Объект ликвидации

Байкалов Альберт

Еще не веря в удачу, он перешагнул порог. Туман проскользнул следом.

– «Инженер-технолог», «бухгалтер», – бормоча под нос, Кот читал надписи. Он дошел до середины коридора и остановился: – «Директор».

Он покосился в сторону фойе. До него было совсем близко. Шум потасовки мог услышать дежуривший на входе мордоворот. Значит, его надо будет отвлечь.

Кот тронул Тумана за локоть, давая понять, что пора возвращаться. Нужно было разработать план и распределить роли.

* * *

Дрону часто приходилось работать под землей. Зачастую это были плановые занятия по изучению подземных

коммуникаций инфраструктуры крупных городов, разного рода тренировки и учения. Несколько раз группа проводила в подземной Москве контртеррористические операции. Кроме этого, на Кавказе он бывал в небольших сооружениях, оборудованных боевиками в скалах. Но такого дискомфорта и душевного беспокойства, как здесь, на брошенном руднике, Василий еще не испытывал. Ко всему оказалось, что Жорик, несмотря на свое богатое морское прошлое, страдает клаустрофобией. Сам он, сообщив об этом, выдвинул предположение, что, возможно, она у него развилась вследствие приема сильнодействующих препаратов. Так или иначе, матрос с трудом заставлял себя идти вперед, его мучила одышка. Он плелся в самом конце, с задачей следить за тем, чтобы никто из пленников не юркнул в одно из многочисленных ответвлений. Все они заканчивались через несколько метров тупиками и были до того узкими, что взрослому человеку с трудом можно было протиснуться. Однако в них легко можно затаиться, а потом, дождавшись, когда все пройдут дальше, затеряться в многочисленных лабиринтах. Тем более что Дрон разрешил Жорику лишь в самом крайнем случае включать фонарь, чтобы подсветить путь или убедиться, что никто из пленников не исчез. Он опасался, что если они будут долго плутать, зарядки батарей может не хватить до конца пути по руднику.

Вскоре после начала подземного путешествия вышли в тоннель шириною около двух метров. Поверхности стен и потолка были неровными и хранили следы ударов кайла. Повсюду встречались круглые отверстия. Подошвы ботинок стали скользить по сырой глине. Пройдя еще с десяток метров, Дрон неожиданно наткнулся на завал. Груды горной породы до половины засыпали проход. Василий осмотрел просвет и оглянулся назад:

– Жора, я посмотрю, что дальше, а ты с этих козлов глаз не спускай!

С этими словами он осторожно вскарабкался по осыпи и посветил за нее. Через пару метров виднелись сгнившие подпорки. Все говорило о том, что там проход снова чист. Обдирая спиной известковые сосульки, Василий осторожно протиснулся в щель под потолком. Держа фонарь зубами, вскоре оказался на другой стороне нагромождения камней и посветил вокруг себя. Дальше путь был свободен.

– Жора, – Дрон развернулся в сторону щели и направил на нее луч света, – давай, запускай по одному эту нечисть.

– А как мы? – раздался из-за завала удивленный голос. – Может, руки развяжете?

Дрон чертыхнулся. Действительно, как он раньше об этом не подумал? С другой стороны, выхода не было. Матерясь, он перебрался обратно.

Пот застилал глаза. Одежда была насквозь мокрой и прилипала к телу. Мелкие ссадины щипало. За шиворот набился песок. Он был повсюду: в глазах, скрипел на зубах. Ощущалась нехватка воздуха. Сердце стучало так, что отдавало в голову. Не лучше себя чувствовали и пленники. Сначала Дрон решил из всех освободить только Галочку, а остальным связать руки спереди, но немного подумал и пришел к выводу, что и в таком положении они не преодолеют препятствие в виде нагромождения разной величины камней. Часть из них были очень острыми, и ничего не стоило о них порезаться.

Отдышавшись, Дрон подозвал к себе Жору:

– Ползи на ту сторону. Встречать будешь. Отойдешь дальше от лаза и стой. Если кто бросится, стреляй.

– Опасно здесь, – Жора показал пальцем на свисающие с потолка глыбы, – любой звук, и нас может придавить.

– В

таком случае будем надеяться, что умрем сразу, без мучений.

На какой то момент Дрон вдруг неожиданно представил, как его завалило, но он выжил. Везде, куда ни протяни руку, холодные и мокрые камни. Фонарь давно сел. Густая и непроглядная темнота, казалось, заполнила даже внутренности. Помощи ждать неоткуда. Он поежился и, словно испугавшись, что его волнение не осталось незамеченным пленниками, прикрикнул на Жору:

– Живее!

Матроса трясло. Было видно, он прилагает максимум усилий, чтобы подавить страх.

Смешно перебирая руками и ногами, Жора вскоре исчез в просвете.

– Готов! – отчего-то радостно прокричал он спустя минуту.

Дрон первой отправил Галочку. Потом развязал Фролова. Дождался, когда доктор, сопя и кряхтя, переберется на другую сторону, освободил руки Нусона и сразу толкнул его так, что тот оказался на четвереньках.

– Вперед! Я сзади!

Он опасался, что профессиональный разведчик может выкинуть какой-нибудь фокус. Дрон знал подобный тип людей. Внешне не приспособленные к жизни очкарики попросту прикрываются таким имиджем, притупляя бдительность противника. Навязав ошибочное мнение относительно своих способностей, в конечном итоге умудряются расправиться с намного более сильным, чем он, врагом.

Вскоре они вновь шли дальше. Дрон поколебался и решил не связывать руки пленникам. По крайней мере, до подъема наверх. Наверняка впереди их ждут еще подобные завалы. Он лишь приказал Жоре увеличить дистанцию, а сам то и дело оглядывался назад. Через несколько десятков шагов стены рукотворной пещеры вдруг расступились, и они оказались в просторной камере, образованной стыковкой двух проходок.

Дрон осветил сначала один проход, потом второй и направил свет фонаря в лицо Фролова:

– Куда дальше?

– Не знаю! – зажмурившись, прохрипел тот.

Мокрые, грязные волосы доктора клочками торчали в разные стороны, лицо казалось черным, отчего белки глаз неестественно светились на его фоне, борода спуталась.

– Врешь! – Дрон скрипнул зубами. – Зачем тогда ключ на шее носил?

Фролов сокрушенно вздохнул:

– Мне объяснили на рисунке, – он показал взглядом направление. – Сейчас сюда.

Но Дрон не спешил. Было понятно: доктор будет искать любые способы, чтобы обмануть. Ему никак нельзя оказаться за пределами Косово. Хотя он наверняка понимает, что живым его, в случае чего, все равно не оставят.

– А ты? – Дрон осветил Нусона. – Тоже так считаешь?

Вместо ответа тот пожал плечами.

– Он обманывает, – раздался из темноты голос ассистентки. – Здесь направо. Чтобы выйти наверх, надо идти там, где слева от прохода нарисован крест.

– Вот как?! – Дрон развернулся и стал осматривать стены. Так и есть, у входа, о котором говорила Галина, он обнаружил нарисованный краской знак. Туда же дул ветер.

Двинулись дальше. Здесь высота выработки была небольшой. Постоянно приходилось пригибать голову. Иногда передвигаться на полусогнутых ногах. Спертый воздух казался маслянистым. Пыль постоянно сушила глаза, от нее першило в горле.

Вскоре уперлись в ряд уступов. Все указывало на то, что они поднимаются выше. Вновь оказались в небольшом каменном мешке, от которого отходили два прохода. Дрон сразу разглядел над одним из них крест и только сделал шаг, как неожиданно сзади его кто-то с силой толкнул в спину. Василий выронил фонарь и едва успел выставить руки, как оказался на полу. В ту же секунду из легких вылетел воздух и одновременно Дрон вскрикнул. Гадать не приходилось, это на спину прыгнул всем своим весом Нусон. Почти сразу в голове словно что-то лопнуло и разлилось ослепительно белым светом. Откуда-то издалека донесся крик Нусона: