О носах и замка?х
Шрифт:
Доктор Доу направился прямиком в чулан, открыл люк в полу.
Из подземного хода на него глядели три пары глаз, болезненный свет фонаря высветил кровоподтеки и рваные раны. У всех троих незваных гостей были длинные серые пальто и серые цилиндры.
— Вы дома, док, — сказал обладатель густой черной бороды. — Славненько.
Доктор Доу промолчал, но по его лицу было видно, что он крайне раздражен.
— Я помню, что мы должны вас предупреждать о своих визитах, док, — продолжил чернобородый, — но мы попали в крысорезку, и парень пострадал.
Доктор Доу оценил
— Подлатайте его, док. Я не могу вернуться и сообщить боссу, что мы еще одного новичка потеряли.
— Что насчет вас, Смолл? — Доктор перевел взгляд с чернобородого крысолова на молчаливого гиганта, цилиндр которого едва ли не торчал из люка: — Мэпл?
Смолл усмехнулся:
— Пара царапин. Ничего серьезного…
А Мэпл улыбнулся, кровь просочилась между его зубами.
Доктор склонился к проему.
— Помогите его поднять. Так, сюда… Осторожнее, да, вот так.
Вскоре крысолов Блэки оказался в чулане, прислонился к стене рукой.
Доктор глянул вниз, сказал: «Ждите там», — и закрыл люк…
Пошатывающийся бледный Блэки был доставлен в кабинет доктора, усажен на стул и подвергнут тщательному осмотру. Доктор помог ему снять пальто и цилиндр.
— Бла… благодарю, доктор, — выдавил крысолов.
— Пока что не за что.
Доктор Доу оценил изорванные в клочья и окровавленные рукава Блэки, зажег все свои лампы и направил их на пациента. После этого взял со столика с инструментами ножницы и разрезал рукава рубахи крысолова. Под ними обнаружились жуткие кровоточащие раны, явно оставленные чьими-то зубами. В некоторых местах из них вырастали пульсирующие зеленоватые фурункулы.
— Инфекция от крысиных укусов, — прокомментировал доктор. — Что произошло, мистер Блэки?
— Про… просто Блэки. В братстве нет мистеров. Ну, кроме босса…
— Вот, значит, как вы заговорили…
Блэки застонал, но больше от ужаса и отчаяния, чем от боли. Он не мог глядеть на свои жуткие раны и отвернулся, крепко зажмурился.
— Не бойтесь, я помогу вам, — сказал доктор.
— Я… я благодарил вас за вашу помощь. За ваше средство, которое… крыса на испытании боялась меня. Если бы не вы, я бы не пережил ночь испытания…
Доктор Доу взял со столика судок и наполнил его из толстой коричневой склянки. Прозрачная жидкость зашипела, но доктор, не обращая на это внимания, скатал из салфетки рулончик, взял его щипцами и опустил в судок. Немного выждав, пока тряпица пропитается, он принялся очищать раны. Теперь уж зашипел крысолов, все его тело будто охватил паралич.
— Что ж, я рад, что вы до сих пор живы, — протирая раны и не замечая мучений пациента, проговорил доктор. — Как они с вами обращаются? Полагаю, ужасно.
— Они… они не так плохи, — выдавил Блэки, сквозь зубы. — Если узнать их чуточку лучше. Мэпл только кажется грубым и непрошибаемым, но на деле он видит мир как ребенок. А Смолл…
— Смолл, да, — кивнул доктор Доу и положил щипцы на стол,
— Ммммммм… — простонал крысолов, когда доктор одним быстрым движением вспорол несколько фурункулов. Из них потек буро-зеленоватый гной. Доктор подхватил со столика крошечную ложечку и пустую склянку — стал собирать в нее гной.
— Я встречал подобные последствия укусов ранее. Где вы получили ваши раны?
— Мы отправились в Гарь. К фабрикам Уоррена и меб… меблированным комнатам Брумс, где живут рабочие. Там нашествие крыс. Очень злобных и опасных. Твари набросились на нас, и Мэпл вытащил меня из потока крыс. Он успел зашвырнуть меня в нишу, а сам около часа сдерживал напор этих тварей. Огромных, размером с волкодава, тварей! Вы представляете, доктор? Вы знаете, как я боюсь крыс. Но это… это уже что-то за пределом ужаса. Когда ты просто прекращаешь осознавать происходящее и способен лишь безвольно и тупо глядеть на налитые чернотой глаза и оскаленные пасти. А Смолл… Смолл схватился с крысой, которая была размером… размером с ваш дом, доктор. Еще неделю назад я и представить не мог, что подобные твари существуют. Это… это…
— Ужасно, полагаю, — буднично сказал доктор Доу. — Что ж, теперь займемся вашей головой, Блэки.
Блэки поглядел на свои руки — он и не заметил, как доктор обработал раны, смазав их какой-то зеленоватой мазью, после чего перетянул их чистыми бинтами.
Сетуя на то, как бездарно и безвкусно обмотвали голову Блэки, доктор размотал тряпки. Под ними обнаружились три длинных и глубоких пореза, оставленных когтями.
— Все совсем плохо, доктор?
— Никогда не понимал этого. — доктор Доу принялся очищать раны. — Люди то и дело говорят «совсем плохо». Как будто есть не совсем плохо. И как будто у кого-то есть специальный измеритель беды. Тосты подгорели, оторвало ногу, умер дедушка… Что из этого «совсем плохо»?
— По… полагаю, все, кроме тостов.
Доктор покачал головой.
— Позволю себе не согласиться. Железный комиссар из Дома-с-синей-крышей прекрасно себя чувствует с новой механической ногой — он и думать забыл о мучавшей его десятилетиями подагре. Когда умер мой дед, все наше семейство вздохнуло свободно — он был тем еще мерзавцем: никому не посоветую такого деда — даже злейшему врагу. И все это в то время, как мой день становится бесповоротно испорчен, когда утренние тосты оказываются подгоревшими. Сейчас будет очень больно.
Доктор взял со столика с инструментами кривую иглу и нить.
— Полагаю, придется наложить восемнадцать швов, — сказал он. — Или… нет, все-таки девятнадцать. И шрамы останутся. Постарайтесь не двигаться.
Доктор принялся зашивать, а Блэки заскрипел зубами и застонал.
— Полагаю, все это для вас в новинку, — говорил доктор, проводя стежок за стежком. — И тем не менее вы недурно справляетесь.
— Я… я должен вас ненавидеть, доктор, за то, что вы сделали, — процедил крысолов. — Но… уууу… я всякий раз напоминаю себе, что у вас не было выбора.