Оазис
Шрифт:
Зашевелились, защелкали взводимыми курками. Снова убеждаюсь, что с такой безалаберной командой работать очень тяжело и непродуктивно. Как еще умудрялись находить ценности и вытаскивать их на поверхность, если парни Канадца постоянно проявляют беспечность? Нет, я не против напарников. Ну, максимум четверо. А такими темпами мы через несколько выходов потеряем всю группу.
— Чем недоволен, русский? — толкнул меня в плечо пахан. — Не нравится дисциплина? Так она и мне не нравится. Обычный сброд никогда не станет боевой слаженной единицей. Как были баранами — так и останутся.
— Сколько людей потерял за все время, босс? — я не стал
— Да понял я, о чем ты кумекаешь, — добродушно ответил Канадец. — У меня нет другого материала. Приходится работать с тем, кого дали. О, смотри, Бурито уже наверху. Молодой, шустрый. Что там видишь?
Это он крикнул мексиканцу, напряженно поглядывающему на открывшуюся только ему картину умершего города. Наступила тишина, прерываемая ругательствами Абу, до сих пор карабкающемуся по карнизам осыпавшихся плит. Как я и предполагал, маршрут наш подельник выбрал неудачный. Ладно, что ничего не обвалилось.
— Бурито, ты язык проглотил, что ли? — не выдержал Губастый Джок. — Босс, давай, я полезу. Говорил же, что этот «фахитос» никогда объяснять толком не умел.
— Эй, Канадец! — вышел из спячки наш сокамерник. — Тебе стоит посмотреть на это!
— Кидай веревку! — приказал босс. — Или ты хочешь, чтобы я сдирал кожу с пальцев?
Размотанного мотка веревки хватило с избытком, чтобы Канадец смог обмотаться. Бурито тоже обвязал себя за поясницу и махнул рукой в знак готовности. Остальные не торопились лезть, опасаясь оползня тяжелых плит. Абу к тому времени тоже оказался наверху, присел на колено и стал грамотно страховать парней, выставив перед собой дробовик.
Достигнув вершины, Канадец отвязался и крикнул мне, чтобы я шустро поднялся к нему. Остальные пока остаются на месте, прикрывая тыл. Места неизведанные, любая опасность станет фатальной, если клювом щелкать будем.
Добравшись с помощью веревки на вершину обвалившегося здания, я порадовался перчаткам, спасших мои руки. Отряхнувшись, выпрямился и замер. Насколько хватало охватить взором картину — везде ощущалась грандиозность катастрофической гибели города. Вероятно, в этом месте стояло много высотных башен и многоэтажек. Когда тряхнуло недра, пошел раскол в направлении запад-восток. Огромная трещина разделила фешенебельный район на две части. Одна осталась стоять наверху, а вторая, где находились сейчас мы, сползла в образовавшуюся котловину. Башни стали складываться друг на друга как картонные коробки, ломая фасады, круша металлоконструкции и железобетонные сваи. Вся эта мешанина стекла, железа и камня образовала жуткие пирамиды, сложившиеся за сотни лет в спекшуюся массу, которую только взрывчаткой разбивать.
А вот другая часть, та, которой повезло удержать на себе часть строений, где находился медцентр, к которому я и стремился, постепенно съезжала вниз. Аккуратно, словно какой-то гигантский младенец решивший поиграться с каменным конструктором, своим пальцем подталкивал дома и башни к провалу. Так они и легли друг на друга, сросшиеся как сиамские близнецы в утробе. Часть из них имели наклон в сорок пять градусов, другие — чуть круче, удобно упершись в прочные бока соседей. Американские горки с черными дырами окон, грязные и закопченные.
Часть первая. Глава 9
Глава девятая
— Как тебе картина? — вывел меня из задумчивости голос Канадца. — Впечатляет? Я тоже, когда впервые увидел эту жуть — идти не хотел. Такая тоска взяла…
— Н-да, — почесал я затылок. Не то что меня особо удивила местная конфигурация развалин. Работать в таких местах очень тяжело. Здесь, судя по некоторым признакам, находился перекресток или широкий проспект. Расстояние между осыпями большие, и полуразрушенные здания не стоят близко друг к другу. — И как мы будем продираться через эти горные хребты? Нам нужна только та башня!
Мой палец уперся в относительно целый фасад предполагаемого медицинского центра.
— Да я уже понял, куда ты нас тянешь, — усмехнулся босс и расплылся в довольной улыбке. Неужели почуял наживу каторжанин? — Знакомые буковки увидел? Не зря тебя Галантини к себе притянул. Ладно, могу обрадовать. Левее смотри. Что там видишь?
Как же я раньше не заметил очертания инженерного городского сооружения? Металлический виадук или нечто другое, похожее на мостовую конструкцию, принял на себя огромную бетонную массу, и практически оказался похоронен под завалом, но небольшой пролет остался свободным. Получается, если пройти под провисшими балками, можно выскочить на свободное от хлама место и спокойно топать до башни. Чуть дальше в рассеянном свете, за мрачными бетонно-песчаными холмами вижу тусклый свет большого зеркала, которое кто-то уронил на землю и оставил его лежать.
— А там что? — тычу пальцем в том направлении.
— Озеро, — Канадец тоже туда смотрит. — Обыкновенное озеро. В период дождей сюда стекает вода. Вот и образовался небольшой водоем. Опасное место, кстати. Не рекомендуется там надолго задерживаться. Всякая дрянь любит здесь водичку попить.
— Не очень-то и хотелось, — пробормотал я. — А тоннель под виадуком вы раскапывали. — Изящное решение. Минимум физических затрат.
— Артишок пробовал, — подтвердил Канадец. — Он давно в этот квадрат намыливался, словно наживу чуял. Только шел в обход, не как мы. Целый год пробивался к мосту, а потом еще дырку колупал под ним.
— Получается, что Артишок уже был здесь? — я нахмурился.
— Был, но из этого квадрата ничего не притаскивал, — успокоил меня Канадец.
К нам стали присоединяться остальные члены раскопочной бригады. Перемазанные рожи с потеками пота на щеках и лбу — здесь было очень душно и жарковато — восхищенно пыхтели, обозревая окрестности, освещенные мягкими лучами солнца, робко заглядывающего в провал. Грозная картина вселенской катастрофы, прогремевшей в этих местах очень много веков назад, подавляла нас. Мы чувствовали себя ничтожествами перед буйством стихии. Нас предупреждали, намекали, чем может закончиться очередной вызов человека природе.
— Спускаемся? — разрушая возникшую тишину, спросил я. Нетерпение достичь вожделенной точки зашкаливало. А это плохо. У копателя должно быть чувство самосохранения и осторожности. Этак можно налететь на большую проблему.
Но я чувствовал, что здесь можно поживиться. Наши предки любили строить административные учреждения, углубляясь под землю. Так называемые «минусовые» этажи. Кстати, нужно учесть, что во время сползания вниз могла произойти срезка уровней, и подвальные помещения погибли, смятые огромным давлением земных пластов. Если так и произошло — ловить в медцентре нечего. Ладно, не будем о печальном.