Оазис
Шрифт:
– Кроме того, - сказала Лилит, - их можно подарить в группе драконов, тогда, они еще между собой обсудят твою щедрость и вкус, что значительно увеличит шансы.
Ну и последним пунктом стали сладости. Мужчины очень любят сладкое! Жалко, что нельзя было взять с собой мороженое. У них там, учитывая климат с этим проблемы. Но и без мороженого найдется, чем драконов удивить. В итоге к моему багажу подарков прибавилось несколько коробок с засахаренными орехами и фруктами, карамель с разными вкусами, чтобы скрасить нам долгий и нудный путь, и разные виды
В целом подарки лорда и леди Лолленнай были полезными. Что-нибудь да понравится этим избалованным обитателям гаремов.
***
В беседах с Наставницей Каваат я то и дело начинал разговоры о Харитте. После сообщения о чисто мужских экипажах кораблей, мои мысли постоянно возвращались к этой теме. Я старался узнать как можно больше о государственном устройстве Харитты, экономике, общественной структуре. Пытался получить как можно больше информации, потому что думал и чувствовал, что там у меня может быть будущее. К сожалению, Наставница тоже это поняла и однажды меня спросила:
– Лельмаалат! В последнее время наши разговоры свелись к одной и той же теме. Я думаю, что она себя исчерпала, поскольку выходит далеко за рамки простой любознательности и я не намерена и дальше поощрять твой нездоровый интерес.
– Но, Наставница… Мне просто интересно… Я хочу узнать, как живут другие люди. Мир - большой, а я так многого о нем не знаю.
– Узнать, чтобы что? Я думаю, что эти разговоры вредоносны. Потому что ты погружаешься в пучину мечтаний, а на деле все совсем не так!
– Но почему я не могу узнать об альтернативах моей судьбе? Я хочу быть умным и образованным человеком, хочу, чтобы со мной было интересно. Нельзя же учиться только тому, что в жизни нужно. Должно же быть и что-то для души…
– Лельмаалат! Вкладывая что-то в душу, ты должен быть уверен, что оно ей действительно требуется, потому что твоя жизнь, скорее всего, пойдет по определенной схеме, и лучше всего для тебя будет вложить в душу образ твоей жены!
Кажется, Наставница не на шутку разозлилась. Но я не собирался сдаваться. Моя мечта только-только пустила первые ростки, а ее уже пытаются растоптать.
– Я думаю, что моя душа - нечто безразмерное, там всему место найдется. Но, Наставница, я искренне прошу Вас отвечать на мои вопросы, потому что мое любопытство никому не вредит, а сказать заранее, что оно праздное ни Вы, ни я не можем.
– Однако я не уверена, насчет пользы. Хотя мне нравится, что ты не сдаешься. Ну, в конце концов, я не делаю ничего плохого. И потом, ты же все равно не успокоишься. Но, Лельмаалат, я хочу, чтобы ты рассказал мне о том, что тебя волнует, может быть, я смогу помочь тебе…
– Я хочу быть свободным!
– Ни много ни мало!
– расхохоталась Наставница.
– Так вот, что тебя волнует. Тебе даже море не нужно, лишь бы от тебя все отстали? Так?
– Не совсем, я просто пытаюсь понять, есть ли у меня выбор… хоть какой-нибудь.
– На данный момент у тебя относительный выбор. Ты можешь, наверное, решать, как тебе одеваться и с кем дружить. По ночам спускаться в пустыню.
– Я знаю! Я знаю, что живу лучше многих. Вокруг меня люди, которые в большинстве своем мне симпатичны, я сыт и одет, я даже могу философствовать, глядя в небо. Но у меня нет будущего.
– Ну, почему же… Я считаю, что человек, неважно, кто он, мужчина или женщина, может влиять на свою судьбу. У мужчин, конечно, возможностей меньше. Но если действительно хотеть, можно добиться многого, главное суметь решиться!
Пламенная речь Наставницы не оставила меня равнодушным. И в тот вечер я впервые вышел к ужину ненакрашенным. За что, кстати, и получил. Чуть позже. Справедливо.
***
Голова наутро, естественно, болела.
И на душе было тяжело.
Пока я как сумасшедшая носилась по министершам, я не осознавала, насколько серьезный выбор сделала.
Все подарки и заверения в помощи были как нельзя кстати.
Но впервые я была с судьбой один на один. Потому что понимала, что от того, что и как я сделаю, зависит вся моя дальнейшая жизнь. Я понимала, что не имею права на ошибку. В первый раз не имею. Я стала взрослой и это мой главный шаг. Когда я решила ехать в Оазис, само решение хоть и было трудным, но оно еще не обросло подробностями. Я думала о хребтах Инграма или песках Аззо, но это было сродни мыслям об учебнике географии или сборнике южных легенд. Я пока не ощутила ни разъедающего плоть холода горных перевалов, ни обжигающей тело жары пустыни. Я поняла, что к выбору не готова. Хоть я и бодрилась, но детство закончилось слишком резко. Даже к коронации я была готова больше, потому что задним умом понимала, что хотя бы в первое время ситуация не сильно изменится. У меня будет масса опытных советников и поддержка кабинета министерш. Тем более Аэрта переживала очередной экономический и культурный подъем. А моих знаний и желания хватило бы, чтобы попытаться удержать страну на этом пике.
Замужество же в свете новых условий было для меня скорее ненужным испытанием, а не целью. Внутренне я была не готова делить свое ложе, тело и мысли с абсолютно чужим для меня человеком. Я еще ни разу не влюблялась, поэтому поход к Оазису скорее был шансом доказать себе, отцу, министершам да и всему государству, что я чего-то стою. Но мне он был нужен именно как факт самого похода, а не как последствия в виде дракона, которого мне придется оттуда привезти.
Папа наверняка это почувствовал, потому что после завтрака, с которого я вяло поковырявшись в тарелке, но так ничего и не съев, соизволила удалиться, пошел вместе со мной в мои покои.
В комнатах было прохладно. Пока я отсутствовала, слуги открыли настежь окна, впуская весенний ветерок, уже напоенный ароматами прелой листвы, пробуждающихся рек, высоких туч и первой зелени. А я хоть и была довольна свежестью, тем не менее, зябко ежилась, думая, где бы найти уголок поуютнее.
Папа, окинув меня взглядом, ткнул пальцем в большое кресло и принес с кровати легкий шерстяной плед, в который я с благодарностью завернулась.
– Пить надо меньше, а спать больше, - пробурчал он, - Арье, что случилось? Я вижу, что тебя что-то гнетет.