Няня
Шрифт:
А после обеда командор собрал всех в кают-компании. Он сидел, слушая отчет Пряника, по своему обыкновению мрачно всех оглядывал и устрашающе топорщил усы.
— Итак, — хмуро сказал он, когда головорез закончил, — саркофага в овраге нет.
— Нет, — качнул головой Пряник.
— Только эти мерзкие булфроги, — тут же вставил док.
— И все это похоже на базу отдыха, — продолжал констатировать Бауэр.
— Похоже, — согласился Пряник.
— А Няня, значит, просто робот устаревшей конструкции?
— Да, и очень дружелюбный.
— Что значит «дружелюбный»? — поморщился Бауэр. —
— Совершенно верно, — поддакнул Вирус. — Все дело в софте. Какой софт закачан, такие у него и фичи.
— Ты язык-то не распускай, — проворчал командор. — Отвечай на заданный вопрос и не умничай.
— Так точно, сэр!
— То-то. И чем же этот робот так дружелюбен?
— Вот, — сказал Пряник, показывая командору свой подарок.
— Ого! — глаза Бауэра округлились. — Андромедский супербластер СБ-65 с термоядерной подкачкой и инфралазерным самонаведением. На черном рынке оружия такой стоит тысяч пятьдесят.
— Сотню, не меньше, — поправил Бяшиш. — Откуда он у тебя?
— Няня подарил. Я же говорю: свой парень, душа нараспашку.
— Ой, не нравится мне это, — покачал головой Бауэр. — Что это он так расщедрился?
— Понравились мы ему, наверное.
— Да уж, понравились… Либо у него этого добра по самый штекер, либо он блефует.
— Запугать хочет, — предположил Бяшиш, — типа, будете слушаться — получите конфетку, а нет — будете соскребать свои мозги по всей галактике.
— В башню не проникли? Хоть приблизительно ясно, что это за артефакт?
— Не, в башню мы заходить пока застремались. Няня звал, но мы не пошли. А артефакт там. Это и к гадалке ходить не надо. Что он делает — черт его знает.
— Все понятно, — щелкнул пальцами Бяшиш.
— Что тебе понятно? — недовольно спросил командор.
— Что я и говорил. Башня — сверхоружие. Этот супербластер по сравнению с ним, как рогатка по сравнению с гранатометом. Няня раздает их, потому что ему бояться нечего. Купить нас хочет. Кстати, Пряник, а где твой старый бластер?
— Сломался, — потупил взор Пряник.
— Как это сломался? Сам сломался?
— Ну, я его сломал. Зачем мне это барахло, когда Няня такие пушки раздает.
— Ты глупо поступил, Пряник. Какой бы он не был, оружие на дороге не валяется, — задумчиво произнес командор. — Эх, знать бы, что у этого Няни на уме. Да в чужой процессор не заглянешь. А, Вирус?
— Ну, если постараться, можно попробовать законнектиться на его беспроводный интерфейс, если его железо поддерживает стандартные протоколы физического уровня, залогиниться на рутовском порту в однопользовательском режиме…
— Заткнись, кому сказано! Я тебя спрашиваю: можно или нельзя?
— Никак нет, сэр!
— Вот и я о том же. Задницей чую, не ладно тут что-то. Права была Мамочка. Она писала, что они быстро вошли в контакт с этим таинственным Няней и поначалу были очень довольны. Каким-то образом за неделю или около того, не знаю, при помощи Няни или нет, здесь появились все эти постройки, созданные для обитания именно землян. А потом что-то тут у них случилось — Мамочка по какой-то причине застрелила Корявого, а Хьюлетт тронулся умом. Они спешно бежали с планеты, выкинув Саркофаг в овраг у Артефакта. Может, причина только в нем, трудно сказать.
— Просто Предтеч вдруг ожил и задал им жару, — хихикнул Вирус.
— Заткнись, — сказал Бяшиш. — Подготовь-ка лучше после собрания аппаратуру, будем искать в овраге твоего ожившего Предтеча, наверно, за эти годы его просто засосало в жижу.
Вирус поежился, прикусив язык.
— В любом случае надо идти туда, — бодро сказал Пряник. — Двум смертям не бывать, а одной не миновать. Пока все складывается наилучшим образом.
— Это и пугает, — заметил командор. — Кстати, что это ты, Пряник, раскомандовался? И смелый такой стал ни с того — ни с сего. А вы что об этом думаете? — обратился он ко мне с доком.
Ох, как не люблю я этот его вопрос! Что я могу об этом думать? Вон пусть док думает. А тот и рад.
— Шеф, там все в полном ажуре, клянусь Авиценной! Никакой опасности нет, даю палец на отсечение — на ноге. Там можно прекрасно отдохнуть. Народ устал, ведь правда, мужики? А в башню мы проникнем, как пить дать. Няня нас сам туда проводит. И там наверху какая-то оранжевая штуковина, занятная вещица, доложу я вам. С нее и начнем.
Командор облокотился на стол, закрыл лицо рукой и задумался. Все притихли.
— «Магнолианский Артефакт не представляет для нас ценности. Я не дура, чтобы использовать его на себе, но для государства это ценнейшее приобретение. И может быть, если у меня проснется совесть, я обнародую свое открытие. Очень опасная штука. Без стакана не осилишь», — Бауэр медленно и с расстановкой повторил эти слова Мамочки. — Что бы все это значило? Ответ на этот вопрос знает только Няня. Мы обязаны вытрясти из него ответ, чего бы это нам ни стоило. И мы вытрясем его. А это значит, что нам придется пойти туда. Может быть это будет стоить нам жизни, может и того хуже, но это наша профессия. В конце концов, нет более позорной смерти для джентльмена удачи, чем смерть в постели, в окружении плачущих родственников. На этой планете мы станем хозяевами мира или она нам станет общей могилой. Третьего не дано. Завтра решается наша судьба, — Бауэр торжественно встал. — Джентльмены, я принял решение. Завтра на рассвете мы отправляемся туда. Бяшиш, Пряник и Вирус обыщут овраг. Старшим группы назначаю Бяшиша. Омлет, Кардан и Штурвал остаются на корабле. Старшим назначаю Кардана. Он будет постоянно поддерживать связь с нами и прикрывать наше отступление в случае чего. Штурвал будет держать корабль в постоянной готовности к взлету. Остальные пойдут к Артефакту. Эту группу поведу я. А теперь всем отдыхать. И никаких глупостей, — он пристально посмотрел на нас с Клистиром.
Когда мы вышли, Клистир таинственно поманил меня пальцем и слегка расстегнул свой скафандр. Из-за отворота скафандра коварно поблескивало горлышко бутылки. А я совсем о ней забыл за всей этой суетой. Я вспомнил сегодняшнее утро и мне стало не по себе.
— Может не надо? — сказал я, осторожно оглядываясь вокруг. — Кэп и так на нас взъелся. Зачем нарываться?
— И то верно, — задумчиво сказал Клистир. — Лучше до завтра отложим. Что-то я умотался сегодня. Надо бы как следует выспаться. Завтра ведь наверняка поднимут ни свет — ни заря.