Об истине и зверях
Шрифт:
С этим он отвернулся, направившись вперёд.
Винн оглянулась на Чейна и Тень, а затем поспешила за гномом и через несколько шагов вошла в естественную пещеру. Все это выглядело тревожно знакомым.
Она шла по широкой, расчищенной тропе между окаменелыми темными фигурами. Громадные сталагмиты возвышались с пола пещеры, не истончаясь даже на уровне её головы. Другие сливались со сталактитами, образуя естественные, неровные колонны, блестящие от влаги. Но в тусклом свечении стен, некоторые фигуры выглядели слишком большими и округлыми, чтобы быть выточенными только природой. Стороннему
Но Винн знала точно, что это. Она стояла в палате заслуженных мертвых, как когда-то в Дред-Ситте. В этом месте, где мертвые танаэ были погребены в камне, за их вечным покоем присматривали Ходящие-сквозь-Камень этого потерянного ситта.
Красная Руда осмотрел несколько одиноких каменных фигур в первой пещере. Потом двинулся в соседний проход, сойдя с расчищенной тропы в затененный лес фигур и сталагмитов. Винн последовала за ним, наблюдая, как он почти с одержимостью исследует каждую фигуру, прежде чем кинуться к следующей.
— Что он делает? — спросил Чейн. — Он сошел с ума?
— Тс-с-с, — Винн приложила палец к губам. — Это не просто камни.
Она не знала, почему Ходящие-сквозь-Камень не позволяют зажигать яркий свет в этих пещерах. Возможно, они считали, что это потревожит мертвых, о которых они заботились. Винн чуть-чуть разжала пальцы, позволяя узкому лучику света ее кристалла просочиться сквозь них.
— Смотри, — сказала она Чейну, и он склонился к ней.
Вершина одного блестящего каменного выпячивания сужалась к округлым плечам. Верхушка головы сливалась с наконечником длинного сталактита. Намеки на черты лица, словно у незаконченной скульптуры, были едва видны в свете кристалла Винн.
Глаза давно мертвого танаэ, казалось, были закрыты, но не было никакого способа сказать это точно.
Винн не могла даже определить, мужчина это или женщина. Его одежда казалась просто рябью под блестящими слоями минеральных отложений. Наслаивание превратило руки в глыбы. Она посмотрела на другие темные фигуры в тихой неподвижности пещеры.
— Заслуженный танаэ, взятый в камень, — прошептала она. — Мы стоим среди мертвых Забытой Эпохи.
Никаких гробов или склепов. Ходящие-сквозь-Камень — Хассагкрейг — хоронили своих заслуженных мертвых в самом камне. Оставленные здесь на десятилетия и больше, они становились едины с землей, которую почитал их народ.
Чейн отступил назад и не мигая осмотрелся.
Винн знала, что он не боится мертвых. Он ведь тоже стоял в такой же пещере в Дред-Ситте.
Глаза Чейна внезапно расширились:
— Один разрушен!
И он умчался по тропе.
Когда Винн нагнала его, он уже присел у обломков основания одной из фигур. Она замерла при виде этого осквернения. Судя по размеру обломков, лежащих вокруг, гном был высоким, и был в камне достаточно долго, чтобы слиться с полом пещеры.
Она с огорчением покачала головой. Кто сотворил такую вещь и зачем? Не было никакого способа узнать это, и она плотнее сжала пальцы вокруг своего кристалла, осматриваясь в поисках Красной Руды.
Он все еще бродил между шероховатыми колоннами, изучая каждого окаменелого танаэ, которого только видел.
— Что
Вместо ответа, он резко сорвался на бег и кинулся к стене пещеры.
Винн напряглась, а затем услышала его тяжелые шаги, эхом отзывающиеся через пещеру. Тень подлетела к другому проходу.
— Красная Руда! — крикнула Винн, бросаясь вслед за нею.
В следующей пещере было только несколько окаменелых фигур. Красная Руда уже бежал к другой стене, его лицо было искажено неотложной спешкой. Винн кинулась было за ним, но тут Тень остановилась и залаяла.
Винн недовольно оглянулась на бегу:
— Что?
— Возможно, она прочла его воспоминания, — заметил Чейн.
Винн остановилась, но Чейн продолжал смотреть в проход, ведущий в следующую пещеру.
Тень подобралась ближе, и Винн опустилась на одно колено. Она коснулась морды Тени, мучаясь угрызениями совести от того, что прикрикнула на собаку. Из-за своей мании следовать за Красной Рудой она забыла о способностях Тени.
— Прости, — мягко сказала она и закрыла глаза.
Тёмное изображение немедленно заполнило ее ум. Одно из ее собственных воспоминаний…
Она стояла, держа кристалл холодной лампы, перед камнем, вырезанным в форме вертикального саркофага, но с продолговатой гравированной табличкой на уровне груди. Она следила по символам пальцем:
«Изгой камня… обманщик заслуженных мертвых… оборвавший наследие… убийца ситтов…»
Она достигла основания — последнего вубри:
«Таллухераг» — Бог резни.
Тень вернула ее в Палату Падших в Дред-Ситте, сверстников гномских Вечных, олицетворяющих противоположности гномских достоинств. Их изображали безликими фигурами, похожими на окаймлённые железом саркофаги, и запирали в самом глубоком месте. Один был хуже, чем все остальные, поэтому был спрятан в небольшой отдельной комнате.
В её памяти Тень начала рычать.
В свете ее кристалла из темноты позади фигуры выскользнул силуэт. Приятный баритон раздался словно прямо из черного базальта:
«Его настоящее имя — Байундуни… Глубокий Корень.»
Красная Руда выступил из тени, его рука лежала на плече фигуры. Он поднял глаза туда, где должна была быть голова, как будто видел что-то большее, чем немой камень. Он положил обе руки на квадратную табличку с гравюрами, как будто пытаясь уничтожить эпитафию.
«Ему не место здесь,»— прошептал он.
Память оборвалась так же резко, как и началась.
Винн открыла глаза, все еще держа руку на морде Тени, и поняла, что собака пыталась сказать ей.
— Глубокий Корень? — выдохнула она.
Красная Руда на самом деле надеялся найти своего предка-предателя среди заслуженных мертвых Балаал-Ситта?
— Что она показала тебе? — спросил Чейн.
— Я знаю, что ищет Красная Руда, но он не найдет этого здесь.
Поднявшись на ноги, она побежала в следующую пещеру, а затем в следующую. Чем дальше она шла, тем больше погребённые фигуры становились неотличимы от блестящего камня пещеры. Она нашла Красную Руду в пятой и последней пещере. Он стоял на коленях и выглядел бледным и пораженным. Когда он заметил, что она наблюдает за ним, он встал, выражение его лица закаменело.