без единого выстрела, уничтожила сама себя.
— Бред, — вздохнул Вася, оттягивая респиратор и утирая потное лицо. — Это мне снится. Этого не может быть.
В небе громыхнуло, и яркий метеор вспыхнул в зените, понесся к западному горизонту, обгоняя луну.
— И это еще? Там явно воюют! — Эрик с раздражением посмотрел вверх. — Какого черта! Почему нам никто ни хрена не говорит?
— Отделение, за мной! Бегом, марш! — это Цзянь обнаружил, что мы ничем не заняты.
А бойцу нельзя давать время и силы на всяческие свободные мысли, иначе он может придумать невесть что, и наши командиры это правило знали.
Первое и второе отделение трюхали впереди, мы бежали следом за ними, мимо нашей казармы, в сторону КПП и водокачки. Пар вырывался изо рта, и привычное вроде бы снаряжение казалось необычайно тяжелым, словно я сошел с ума и взгромоздил на себя сразу два броника и пару касок.
Я ждал, что нас теперь и правда отправят прочесывать барханы, вооружив боевыми пылесосами. Но нет, мы свернули от выхода за пределы периметра, ломанулись по дороге между плацем и штабным корпусом.
Сзади донесся рев мотора, лучи фар ударили из-за спины, легли на асфальт длинные черные тени.
— Дорогу, мать вашу! — судя по голосу, батяня-комбат наш был просто в хлам. — Освободить нем-медленно! Куда претесь, как стадо баранов? Пр-ропустить командира!
Мы сдали к обочине, и мимо пронесся пикап, за рулем которого сидел боец, а Збржчак стоял на сидении рядом, раскачиваясь туда-сюда.
— К обороне приготовиться! — орал он. — Бойцы, я поведу
Машину тряхнуло на выбоине, и комбат замолк, видимо прикусил язык, но через мгновение заорал снова. На этот раз досталось «дебилорожденным криворуким упырям», строившим тут все, и «козозалупному шерстохерому засранцу», управлявшему пикапом.
— Свинья свиньей, а ругаться умеет, — уважительно произнес бежавший за мной Фейсал.
Верхушка диспетчерской башни неярко светилась во мраке, неспешно крутились антенны. По самой посадочной зоне бегали цепочки огней, и прямо сейчас в одном из окантованных светящимися линиями квадратов медленно таял окутанный алым сиянием грузовик.
Видимо один из тех, куда мы грузили трупы.
Тут произошла заминка, поскольку наши командиры обнаружили, что не очень хорошо понимают, какой боевой задачей нас нагрузили. Появился Нгуен, рявкнул на Поля, затем из тьмы возник шатающийся комбат и завопил на подчиненных как на провинившуюся школоту.
Мы слушали, как офицеры упражняются в красноречии.
— Когда я был маленький, — сказал Ингвар, — я думал, что армия — это когда порядок. Дисциплина.
С разных сторон донеслись смешки.
— А когда я был большой, — тут же влез Эрик. — Я думал, что ЧВК — это порядок. Дисциплина.
Смешки стали громче, я тоже ухмыльнулся.
— Отделение, за мной! — подал голос Цзянь, получивший наконец точные указания. — Бегом!
Мы пробежали по краю забетонированного участка, слева осталась санчасть, та самая, где три дня назад мне убрали искусственный сустав и поставили нечто очень похожее на настоящий. При воспоминании о том, что и как тогда произошло, по спине у меня побежали мурашки, и я поежился.
— Цепью! Вдоль ограды! Залечь! — напомнил о себе комотделения.
Собственно полигон от части отделял металлический забор, не такой основательный, как на внешнем периметре, без вышек и камер, и вот мы были должны разместиться за ним, лицом к молчаливым громадам кубов, маячивших в ночном сумраке. Это что, наше командование ожидало атаки с этой стороны? Или просто изображало боевую активность? Пыталось занять нас и сделать вид, что мы такие прям крутые и сможем отразить угрозу?
— И никаких вопросов, — прошипел Цзянь. — Все равно я на них ответить не смогу. Усекли?
Голос его звучал как обычно, злобно и противно, но чувствовалась в нем нотка неуверенности.
Я шлепнулся на холодный и жесткий песок, уложил рядом автомат так, чтобы было удобно схватить. Справа от меня очутился сердито сопевший Вася, слева бесшумный, точно призрак из мира призраков Сыч.
— И пришли они, гонимые Иссушающим Ветром, в мир Падающих Звезд, погруженный во тьму, населенный беспокойными душами голодных убийц, — зашептал он речитативом. — Носящих оружие ради бравады, вступающих в свары и сеющих вокруг себя рознь, проклятых навеки отступников.