Обещай мне свет
Шрифт:
Его ладони переместились к моей грудной клетке, притягивая меня еще ближе. По лицу заструились слезы, когда его руки обняли меня и прижали к себе. Ему так же было необходимо держать меня, как и мне быть в его объятиях.
Он устроил меня между своих разведенных ног, прижимая к своему напряженному телу. Его руки перемещались по всей моей спине, сантиметр за сантиметром. Его ноги упирались в мои бедра, удерживая меня на месте.
— Черт, Мэдди, я соскучился, — хрипло произнес он. Обхватил меня за голову, запуская пальцы в волосы. — Ты в порядке?
Я кивнула.
— В порядке. И даже больше, — шепотом произнесла я. Сквозь слезы я заглянула ему в глаза. Совершенно здоровые глаза.
— Мне было так страшно, Райдер. Я думала, ты умер.
— Не плачь, — сказал он, смахивая большим пальцем слезы с моей щеки. — Я вернулся за тобой, я же обещал.
Я вытерла слезы, при этом, скорее всего, перепачкав лицо грязью.
Его ладони опустились к моей куртке. Сжав ее за лацканы, он притянул меня еще ближе. Взгляд его метнулся к моему рту, у него вырвался стон.
Сперва я решила, что стон вызван желанием, но он поморщился. Отпустив куртку, он схватился за бок. Я расслышала, как он втянул воздух от пронзившей боли. Расстегнутая фланелевая рубашка не прикрывала его обнаженной груди. Было видно татуировки на одной стороне его тела, исчезающие под белой повязкой. Только эта повязка белой больше не была.
— У тебя кровь! — воскликнула я, убирая его руку с бока и видя капельки крови, просачивающиеся сквозь бинты.
Когда он ничего не ответил, я посмотрела на него, страшась увидеть в его глазах вернувшуюся лихорадку. Но вместо этого его ясные глаза изучали меня, будто вглядываясь в самую душу.
— А вот тебя не оказалось рядом, когда я пришел в себя, — тихим голосом пожаловался он.
— Но сейчас же я рядом.
Ладонью он обхватил мой подбородок. Провел большим пальцем по нижней губе; его кожа казалась такой грубой, потрескавшейся.
— Поверить не могу, что я здесь и прикасаюсь к тебе, — напряженно произнес он, глядя на мой рот.
— Знаю. Как же я скучала, — прошептала я, на глазах снова выступили слезы.
Я осторожно отодвинула его руку от раненого бока. Он втянул воздух, стоило мне оттянуть повязку. Я прикусила нижнюю губу, борясь с желанием разрыдаться от вида его мучений.
— Тебе надо лечь, пока не разошлись швы, — сказала я, вернув повязку на место.
— Насколько все плохо? — спросил он, глядя мне в глаза.
— Твоя мама вытащила пулю, но ты потерял много крови.
— Мы чуть не потеряли тебя, — вставила Ева, встав рядом со мной.
Райдер взлянул на нее, но меня так и не отпустил.
— Ты в порядке, Ева? — спросил он.
Она переминалась с ноги на ногу, переводя взгляд с пола на потолок. Вдруг она бросилась к Райдеру.
— Спасибо, — сказала она, крепко обнимая его. — Я никогда не забуду того, что ты для меня сделал. Никогда.
Он неловко похлопал ее по спине.
— Я бы сделал это снова, Ева.
Она отстранилась и громко хлюпнула носом.
— Я люблю тебя какой-то смесью любви и ненависти. Как друга,
Райдер прочистил горло.
— Да, я тебя тоже.
С довольным и чуточку влюбленным видом Ева отошла.
— Сколько я провалялся в отключке? — спросил он.
— Практически две недели, — ответила я.
— Проклятье, — он выругался себе под нос. Из него так и посыпалась брань, когда бок снова пронзило болью.
— Может, приляжешь? — предложила я, посторонившись.
Не успела я отойти, как он схватил меня за запястье. Жар, исходящий от его пальцев, начал растекаться по всему моему телу, сосредотачиваясь в самом моем центре.
— Ева, тебе, наверное, уже пора, — сказал Райдер, прожигая меня взглядом.
— Куда? Ты о ч... — Уголок губ Евы изогнулся в ухмылке. — Ааа.
Райдер пропустил это мимо ушей, его взгляд скользил вверх по моему телу, задержавшись на груди. Подо всеми одетыми на меня слоями одежды было незаметно, что я на четвертом месяце беременности. Я пока старалась не демонстрировать свое положение, но приближалось время откровенного разговора.
Ева вышла из комнаты, тихо закрыв за собой дверь. Мы с Райдером впервые остались наедине, нам больше не мешала лихорадка, и теперь он был в сознании. Сейчас существовали только мы вдвоем. Я занервничала, разволновалась и одновременно испугалась.
— Райдер, прошу тебя, приляг. Я не выдержу снова смотреть, как тебе накладывают швы, — взмолилась я, опустив руку ему на грудь.
— Попозже. Мне надо кое-что сделать. — Он дернул меня на себя. Я оказалась не готова к такому рывку.
Я с шумом выдохнула, падая на него. Его сильные бедра удержали меня он удара.
— Райдер, ты что творишь? Тебе же станет хуже, — затаив дыхание произнесла я.
Он не ответил. Его рука опустилась на мое бедро, заключая в ловушку. Другая, переместившись под косу, обхватила затылок.
— Хуже мне станет, если я не сделаю вот этого, — сказал он.
Не успела я осознать смысла его слов, как он накрыл мой рот. Его борода царапала мой подбородок. Его губы завладели моими, наверстывая упущенное и так ему необходимое. Меня переполняли эмоции. Жар, нужда, пламя и страсть. Все вместе, они рождались где-то внизу и растекались по всему телу.
Впервые за несколько месяцев я снова почувствовала себя живой.
Я застонала, когда он сменил угол наклона, требуя большего. Я разомкнула губы, сдаваясь под его напором.
Я разочарованно промычала, стоило его рукам отпустить меня. Но их возвращения долго ждать не пришлось. Одним движением он сорвал с меня вязаную шапочку и швырнул ее через всю комнату. И сразу же запустил пальцы в освобожденные волосы, запутываясь в них.
А когда он погрузил свой язык в мой рот, я просто обезумела. Мои руки переместились на его обнаженную грудь, такую теплую под моими пальчиками. Я ощущала ими очертания его мышц, и это напомнило мне, что он похудел в лагере для пленных, но по-прежнему оставался сильным и готовым сражаться.