Об истине и зверях
Шрифт:
Он увидел боль в ее глазах, когда она произносила эти слова. Поиски «упавшей горы» в огромном хребте можно было сравнить с поиском помеченной гальки в стремительном потоке горной реки [3] . Тень подняла на нее глаза и фыркнула, смотря то на него, то на Винн.
— Ты хочешь потратить впустую ещё целую ночь, разыскивая то, чего не существует? — бросил вызов он, скрещивая руки на груди.
Это прогнало сомнения с лица Винн, и она шагнула к нему.
— Чейн, не ты здесь принимаешь…
3
Говоря
— Решения? — перебил он. — По-видимому, и не ты тоже. Мы блуждали в предгорьях впустую почти четыре ночи.
Ее глаза расширились. Он редко говорил с ней таким тоном, но на сей раз он не собирался отступать. Красная Руда остановился и наблюдал за ними.
— Так ты думаешь, что то поселение было путевой станцией? — спросил Чейн его. — Разве не могло оно быть чем-то другим?
Красная Руда отвел взгляд. Он не говорил с Чейном, если не было абсолютной необходимости.
— Возможно, оно было построено для того, чтобы гномы могли остановиться на отдых, — продолжал Чейн, — или просто отдельное поселение, скрытое от глаз иноземцев.
— Вряд ли, — сказал Красная Руда. Однако, как и Винн, он не выглядел уверенным.
— Так твой народ — исключение из всех других… и гномы никогда не жили и не могли жить по-другому?
Никто не ответил, и Чейн шагнул ближе к Винн, смягчив голос:
— Мы потратили много времени, чтобы зайти так далеко, но мы ничего не можем найти здесь. Пора идти дальше.
Тень четко гавкнула один раз, соглашаясь. Винн посмотрела на нее, а затем закрыла глаза.
Чейн понимал сокрушительное разочарование, которое она чувствовала. Они потеряли надежду на путь, который мог привести их прямо в ситт, и теперь вернутся к слепому поиску в горах.
Винн открыла глаза и повернулась к Красной Руде:
— Они правы, — с горькой печалью сказала она. — Если мы хотим найти ситт, мы должны направиться в горы. Слишком много времени уже потеряно.
Чейн ждал ответа Красной Руды, собираясь спорить — или даже справиться с гномом другими способами. Но тот только начал спускаться по холму с выражением признания поражения на лице. Его одержимая цель состояла в том, чтобы найти ситт, а они не добились успеха здесь.
Тень пристально посмотрела на Чейна, и в её взгляде, казалось, были удивление и благодарность, а затем она пару раз вильнула хвостом и порысила назад к фургону у его ног. Как будто вознаграждала его за эту победу. Действительно, он чувствовал себя так, будто только что выиграл важное сражение. Шансов на успех у Винн в хребте практически не было. Меньше, чем через месяц, он сможет вынудить ее отказаться от этой затеи вообще.
Шансов на это у него теперь было больше, чем три минуты назад.
Винн вела фургон вниз по проходу в течение еще трех дней, прежде чем они проехали через предгорья и достигли гор. На сердце у нее было тяжело, и все это время она не прекращала искать намеки на проход под горами.
Если бы только он существовал… Если бы только она смогла найти его…
Сегодня ночью
— Конец прохода, — сказал он. — Нам, скорее всего, придется бросить фургон.
Винн искоса глянула туда, куда он указывал, но он намного лучше видел в темноте. Она знала, что этот момент настанет. Они не смогут проехать на фургоне в горах, и, в конечном счете, им, придется оставить даже лошадей. Она-то не понаслышке знала опасности, угрожающие лошадям на узких утесах.
— Останови там, — сказал Чейн, теперь указывая налево.
Она вздохнула и, подведя фургон туда, куда он указал, натянула вожжи. Чейн спрыгнул на землю, чтобы распрячь кобылу и мерина. Теперь они понесут вещи на спине. Обе лошади были спокойны и послушны, и она ненавидела мысль о том, что придётся бросить их в этой дикой местности. Она подозревала, что столкнется и с этим тоже, ведь ей пришлось справиться с таким количеством неприятных задач, чтобы добраться так далеко.
В то время как Чейн разбирался с упряжью, Винн привстала на скамье рядом с Тенью, чтобы снять тент со скоб и положить его вместе с одеялами. Если они должным образом уложат вещи, то лошади смогут нести еще и все их оставшиеся припасы.
— Винн?.. — позвал Красная Руда.
Она не увидела его.
— Винн, подойди!
Он редко использовал ее имя, и она никогда не слышала, чтобы он был таким взволнованным — или оживлённым. Оглядевшись, она отыскала его с правой стороны от неё у подножия горы.
— Что он делает? — спросил Чейн.
Тень тихо зарычала.
Винн спрыгнула со скамьи фургона и начала взбираться по холму к Красной Руде. Чейн позади неё что-то проворчал, но она не смогла разобрать, что. Она была слишком занята, спеша подняться, маленькие камни осыпались вниз под её ногами. Тень кинулась за нею, и она услышала проклятия Чейна, который только отчасти распряг лошадей и не мог оставить их в таком состоянии.
— Что? — выдохнула она, добравшись до Красной Руды. — Что случилось?
— Посмотри, — сказал он.
Вытащив кристалл холодной лампы из кармана, она потерла его о бедро и подняла повыше. Свет упал на фрагменты того, что, было явно обработанным камнем, опирающимся на скалу.
Сердце Винн забилось сильнее, чем от физической нагрузки.
— Что вы делаете? — спросил Чейн, подходя к ним сзади. — Я вынужден был оставить лошадей свободными!
Винн немного наклонила кристалл вперед:
— Эти камни не естественного происхождения.
— Там, — сказал Красная Руда и указал вверх и налево, — их ещё больше.
Тень снова зарычала, а Чейн теперь выглядел скорее нерешительным, чем сердитым. Красная Руда шагнул с удивительной скоростью вперёд.
— И здесь, — добавил он.
Винн поспешила за ним, находя всё больше каменных обломков по пути. Скоро обломки стали номного больше, а затем…
Она оглянулась и увидела орнамент. Она никогда бы не заметила его, если бы не обратила внимания на линию в камне. Всего линий было две, они шли параллельно с каждой стороны, будто…
— Тропа, — прошептала она, готовя себя не надеяться на слишком многое. — Мы идем древней тропой?