Нужным быть кому-то

Михайловна Надежда

– Коровы нет, есть кот, куры с петухом и ласточки.

– Телефон у тебя есть? Пиши мой номер, я, может, к тебе приеду, посмотреть.

Валя вытащила телефон, мальчуган воскликнул:

– Это ж прошлый век, а не телефон, тут же совсем мало функций!

– Знаешь чего, не умничай, ты вон ни одного фильма нормального не смотрел, я же не говорю на тебя всякие слова!

– Не буду, вот смотри, я записал себя: Лёха-ежик.

– Алексей Игоревич!
– на входе надрывалась какая-то разодетая девица, - Алексей Игоревич, где

же вы!-

Мальчишка поджал ноги.-

– Это тебя что ли?

– Ну да, противная она, за деда замуж хочет. А нас в пансионат отправить, я подслушал вот.

– Леха,это ж домомучительница получается у тебя?

– Опять мультик, да? Какой? Я только иностранные смотрел.

Валя вздохнула:

– Бяяда мне с тобой! Давай так, договаривайся с дедом и приезжай ко мне на выходные, будем и мультики смотреть, и пельмени лепить, и пироги стряпать, и баню истопим.

– Адрес говори. А с детьми можно?-

– Сколько у тебя их и лет им сколько?

– Две сестренки - Варя и Вера, по пять лет.

– Ладно, только без этой Фрекен Бок.

– Я с Палычем приеду, он мужик хороший.

– Дед-то отпустит?

– Уговорю, я тебе позвоню.
– Увидев, что истерически кричавшая девица ушла, а в дверях появились два охранника, он нехотя отстранился.

– Искать будут, пойду я.

– Лех, ты только одевайся потеплее, а то заболеешь, и не отпустят ко мне.-

Валя взлохматила его и так торчащие во все стороны вихры и, притянув к себе, поцеловала в щеку.

– Я рада, что у меня такой крутой дружок появился!

Мальчишка замер в её объятьях и севшим голосом сказал:

– Я точно приеду!

– Смотри, слово дал! Вот за разговорами и нос успокоился, пока, Лёха!

Распрощались довольные друг другом, и не видели оба, как стоящий с другой стороны куста мужчина улыбнулся. Нажал на телефоне какую-то кнопку и пошел качая головой в здание, а возле куста остался пакет с подтаявшим льдом.

– Иван Игнатьич!
– раздался в в динамике голос его бессменной секретарши Катерины, - к Вам Кристина Викторовна и Владимир Павлович.

– Палыча давай! Кристине, - он скривился, - Викторовне, скажи, вечером поговорим.

Гувернантка детей стала его сильно раздражать в последнее время, и Иван старался ограничивать время общения с ней, её манера одеваться, выставляя на показ прелести, назойливость и стремление постоянно дотронуться до него раздражала.-

Зашел начальник по безопасности - старый, проверенный жизнью, службой и Афганом друг, чему-то улыбаясь.

– Ты что, в лотерею выиграл?

Тот улыбнулся ещё шире:

– Больше! Вот, послушай!
– он положил на стол свой телефон, нажал кнопку, раздался голос его внука.

– "Большая, а ревешь?" - все с большим удивлением и вниманием Иван слушал разговор, затем нажал и ещё раз послушал.

– Это что?

– Лешка твой, обычный и нормальный пацан, сам знаешь, повесь на человека ярлык, потом не отмоешься. Иван, включи запись с камеры в комнате Вершкова, к вечеру она будет подчищенная.

– Даже так? И давно?

Палыч почесал макушку: - Мой косяк, с неделю как заметил, но голословным быть не хотел. Смотри! И включи запись!

Вершков был неплохим специалистом, все записи наружных и внутренних камер наблюдения всегда были в порядке, нареканий не было, сейчас же в его комнате находилась Кристина, донесся её возмущенный голос:

– ...никаких нервов не хватает... представляешь, этот гадёныш опять меня обозвал, ну ничего, вот лето пройдет, и поедут они все трое в закрытый пансионат, в Швейцарию! Уж я постараюсь, в такой закрытый, что приедет он сюда лет через пять! А тут уже свои, родные наследники подрастут, я согласна каждый год рожать, тем более, от тебя, только чтобы внукам любимым, особенно этому тупому и наглому Алексею Игоревичу, - она аж плюнула, - ничего не досталось. В интернате для слабоумных ему место! Иван уже считай у меня в кармане, на пансионат почти согласен, вот как переспим и всё. Милый, я так по тебе соскучилась, - замурлыкала она тут же, - повесь табличку!

Дальше пошло пыхтение, сопение, стоны...

– Так!

Лицо Ивана Игнатьевича закаменело, глаза стали ледяными, он напоминал готового к прыжку хищника, таким вот его и знал по войне Палыч - резким, четко знающим, что надо делать, мгновенно просчитывающим все плюсы и минусы.

– Вершкова вечером поймать на горячем сможем?

– Когда он будет удалять лишнюю запись? Там надо пошуршать на предмет лишних записей, наверняка компромат имеется, спеца надо. Попроси Макса у Виктора Сергеевича. Парень хоть и раздолбай, но мозга!

– Да, позвоню. Теперь всё, я подчеркиваю, всё об этой старушке-развалюшке! Леха точно придет проситься к ней, а может она тоже охотница за приданым и, имея побольше мозгов, начала с внука?

Владимир усмехнулся:

– А чего не спросишь, кто тот дебил, что нос разбил ей?

– Ну и кто?

– Ты, мил друг,ты?

– Серьёзно? Когда?

– Совсем заработался, ты в холле на бабенку налетел и своим навороченным телефоном попал ей по носу!

– Надо же,-пробормотал Иван, - даже не заметил.

И вдруг засмеялся:

– А внук-то, внук, диверсию деду предлагал... Я ж дурак. Начал верить... этой... что он... Эх, деда, правда тебе рожу надо набить. Ладно, это все решаемо, и побыстрее об этой Вале сведения мне.

Валя, наведавшись в свою московскую квартиру, проверив все, прикупив кой каких сладостей для соседок-подружек и их детей-внуков, ехала в электричке, глубоко задумавшись. Этот колючий ёжик Лёха сильно зацепил её, сильный человечек. Несмотря на нелестную характеристику, мальчишка умел и смеяться и заботиться о младших сестричках, называя их своими детьми.