О бочках мёда и ложках дёгтя
Шрифт:
Конечно, в любой западной стране виновные в подобном понесли бы очень жёсткое наказание - ведь они не просто преступили закон, но ещё и подорвали доверие к государству. У нас же на Коллегии Счётной палаты представители Минфина не дрогнув пояснили, что у них, якобы, такая хорошая компьютерная система, что получить информацию о произведённых заявках и определить затем свой оптимальный заказ - невозможно. Вы верите?
Я - верю. Почему ж не поверить? Верю, что возможна такая замечательная комьютерная система, что никакой мальчик с улицы, даже если ему и
ШОУ ДОЛЖНО ПРОДОЛЖАТЬСЯ!
Есть основания предполагать, что и в этой истории выявленное - лишь верхушка айсберга масштабной аферы, основанной на очевидно жульническом механизме размещения гособязательств.
Для справки: в 2001 году, спустя менее трёх лет после дефолта, уже при новом Президенте, новое Правительство запланировало вновь разместить на внутреннем рынке гособязательства - примерно на сто тридцать миллиардов рублей. Похоже, понравилось, И в 2002 году запланировали разместить уже почти на 200 млрд. рублей...
Есть ли какая-либо объективная необходимость в этом втором походе по тому же кругу теперь - в сравнительно новых условиях? Рискну утверждать, что абсолютно никакой. Достаточно сказать, что недобор средств прибыли на госпакеты акций крупнейших российских предприятий, в том числе монополистов, таких как "Газпром", РАО "ЕЭС России", "ЛУКОЙЛ" и других, существенно превышает те суммы, которые Президент и Правительство намерены взять в долг на рынке государственных обязательств. То есть, если бы проблема заключалась лишь в нехватке средств в бюджете - достаточно было бы всего лишь навести элементарный порядок в управлении госсобственностью.
А для чего же тогда это делается вновь?
Ответ каждый может дать сам, приняв к сведению полное отсутствие информации о том, чтобы что-то радикально изменили в механизме заимстований, а также о том, чтобы кого-либо из организаторов прежних махинаций наказали или хотя бы отстранили от "дела"...
Конечно, и с напёрсточниками тоже можно играть, но это дело - уж очень на любителя острых ощущений...
Часть 5. ЧТО ДАЛ НАМ ГОСПОДЬ БОГ, НО В ЧЁМ НЕ УРАВНЯЛ Г-Н КОЛЬТ
(есть ли у нас равенство в доступе к ресурсам и свобода конкуренции)
ИМЕЮ ПРАВО, ЗНАЧИТ - МОГУ?
У американцев есть замечательная пословица, звучащая примерно так: "Господь Бог дал нам права, а господин Кольт - уравнял нас в них". Что ж, такова печальная правда для всего человечества: за свои права и за равенство в этих правах приходится сражаться.
Гражданам России Бог, если он, конечно, существует, тоже, наверное, дал какие-то права. Но только права на кольт среди них - не оказалось. Не потому ли у нас права - отдельно, а жизнь - отдельно? Или по какой-то иной причине? Во всяком случае, наша присказка звучит иначе:
– Я имею право...?
– Имеете.
– Значит, я могу...?
– Нет, не можете.
ЗАЧЕМ СОВЕТЫ РАЗГОНЯЛИ?
А всё-таки, чем была плоха советская экономика? Почему её необходимо было модернизировать, причём не на уровне постановлений Партии и Правительства о реформировании той или иной сферы, а на уровне изменения всей системы управления экономикой и, более того, - изменения отношений собственности? Почему и ради чего это необходимо было делать? Потому ли, что мы жили плохо и с каждым днём все хуже? Нет. Объективные данные свидетельствуют об ином.
Во-первых, совокупный уровень потребления материальных благ (включая питание, одежду, жилье, транспорт, доступ к образованию и здравоохранению) в среднем на одного человека в Советском Союзе хотя и отставал от соответствующего уровня в западных странах, но был существенно выше, чем средний уровень потребления в мире. И, во-вторых, на протяжении семидесяти лет существования и развития советской экономики, несмотря на непосильные военные расходы, валовой внутренний продукт и жизненный уровень населения, пусть и с определёнными колебаниями, но все же неуклонно повышался.
Чего же не хватало?
А не хватало темпов экономического развития. Советская экономика оказалась неконкурентоспособной по сравнению с западной..
Почему же по темпам экономического развития к третьей четверти двадцатого века мы оказались в проигрыше? На этот вопрос есть два основных варианта ответа.
Первый вариант: потому, что для дальнейшего роста не было внутренних источников, не оказалось стимулов для развития; советская экономика оказалась неконкурентоспособной потому, что она по своей внутренней организации была неконкурентной.
Второй вариант: советская/российская экономика никогда не могла и не сможет быть конкурентоспособной в сравнении с западной в силу значительно худших природно-климатических условий и, следовательно, значительно больших издержек на производство единицы товара или услуг.
На рубеже 90-х годов двадцатого века в этом споре в общественном мнении одержала верх первая позиция. И начавшиеся тогда реформы проходили и проходят до сих пор под лозунгами о раскрепощении частной инициативы, следствием чего и должно стать возникновение конкурентного пространства и повышение эффективности и конкурентоспособности нашей, теперь уже российской, экономики.
Частную инициативу раскрепостили, основную долю прежде общегосударственной собственности так или иначе приватизировали. И действительно, в ряде секторов экономики эффективность повысилась. Особенно это заметно в сфере розничной торговли и предоставления разнообразных услуг, например, на бензоколонках. В частности если сравнивать наши нынешние московские и петербургские бензоколонки и обслуживание на них с тем, что было в Москве и Ленинграде пятнадцать лет назад (да зачастую и остаётся до сих пор в провинции), а не с тем, что есть сейчас в Европе и США.