Объект ликвидации
Шрифт:
Затем не откладывая в долгий ящик развернули и заново собрали оборудование. Антон не исключал, что они будут вынуждены имитировать репортажи, поэтому все должны были уметь пользоваться съемочной аппаратурой. Попутно Антон провел последний инструктаж. В Косово придется говорить на английском. Он строго-настрого запретил Дрону говорить лишнее, а при нахождении вблизи постов миротворцев КФОР вообще молчать или ограничиваться общими фразами: «да», «нет», «хорошо». Только они получались у него без намека на «рязанский акцент», хотя у Василия было другое преимущество. Так как Антон и Банкет владели английским языком, он общался
Даниель Нусон в это утро проснулся с легкой тревогой в груди. Сделал легкую зарядку и умылся. Хозяева уже давно не спали. Со двора доносился возбужденный голос Джевата Тачи.
Англичанин высунулся в окно. Его комната располагалась на втором этаже, и албанец не заметил, что сверху на него смотрят. Он был явно чем-то расстроен и зол. Яростно жестикулируя свободной рукой, Джеват говорил по спутниковому телефону. Иногда он срывался на крик и топал ногой. Озадаченный таким поведением албанца, Нусон оглянулся на часы. Пять минут седьмого. В это время Джеват принимает доклад от полевого командира отряда, который занимается обеспечением охраны лаборатории. Таким, как сейчас, Нусон впервые видел Джевата. Тревога усилилась. Охватившее волнение заставило торопливо натянуть шорты, футболку и почти бегом спуститься по лестнице. По пути, на первом этаже, он заглянул в комнату Фуада. Без него общаться с Джеватом, не знавшим ни русского, ни английского языка, – дело бесперспективное.
Скребя волосатую грудь, Фуад в одних штанах сидел перед телевизором.
– Пойдем! – для верности Нусон махнул рукой. – Что-то случилось. Надо поговорить с твоим братом.
Миновав просторную веранду с огромными, по-восточному сводчатыми окнами, Нусон шагнул сразу через несколько мраморных ступенек на последнюю. Они были мокрыми. Женская половина Гачи с рассвета начинала наводить в доме порядок и готовить еду. Совсем недавно полили из шланга выложенный плиткой двор и помыли крыльцо. Кроссовка резко соскользнула вперед, Нусон взмахнул руками и рухнул на задницу. Боль от крестца электрическим разрядом прошла по позвоночнику и врезала по глазным яблокам так, что ему на какое-то время показалось, что они попросту лопнули.
– A-ah! Shit!
Все вокруг потемнело, а бедра, казалось, отнялись. Так больно Нусону не было очень давно.
Он почувствовал, как его подхватили под руки и осторожно поставили на согнутые в коленях ноги.
Часто дыша, он медленно сделал несколько мелких шагов.
«Кажется, сильных повреждений нет, только ушиб, – подумал он. – Надо же. Наверное, этот день принесет много плохих сюрпризов».
– Как вы? – Фуад участливо заглянул Нусону в глаза.
– Уже легче, спасибо, – поблагодарил он. – Спроси лучше у своего брата, чем он так встревожен.
Фуад некоторое время разговаривал с родственником. При этом его лицо также стало хмурым. Наконец он развернулся к Нусону:
– Доктора Фролова и его ассистентку сильно избил один из русских, – он виновато потупил взгляд.
Это ничуть не удивило Нусона. Фуад на пару с Джеватом контролировали положение дел на объекте, и от того, как успешно там продвигаются дела, напрямую зависели их гонорары.
– Как это произошло? – почти по складам спросил Нусон.
– Точно неизвестно, – Фуад осуждающе посмотрел
– Хоть кто-то пришел в сознание? – почти закричал Нусон.
– Женщина, но она ничего не помнит.
– Совсем?
– Говорит, только до того момента, как отправилась делать укол парню, которого доктор приказал убить.
– Почему я ничего не знал об этом?! – опешил Нусон. – Он без моего ведома лишает жизни с таким трудом полученных людей! Зачем?!
– Может, он решил навредить? – глаза Фуада сузились.
– Это не в его интересах, – возразил Нусон. – Собирайтесь, надо лететь.
К тому времени, когда, едва передвигая ногами из-за ужасной боли в пояснице, Нусон в сопровождении албанцев и инструкторов, которые выполняли еще и роль личных телохранителей, вошел в лабораторию, Фролову и его ассистентке оказали первую помощь. По крайней мере, доктора он нашел в его комнате на кровати. Тот лежал на спине. Лицо было до неузнаваемости распухшим, вокруг глаз синева, нос искривлен и увеличен в размерах. Его как могли умыли, но на ушах и шее осталась запекшаяся кровь.
– Игорь, – впервые за все время обратился к нему по имени Нусон. – Вы меня слышите?
Вместо ответа доктор издал гортанный булькающий звук, от которого англичанин поморщился.
– Как это произошло?
– В агонии…
– Почему вы решили убить этого человека?
– Он мой сын, – после продолжительной паузы ошарашил Фролов.
– Тогда я ровным счетом ничего не понимаю, – растерялся Нусон и с ужасом посмотрел сначала на Фуада, потом на стоявшего справа инструктора по имени Сэм.
Оба были в шоке. Особенно албанец. У него не укладывалось в голове, как можно лишить жизни собственного ребенка.
Сзади едва слышно скрипнула дверь. Нусон обернулся. Невысокого роста, бритый наголо албанец что-то быстро сказал Фуаду. Нусон перевел взгляд на него.
– Они не знают, что делать с русскими, – стал переводить Фуад. – С утра все словно сошли с ума. Рвутся бежать. Плохо соображают.
– Правильно, так неожиданно прекратить работу. У них сейчас ломка, к тому же непонятно, что в голове, – заволновался Нусон. – А где ассистент?
– Не знаю, – Фуад метнулся в коридор, вытолкнув туда охранника.
Нусон пошел за ним. Албанцы о чем-то быстро говорили. При этом Фуад переменился в лице и несколько раз бросил затравленный взгляд на Нусона.
– Она что, умерла? – склонив голову набок, поинтересовался Нусон. – Объясните, наконец, что происходит?
Он направился по коридору. В этот момент из соседней двери, затягивая на животе широкий поясной ремень, выскочил один из боевиков. Выглядел он возбужденно, коротко стриженные волосы на голове были мокрыми от пота. Увидев англичанина, албанец на мгновение растерялся, но быстро взял себя в руки и прошмыгнул на выход.