Обещание
Шрифт:
«Интересно, где я возьму время на все это?» — подумал Майкл и вздохнул. Впрочем, он не сомневался, что выполнит все, что запланировал. Он всегда успевал. Подумаешь, великое дело — не пообедать или не поспать лишних два часа!..
И, выбросив из головы эти ненужные мысли, он снял с верхней полки свой плащ и, перекинув его через руку, двинулся к выходу вместе с другими пассажирами. Стюардессы провожали его любопытными взглядами, но Майкл не обращал на них внимания. Так было всегда, куда бы он ни летел. Но случайные знакомства его не интересовали, да и времени у него на это не было. Кстати, о времени…
Он посмотрел
Завтра в семь утра у него был назначен деловой завтрак, потом — совещание в мэрии, встреча с представителями департамента здравоохранения, и много чего еще. Чтобы всюду успеть, приходилось вертеться, словно белка в колесе, но Майкл уже привык к этому. Такова теперь была его жизнь; он сам организовал ее подобным образом и не имел оснований жаловаться. Ему нравился бешеный темп, который он сам себе задал, к тому же, кроме работы, у него все равно ничего не было. Ничего и никого, за исключением нескольких человек — Бена, Джорджа, матери… Последние двое, насколько он знал, благополучно отбыли на Майорку и вовсю наслаждались заслуженным отдыхом и обществом друг друга. Бен тоже попал в хорошие руки, и Майкл считал, что может больше за него не беспокоиться.
Ну а у него был новый проект — огромный, ультрасовременный медицинский центр, который требовал от него все больших усилий и самоотречения. Впрочем, пока все шло гладко, и у Майкла не было причин сомневаться, что так пойдет и дальше.
— Мистер Хиллард? — Водитель лимузина сразу узнал его, едва завидев среди пассажиров. — Машина на стоянке, сэр.
Ожидая, пока водитель получит его багаж и принесет в машину, Майкл сел в лимузин и откинулся на спинку мягкого сиденья. Он был рад своему приезду в Сан-Франциско. Когда он улетал, в Нью-Йорке стоял сырой и холодный мартовский день, небо было закрыто тучами, из которых попеременно то шел дождь, то сыпал мокрый снег, который, казалось, превращался в слякоть, еще не долетая до земли. Здесь же было тепло, солнечно и сухо. Уютно зеленели газоны, деревья были одеты бархатистой листвой, на клумбах буйно цвели неизвестные Майклу южные цветы, а в немногочисленных лужах, оставшихся после поливальной машины, отражалось чистое голубое небо.
Все это пиршество красок было особенно удивительно после серого унылого Нью-Йорка, где мокрые, черные деревья тянули к небу голые ветви. Первой зелени следовало ждать еще через месяц-полтора, пока же в наступление весны не особенно верилось. И так повторялось из года в год.
Бывало, жители Нью-Йорка, отчаявшись дождаться появления зелени, начинали сомневаться в том, что в город когда-нибудь придет настоящая весна, как вдруг почки лопались, и парки одевались прозрачной зеленой дымкой. Что касалось Майкла, то он успел и вовсе позабыть, какой бывает весна. В Нью-Йорке
Лимузин доставил его в отель, где кто-то из младших служащих компании забронировал для него люкс и проследил за тем, чтобы в номере было все необходимое. Люкс состоял из двух обычных номеров, соединенных между собой внутренней дверью, которую отпирали, когда приезжала какая-нибудь важная шишка. Предполагалось, что в одном из них Майкл будет жить, а в другом — проводить совещания и встречи. На самом деле Майклу было достаточно одной комнаты с ванной. — Он не особенно обращал внимание на окружающую обстановку.
Всю запланированную на сегодня работу Майкл закончил только к девяти вечера. Когда ушли последние из посетителей, он почувствовал себя совершенно разбитым и смертельно уставшим. Как-никак в Нью-Йорке, было сейчас двенадцать ночи, а он еще встал достаточно рано. Больше всего Майклу хотелось завалиться спать, но он решил, что надо обязательно что-нибудь съесть, чтобы сохранить хоть какие-то силы на завтра. И, набрав номер коридорной службы, он заказал себе бифштекс и кофе.
В ожидании заказа он распустил галстук и сел на диван, положив ноги на кофейный столик. День выдался действительно нелегкий, но — Майкл был очень доволен тем, что он сумел сделать за сегодня. Несколько встреч, состоявшихся в течение дня, прошли на редкость плодотворно. Надо только не забыть встретиться завтра с представителем генподрядчика, чтобы… чтобы…
Глаза Майкла сами собой закрылись, и он начал было погружаться в сон, как вдруг в ушах его явственно прозвучал голос матери. «Ты позвонил этой Мари Адамсон?» — строго спросил голос, и Майкл, вздрогнув, открыл глаза.
В комнате, разумеется, никого не было. Из распахнутой двери в соседний номер просачивался в гостиную сигарный дым и запах виски, которое он заказал, чтобы выпить с участниками встречи за успешное сотрудничество. «Должно быть, это виски играет со мной такие штуки…» — подумал Майкл устало, но вопрос матери никак не шел у него из головы, и он посмотрел на часы.
«В самом деле, почему бы не позвонить этой мисс Адамсон сейчас», — подумал Майкл. По крайней мере, это поможет ему скоротать время и не заснуть в ожидании бифштекса.
Убрав ноги со столика, Майкл водрузил на него свой кейс и, порывшись в нем, достал листок бумаги с телефонным номером несговорчивой фотохудожницы. Держа его в руке, Майкл поставил телефонный аппарат рядом с собой на диван и позвонил.
Трубку взяли на третьем или четвертом гудке.
— Алло? — сказал низкий и приятный женский голос.
— Добрый вечер, мисс Адамсон. С вами говорит Майкл Хиллард, президент корпорации «Коттер-Хиллард»…
Услышав эти слова, Мари едва не выронила телефонную трубку, и ей пришлось приложить неимоверные усилия, чтобы взять себя в руки.
— Очень приятно, — сдержанно ответила она. — Как я понимаю, вы в Сан-Франциско, мистер Хиллард… Что ж, для меня это большая честь.
Она говорила отрывисто и коротко, как будто была очень сердита или нервничала, и Майкл подумал, что выбрал не самый удачный момент для своего звонка. А может, она просто не любит, когда ее беспокоят дома?.. Впрочем, ему-то что за дело?