О праве войны и мира
Шрифт:
И немилосердно наказывать
IV. Но и в меньших наказаниях, например, в избиении рабов, следует придерживаться справедливости и даже милосердия. “Итак, не угнетай его, не повелевай им сурово“5, - говорит божественный закон о еврейском рабе, это ныне ввиду расширения понятия ближнего должно распространяться на всех рабов (Второзаконие, XV, 17, 45, 53). К процитированному месту дает такое пояснение Филон6: “Рабы, хотя по своему состоянию они и ниже господ, по природе равны им, и в законе божием есть правило справедливости, предписывающее не то, что соответствует состоянию, но то, что сообразно природе. Оттого господам не следует пользоваться надменно своей властью над рабами, не следует тут проявлять гордость, беспечность и дикую жестокость.
– спрашивает Сенека, - повелевать людьми с большей жестокостью и суровостью, нежели повелевают бессловесными животными” Ведь опытный конюх не раздражает лошадь, которую он объезжает, частыми ударами, ибо она станет пугливой и упрямой, если ве успокоить ласковым поглаживанием” И далее еще: “Что может быть безрассуднее, чем вымещать свой гнев на вьючных животных и собаках, когда наихудшим является положение человека?”.
Отсюда проистекает то, что по еврейскому закону не только за выбитый у раба или у рабыни глаз7, но даже за зуб, выбитый в виде оскорбления, полагается отпускать их на волю <Исход, XXI, 26, 27).
А также обременять чрезмерно тяжелыми работами
V. 1. Но и услуг от рабов должно требовать с соблюдением меры8, а также необходима забота о сохранении здоровья рабов. Это среди прочего достигается еврейским законом через установление празднования субботы, благодаря чему рабам дается некоторый отдых от работы (Исход, XX, 10; XXIII, 12;
Второзаконие, X, 14). И послание К. Плиния к) Паулину начинается так- “Я вижу, сколь кротко ты обращаешься с твоими слугами тем откровеннее я признаюсь тебе, с какой снисходительностью я обхожусь со своими. В сердце моем всегда звучит стих Гомера “К ним обращалось всегда его отцовское сердце”, и название “отца семейства” мы даем господину”.
2. В связи с тем же словом Сенека отмечает человечность древних: “Разве вы не видите, как предки наши устраняли всякую злостность из названия господ, всякое унижение из имени рабов? Господина они называли “отцом семейства”, рабов - “домочадцами” (“Письма”, XLVII)9. Дион Прусийский в изображении наилучшего царя пишет: “Он столь мало пользовался именем господина в отношении к свободным людям, что воздерживался от этого даже по отношению к рабам”.
Улисс у Гомера10 о рабах, которых он нашел верными себе, говорит, что у него они будут на положении братьев Телемака, его сына (“Одиссея”, V). Тертуллиан заявляет: “Называемое почтительностью к родителям лучше, чем то, что называется властью11; главы семейств скорее называются отцами, чем господами”. Иероним или Паулин пишет к Целантии: “Управляй и созидай свою семью таким образом, чтобы прослыть скорее матерью, нежели госпожой в глазах твоих рабов; старайся вызвать их уважение скорее кротостью, нежели строгостью”. Августин говорит: “Справедливые отцы в старину соблюдали мир домашний, отличая участь сыновей от состояния рабов в части временных благ, в том же, что касается богопочитания, они проявляли одинаковую благосклонность по отношению “ко всем членам своего семейства. И это предписывает столь неуклонно естественный порядок, что название отца семейства возникло отсюда и распространилось так широко, что даже несправедливо господствующие с удовольствием приемлют это название. Истинные же отцы семейства дают наставления в равной мере домочадцам как своим сыновьям в богопочитании и снискании благоволения” (“О граде божием”, кн. XIX, гл. 16).
3. Подобную же благость в наименовании рабов “детьми” отметил Сервий в комментарии на стих Виргилия:
“Преградите потоки, дети”. Гераклейцы называли своих мариандинских рабов “дароносцами“12, желая “смягчить горечь их положения”, как заметил древний толкователь Аристофана Каллистрат. Тацит хвалит германцев, у которых рабы находились на положении арендаторов. Феанон в одном послании пишет: “Справедливое обращение с рабами состоит в том чтобы не обременять их трудом и не истощать их силы нуждой”.
В какой мере имущество раба принадлежит господину, в какой мере - рабу?
VI. 1.
2. Сверх того, Сенека в упомянутом месте доказывает, что в некоторых делах раб свободен и даже может проявлять великодушие, поскольку исполняет что-либо, выходящее за пределы обязанностей раба, не в силу приказа господина, а добровольно, тем самым переходя из состояния рабства в отношения дружбы; это Сенека подробно изъясняет. С этим согласуется положение, что если раб, как имеет место у Теренция16, накопит некоторое имущество путем воздержания или приобретет его трудом в часы досуга, то это имущество в некотором роде становятся его достоянием.
Неплохо Феофил определяет имущество раба как “естественное наследственное имущество“17, подобно тому как сожительство рабов называется “естественным браком” (Inst. quod cum eo alt. p.). И Ульпиан, в свою очередь, называет имущество раба малым наследственным имуществом (L. deposit!, 5 D. de peculio). He имеет значения то обстоятельство, что господин может по своему произволу отнять или уменьшить имущество раба; ибо ведь он поступит несправедливо, если сделает это без достаточного основания. Под основанием же я понимаю не только наказание, но и нужду самого господина; поскольку польза раба подчинена пользе господина, даже в большей мере, нежели имущество граждан подчинено нуждам государства. Кстати, по данному вопросу так говорит Сенека18: “Нельзя в доказательство отсутствия у раба имущества ссылаться на то, что господин может не пожелать, чтобы он его имел” (“О благодеяниях”, кн. VII, гл. 4).
3. И оттого-то господин отнюдь не может истребовать обратно после отпуска раба на волю того, что ему были должны во время его рабства и что было уплачено после освобождения, потому что (как говорит Трифонин) поскольку дело идет о взыскании уплаты, следует исходить из естественного обязательства, чтобы заключить, существует долг или же нет, господин поэтому естественно может быть должен рабу (L. si quid. D. de cond. indeb.). И также мы читаем, что подобно тому как клиенты вносили что-либо на нужды своих патронов, а подданные - в пользу царей, так и рабы вносили нечто на нужды их господ, например, если необходимо дать приданое за дочерью или выкупить сына из плена, или предоставить средства на что-либо подобное (Дионисий Галикарнасскии кн. II).
Плиний, как сам он рассказывает в своих письмах, предоставлял своим рабам возможность совершать известные сделки, даже составлять завещания, то есть делить, дарить, оставлять другим рабам имущество в пределах дома (“Письма”, кн. VIII, 16) У некоторых народов, как мы читаем, рабам было предоставлено даже еще более полное право приобретения имущества; ведь нами в другом месте сообщено о нескольких ступенях рабства (кн. II, гл. III [ин. II, гл. V, XXVII]).
4. У многих народов законы свели даже внешние права господ к этой внутренней справедливости, которую мы изъясняем. Так, у греков, несмотря на более суровое обращение с рабами, последним было дозволено “взывать о продаже” [требовать продажи], а в Риме было возможно искать прибежища у изваяний богов или умолять о помощи начальника в случае жестокости, голода или невыносимого обращения (Inst de his qiu sul vel al ) Больше того, иногда случается, что рабу - не в силу строго формального права, а из человечности и благотворительности - предоставляется свобода, которая полагается ему ввиду продолжительных трудов или великих заслуг.