О мифологии и философии Библии
Шрифт:
О политической власти князя ничего не сказано. Храм должен стать, по учению пророка, духовным, религиозным центром, и страна, говорит Иезекииль, в которой восстановлен храм, должна будет называться «Яхве — Шама», т. е. «бог Яхве — там». Таким образом, пророческая, собственно говоря, мифотворческая деятельность Иезекииля была направлена на превращение грядущей политической организации Иудеи в полицейскую службу храма. Такова теократическая концепция Иезекииля.
Иезекииль не надеялся, что разработанная им религиозно-политическая модель («божественное видение») станет реальностью уже при его жизни. Наоборот, концепции богоправления он придавал «утопический» характер, полагая, будто теократия в Иудее победит «в конечные дни», во времена мессии — божьего помазанника, мифического посланца Яхве. Приходу пришельца предшествует война сынов израилевых против соединенных сил язычников под водительством дружин вымышленных Гога и Магога.
Буйная фантазия прозорливца рисует апокалиптические картины «последних дней»: в судорогах уходящего мира «вострепещут от лица моего [т. е. Яхве] рыбы морские и птицы небесные, и звери полевые и все пресмыкающиеся, ползающие по земле. И все люди, которые
В нарисованных эсхатологических картинах пророк именует себя «сыном человеческим», т. е. личностью, способной предвидеть и предсказать грядущее. Мистическая символика Иезекииля стала эталоном для последующих иудейских и христианских откровений о приходе мессии.
Сам Иезекииль, как сказано, претворение в жизнь своей теократической программы отодвинул на неопределенный срок, на время, когда наступят «конечные дни». Пророк осознал, что священническая знать, рабовладельцы и купцы из Иудеи приспособились к социальной системе Вавилонии и не думали о возврате в «страну отцов». Однако среди палестинских пленников были и рабы, и крестьяне, и ремесленники, и жрецы. «В этой среде непристроившихся эмигрантов и оставшихся не у дел жрецов, — отмечает А. Ранович, — не угасала мечта о возвращении на родину…» 6
Мечта стала реальностью после смерти Навуходоносора. В 562 г. до н. э. в Вавилонии создалась тревожная обстановка. В течение последующих шести лет сменили друг друга три преемника царя. Двое из них было убито. Наконец, в 555 г. до н. э. престол достался Набониду. Интриги жрецов, дворцовые смуты, острые классовые противоречия внутри страны, восстания в Северной Сирии, военные походы против мидян усилили гнет и эксплуатацию. Как отмечают историки, резко ухудшилось положение чужеземцев 7. В частности, от них потребовали значительные суммы в виде подушной и иной подати 8. Лирический поэт того времени выразил боль угнетенных в молитвенных строках, обращенных к Яхве: «Господи! услышь молитву мою, и вопль мой да придет к тебе… ибо исчезли, как дым, дни мои, и кости мои обожжены, как головня; сердце мое поражено и иссохло, как трава, так что я забываю есть хлеб мой; от голоса стенания моего кости мои прильнули к плоти моей. Я уподобился пеликану в пустыне; я стал как филин на развалинах; не сплю и сижу, как одинокая птица на кровле. Всякий день поносят меня враги мои и злобствующие на меня клянут мною. Я ем пепел, как хлеб, и питье мое растворяю слезами» (Псалом CI, 2–10). Угнетенные массы сочувствовали наступательным операциям войск персидского царя Кира II (558–529 гг. до н. э.). В 550 г. до н. э. он покорил Мидию, в 539 г. до н. э. Кир вторгся в Месопотамию и сокрушил под Описом вавилонские войска 9. Непосредственная угроза Вавилону стала реальностью. «А когда вновь наступила весна, — пишет Геродот, — царь выступил в поход на Вавилонию. Вавилоняне не вышли из города с войском и ожидали Кира. Когда царь подошел к городу, вавилоняне бросились в бой, но, потерпев поражение, были оттеснены в город. Вавилонянам было уже заранее известно, что Кир теперь не будет бездействовать: они видели ведь, как персидский царь напал на один народ за другим» 10. Всколыхнулись и стали действовать пленники из Иудеи. Обращаясь к ним, пророк призывал: «Бегите из страны Вавилона и уходите из Халдейской земли и будьте как козлы впереди стада овец» (Иеремия, L, 8). Однако осенью 538 г. до н. э. Кир захватил Вавилон, присоединив его владения к персидской державе. Иудея вошла в ее состав.
В этой ситуации жрецам, жившим в Вавилонии, казалось, что миф о создании теократии во главе с богом Яхве стал реальностью. Поэтому они обратились к Киру с просьбой вернуть их соплеменников в Иудею и дать им возможность восстановить разрушенный храм. Ходатайство было удовлетворено.
Буржуазные историки объясняют «доброту» Кира тем, что он проникся глубокой верой в иудейского бога Яхве. Так, Грец поясняет, будто Кир, признав величие израильского бога, «почувствовал внутреннюю потребность соорудить богу новый храм и возвратить верующим в него свободу» 11. Эту же точку зрения разделяют и современные израильские авторы «Истории евреев в древние времена». Они воспевают Кира и твердят, будто он был посланцем Яхве, дабы избавить иудеев от власти Навуходоносора и представить им полную возможность соорудить и освятить «дом божий», т. е. храм в Иерусалиме 12.
«Благосклонность» Кира к иудейским пленникам объясняется политическими соображениями. Завоевав Вавилонию, персидский монарх задумал покорить Египет. Для этой цели он решил создать на территории Иудеи, граничащей с Египтом, государство, поддерживающее его захватнические устремления. Однако персидский царь не восстановил суверенитета Иудеи. Вся власть в Иудее была в руках наместников Кира. Этим и воспользовались жрецы.
Пытаясь установить свое господство над населением Иудеи, иерархи горели желанием немедленно приступить к сооружению храма. Разумеется, одного разрешения Кира для осуществления их желания было недостаточно. Еще потребовалось убедить массы в необходимости сооружения храма — символа единства Яхве с «его» народом. Последователь учения Иезекииля о богоправлении, идеолог иерократии Второисайя стал развивать догмат о богоизбранности иудеев [30] . «А ты, Израиль, раб мой, Иаков, которого я избрал, семя Авраама, друга моего» (Исаия, XLI, 8). Согласно этому мифу на «семя Авраама» не распространяются обычные социальные нормы. Стало быть, не о государственности в общепринятом смысле слова должен проявить заботу «раб Яхве» Иаков. Ему, учил Второисаия, нужен только храм, куда все иудеи должны будут являться и служить богу. А царем «сынов израилевых» будет сам Яхве.
30
Библейская книга Исаия — это сборник пророческих речей, произнесенных в разное время разными людьми. Библеистика установила, что первые 39 глав относятся к VIII в. до н. э. Их принято называть Первоисаия. Последующие 10 глав (40–55) сложились в VI в до н. э. Они именуются Второисаия. Последние 11 глав (56–66) обозначены как Третьеисаия. Они были составлены в V в. до н. э.
Итак, миф о едином Яхве дополняется еще одной чертой: богоизбранностью сторонников Яхве.
Уместно отметить, что хотя богоизбранничество является одной из характерных особенностей иудаизма, идею эту проповедовали и жрецы других культов. Широкое распространение она имела среди многих народов Древнего Востока. Она была порождена сложными процессами становления рабовладельческих государств, частыми воинами между ними и классовой борьбой. Небольшие по численности народы, чувствуя слабость перед окружающим миром, уповали на покровительство бога. Отсюда и возникает образ сверхъестественного покровителя, готового уничтожить врагов «своего» народа. Учение же Второисаии о богоизбранности иудеев превратно отражало исторический процесс возникновения среди древних иудеев монотеизма, выбора ими бога Яхве из множества «собственных» и «чужих» богов и закрепило религиозное представление древних иудеев о Яхве, как о всемогущем божестве, лично заинтересованном в благополучии «своего» народа.
Книжники Иудеи с позиции доктрин Иезекииля и Второисаии разработали регламент храма (Жреческий кодекс) — своеобразное руководство по яхвизму, с многочисленными религиозными установлениями и предписаниями. Основная идея этого регламента сводилась к следующему: «… вы будете у меня царством священников и народом святым» (Исход, XIX, 6). Покорность богу, признание авторитета священников и власти устава искупительных жертв стали важнейшими догмами иудейской иерократии.
В Жреческом кодексе предусмотрено огромное количество жертвоприношений: ежедневные всесожжения (утренние и вечерние агнцы), добавочные всесожжения по субботам (два), в дни новолуния (десять), во второй день пасхи (одиннадцать), в праздник шевуот (двадцать), к праздник кущей (двадцать девять) и т. п. Эти жертвоприношения животными (частью быками, частью агнцами) называются «ола». Но кроме этих, в Жреческом кодексе перечислены искупительные жертвы, повинные, мирные, первины, десятина, жертвы так называемой легкой святыни. Немало муки и елея получали жрецы от жертвоприношений, называемых «минха». Здесь и «дар возлияния», и «всесожжения» из пшеничной муки, облитой елеем и посыпанной ладаном (Левит, VI, 12–16), и «минха ревнования» из ячменной муки, не поливаемой елеем (Числа, V, 15), которую приносит муж, приведший в храм свою подозреваемую в неверности жену, и т. п. Иными словами, во имя искупления вины перед богом Яхве верующие обязаны были приносить огромное количество приношений священникам и первосвященникам. Не случайно у пророка Осии в адрес жрецов сказано: «Грехами народа моего кормятся они, и к беззаконию его стремится их душа» (Осия, IV, 8). А в другом месте Осия едко иронизирует: с овцами и волами священники ищут Яхве (V, 6).
Реальная структура «теократического общества» представляется в таком виде: главенствующая роль принадлежала князю (наси), или первосвященнику; его власть опиралась на рабовладельческую клику и священников (коханим), беспощадно эксплуатировавших крестьян и ремесленников. Авторы Жреческого кодекса воспользовавшись генотеистическим мифом о боге Яхве, узаконили общественный строй господства и подчинения.
Антижреческая тенденция
Период формирования и укрепления иерократии очень мало освещен в источниках. «V–III вв. — наиболее темные в истории евреев» 13. Однако по некоторым намекам Библии и данным элефантинских папирусов [31] можно догадаться о той острой классовой борьбе, которая имела место в тогдашнем иудейском обществе. Разумеется, в библейской литературе эта борьба рисуется в виде тяжбы вокруг вопроса: соорудить ли храм или оставить его в руинах. В пророческой книге Аггея, которая сложилась в конце VI — начале V в. до н. э., в первые годы царствования Дария, выражается гнев Яхве по поводу того, что иудеи живут в домах «украшенных», тогда как его дом «в запустении» (Аггей, I, 4). Аггей откровенно жалуется наместнику Дария, «правителю Иудеи» Зоровавелю и «великому иерею» Иисусу, сыну Иоседекову: «…народ сей говорит: не пришло еще время, не время строить дом Яхве» (I, 2). Пророк довольно четко представляет себе, что «народ сей» — это земледельцы, проявляющие прежде всего и главным образом заботу о своих угодьях. Этих индифферентных к иудаизму людей пророк запугивает божьими карами.
31
Элефантинские папирусы были найдены в развалинах Элефантины близ Ассуана в Египте и относятся к эпохе персидского владычества на Переднем Востоке.
Аггей откровенно выражал интересы жрецов. Из второй главы книги ясно видны его симпатии к священникам, защищающим идею о централизованном культе и хорошо знакомым с мифом о Яхве. Им Аггей противопоставляет тружеников, по его лексике, «нечистое племя», отвернувшееся от Яхве и безразлично относящееся к кладке камня на камень «храма господнего» (Аггей, II, 10–15).
При правлении наместника Дария Зоровавеля строительство храма в основном завершилось, оно продолжалось четыре года (519–516 гг. до н. э.). Когда храм был, наконец, освящен, персидское правительство наделило «первого иерея», т. е. первосвященника, и светской властью, обязав его быть ответчиком за своевременное поступление податей и натуральных повинностей. «Жречество, — подчеркивает А. Б. Ранович, — своей религиозной проповедью обеспечивало персидскому правительству покорность населения, а храмовые доходы служили гарантией своевременного взноса налогов. Жрецы всегда были исправными агентами фиска» 14–15.