О традициях не спорят!
Шрифт:
М-да... Вот тебе и согласиться на первую попавшуюся.
– И что это за требования?
– с усмешкой поинтересовалась я.
Почему-то у Котены после моего вопроса передернулось лицо, вытянулись в угрюмую полоску губы и он, прикрыв глаза рукой, что-то пробубнил под нос.
– Ну, во-первых, - начал высокомерно Эйрос, - она должна быть в меру умной, чтоб не оспаривать и не выступать против моих решений.
"То есть она должна быть дурой", - мысленно заметила я, скрыв смешок за покашливание в кулак.
– Должна мало говорить, а то знаю я вас. Как откроете рот, так его и не закрываете,
Ой, а мужчины как будто не разговариваю, тем более друг с другом!
– И беседу она должна только поддерживать, а не вести. Во-вторых...
Постойте-ка... То все было только первый пункт? Я уже как минимум три насчитала!
– ... У нее должен быть мелодичный голос и тихий смех.
Значит, чувство юмора у нее должно отсутствовать. Притом отсутствовать да такой степени, что бы даже самые умелые шуты мира не могли б вызвать у нее озорной смех, а только вежливый смешок.
– Вдобавок она должна уметь петь и своим пением завораживать. В-третьих, уметь играть на музыкальных инструментах и играть профессионально, и желательно на нескольких, что бы было разнообразие.
Надеюсь не одновременно?! Знакомых принцесс с четырьмя, шести, или восьми руками я в знакомых не имею!.. Хотя, если съездить к рефаимам.
– В-четвертых, конечно же красивая!
Ну как тут без этого! Странно, что именно с этого пункта он не начал.
– У нее должны быть длинные волосы, зеленые глаза, неполные губы, аккуратный нос, ухоженные пальцы и белая аристократическая кожа.
Он даже выделил слово "белая", намекая на голубую расцветку Азирии.
– Она должна быть не высокого роста. Где-то мне по плечо, но не выше. А фигура у нее должна быть худая. Особенно, чтоб небольшие были плечи и бедра. В-пятых...
Примерно через час я поняла, что бубнил себе под нос Котена. Конечно, дословно повторить я не смогу, но смысл определенно был следующий: "О, Создатель, ради какого черта эта дура спросила?". Еще через час я сама задавалась этим вопросом, так как Эйрос все говори и говорил (он даже подробно рассказал, как она должна будет есть, спать, пить, говорить, смотреть и т.д и т.д) , от чего я уже ненавидела эту идеальную принцессу под кодовым именем "Она" (а еще сочувствовать, так как судя по всему свободно действовать она сможет только в отхожем месте... и то если Эйрос дальше не огласить, как она должна будет ходить туда и что там делать). Мозг после пункта шестидесятого просто пытался отключиться, но принц, с добродушием опытного садиста, постоянно переспрашивал: "Хейса, ты слушаешь?". Хорошо хоть записывать и зазубрить на будущее не заставлял.
Самое удивительное, что Эйрос ни разу не сбился и не повторился! От чего мне постоянно казалось, что он уже давно написал свиток со всеми пунктами и сейчас, спрятав его где-то, бесцеремонно с него считывает.
Спина и ноги с непривычки затекли. От одного и того же повторяющегося пейзажа леса рябило в глазах, а бубнивший голос принца с каждым новым словом разрывал нити моих нервов. Наверное, только давление ленты на запястье помогало успокоиться, потому что картина, как я с безумной улыбкой бью принца головой об ближайшее дерево, застыла у меня перед глазами.
– В двести семьдесят три, она должна...
–
– Хейса, а какой твой идеал?
– Который ради меня сможет поцеловать дракона, - не задумываясь, хмуро буркнула я.
Светлые очень красноречиво на меня покосились и я поняла, что придется все объяснять, чтоб меня ненароком не сдали в ближайшем городе первому попавшемуся стражнику, как психически нездоровую темную.
– Моя бабушка была очень гордой и упертой темной. И когда дедушка сделал ей предложение, она сказала, что выйдет за него только после того, как он поцелует дракона.
– И он поцеловал?
– не поверил маг.
– Пришлось, - с легкой усмешкой ответила я, вспоминая, как дедушка рассказывал мне эту историю.
– Много лет у него ушло на поиски, но они все же увенчались успехом. И спустя двадцать лет дедушка пришел к бабушке и на ее глазах поцеловал дракона в морду.
– И твоя бабушка за двадцать лет не вышла за другого?
– удивленно спросил Эйрос.
– Она его тоже любила и все годы ждала, - ответила я, слегка улыбнувшись.
– А дракон что?
– полюбопытствовал Котена.
О своем друге дедушка не любил говорить. И единственный разговор, который у нас состоялся о нем, мне запомнился на всю жизнь.
– А дракон всегда остается драконом, - повторила я слова дедушки.
Наступила задумчивая тишина. Казалось, даже лес притих в раздумьях.
– Хейса, - прервал принц тишину своим голосом, - надеюсь, ты найдешь такого парня, который ради тебя поцелует дракона!
– Спасибо, Эйрос, - ответила я с улыбкой.
– Надеюсь, ты тоже найдешь достойную жену.
– О, точно, - хлопнул парень себя по лбу, - я же не закончил! На чем я остановился? А кажется на двести семьдесят трети...
Некромант и маг переглянулись одинаковыми свирепыми взглядами. И во взглядах у них читалось лишь одно - желание придушить кое-кого! Обидно, что претенденты на удушье у них были разные, а то смогли бы договориться.
***
Я с небывалым наслаждением пошевелила затекшими конечностями, которые с неохотой подались моему приказу. На невидимые иголочки, которые за секунду миллионами впивались в кожу, я просто не обращала внимания, так как удовольствие от свободного движения пересиливало боль. Наконец-то родимая земля, которую я от радости, вновь очутиться на ней, чуть ли не расцеловала. Но вовремя вспомнила, что светлые и так, наверное, стали считают меня слегка пришибленной, после заявления о поцелуе с драконом, и поэтому картина как я бухаюсь на колени и, восхваляя землю, начинаю ее облобызать, даст им только еще больше почвы для сомнительных мыслей.
Привалом распоряжался Котена, который под наше молчаливое согласие, принялся разбивать лагерь на ночлег.
Я, на правах женщины, разлеглась на траве и принялась напевать себе под нос незамысловатую мелодию, размахивая колоском во рту словно дирижер.
– Хейса, на тебе приготовление пищи!
– сказал Эйрос, наградив меня свирепым взглядом, когда я спела уже порядком десяти придуманных и тут же забытых мелодий, а колоски вокруг меня заметно поредели.
Я лениво приоткрыла левый глаз. Котены не было, значит, он отправился собирать хворост.