Обезьяна с гранатой
Шрифт:
Барон не ударил ему вслед. Он остался стоять, сжимая рукоять рапиры, затем вдруг выронил ее. После чего опустился на колени и повалился на бок.
– Назад! Шаг назад! – услышал Сергей крик со стороны секундантов и подчинился. Подскочивший де Абре склонился над бароном, тормоша и ворочая его. Когда секундант выпрямился, на нем не было лица.
– Прямо в сердце! – сказал ошеломленно. – Первым же ударом!
– Увы! – делано опечалился Сергей. – Кто ж знал, что барон мастер владеть языком, а не шпагой? Даже размяться не успел! Не желаете ли продолжить?
Он вспорол воздух взмахом рапиры.
– Ну, как хотите! – сказал Сергей. – Поехали Антуан! Нас ждет завтрак!
Он сунул рапиру помощнику и зашагал к экипажу. Показалось ему или нет, но в окне ближайшей кареты мелькнуло женское лицо. Очень бледное. Один из всадников сорвался с места и поскакал к городу.
«Вестник, – догадался Сергей. – Интересно, чей?»
Они забрались в карету. Антуан швырнул на пол рапиры и обернулся к Сергею.
– Покажите мне вашу рану!
– Какую рану? – удивился Сергей и скосил взгляд. На рукаве рубашки расплылось кровавое пятно. Только теперь он ощутил саднящую боль. «Страшная вещь эти рапиры, – подумал Сергей. – Ведь едва коснулась…»
Антуан тем временем достал из сундучка узкую полоску полотна и умело забинтовал Сергею плечо.
– Царапина, – сказал, садясь. – За неделю заживет. Хорошо, что оружие было нашим. Они могли кончик ядом смазать.
«Тут чем дальше, тем веселее!» – подумал Сергей.
– Вы удивили меня, господин, – продолжил Антуан. – Я-то и в самом деле подумал, что вы будете наносить встречный укол. А вы поймали барона на противоходе, применив разученный прием.
– Которым обязан тебе, – сказал Сергей. – Спасибо!
– Это я должен вас благодарить!
– За что? – удивился Сергей.
– Сделав меня секундантом, вы возвысили меня. Вы сказали де Абре, что я достойный и благородный человек. Так говорят только в отношении дворян. К тому же простолюдинов не зовут в секунданты. Теперь все станут думать, что я шевалье или даже барон, который скрывается от врагов и потому рядится простолюдином. Такое здесь случается. На меня станут смотреть как на равного.
«Счастье-то какое!» – подумал Сергей. Но по лицу Антуана было видно, что для него это действительно счастье.
– Вас теперь станут бояться, – продолжил он. – Убить лучшую шпагу Киенны! Первым же выпадом! Вы великий человек!
«Вот так и рождаются легенды, – подумал Сергей. – На самом деле одному дураку повезло. Это чудо, что меня не убили. Хорхе прав: я идиот…»
Его трясло. Сергей отвернулся к окну. Мимо пробегали деревья, их сменили стены домов, но Сергей не видел их, как не слышал грохота, производимого экипажем. Он не заметил, как они подкатили к дворцу. Очнулся лишь от того, что его тронули за руку.
– Наденьте! – Антуан протягивал Сергею дублет.
Тот послушно натянул куртку. Кучер отворил дверь и откинул ступеньку. Сергей выбрался наружу и онемел. У бокового входа собралась толпа, состоявшая из служащих Хорхе во главе с самим канцлером. Пришли все: Сергей различил в толпе чепцы служанок и даже колпаки поварих. «Это вестник Хорхе был у монастыря!» – догадался он.
При появлении Сергея толпа завопила и замахала руками. В воздух полетели береты и чепчики. Хорхе, улыбаясь, двинулся навстречу.
– Молодец! – сказал, заключая Сергея в объятия. – А я-то не верил.
– Граф ранен! – шепнул канцлеру подскочивший Антуан.
– Серьезно? – посуровел лицом Хорхе.
– В плечо…
– Царапина! – сказал Сергей. – Брызну клеем из аптечки, сведу края – и можно даже купаться.
– Тогда смени рубаху – и заходи! – сказал Хорхе. – Отпразднуем! С утра пить грех, но сегодня можно.
Канцлер довольно потер руки. Они прошли сквозь расступившуюся толпу. С обеих сторон на Сергея смотрели сияющие глаза. «На Земле мне так не радовались!» – подумал он. Он шарил взглядом по лицам, желая увидеть Леа, но ее не оказалось. «Наверное, убежала домой, – подумал Сергей. – Не дождалась».
Подойдя к кабинету, он вытащил из кармана ключ. Однако дверь оказалась незапертой. Сергей толкнул ее и вошел.
Леа сидела в кресле, прижавшись щекой к его спинке, и спала. Сергей подошел и наклонился, любуясь. Веки ее дрогнули и поползли вверх.
– Господин?..
– Я! – улыбнулся Сергей.
Она всхлипнула и, обвив его шею руками, прижалась щекой к его щеке.
– Что ты, маленькая? – Он погладил ее по спинке. – Я вернулся, как и обещал.
– Я ночь молилась за вас, – заговорила она, продолжая всхлипывать. – Просила Господа помочь. Он услышал…
Сергей отстранился и внимательно посмотрел ей в глаза. Они были мокрыми и красными.
– Немедленно спать! – приказал он.
Леа пыталась возразить, но он остановил ее жестом.
– С Хорхе я договорюсь. Пойдем!
Он отвел ее к кушетке, на которой отдыхал этой ночью. Постель еще не успели убрать. Путаясь в шнуровке, Сергей помог Леа снять платье, усадив ее на кушетку, стащил с ножек башмачки. Ему доставляло удовольствие заниматься этим. Леа не сопротивлялась, только глядела на него с немым обожанием. От этого взгляда внутри у Сергея становилось тепло. После того как она осталась в одной рубахе, он не удержался и взял ее на руки. Она затихла, уткнувшись лицом ему в шею. Постояв так, Сергей уложил ее на кушетку и укрыл одеялом.
– Не уходите! – попросила она.
Сергей подтащил стул, который использовал как подставку для ног (Леа в нем явно не нуждалась) и присел. Погладил ее по голове. Она торопливо схватила его руку и сунула ладонь себе под щеку.
– Я такая счастливая! – прошептала чуть слышно.
Сергей подождал, пока она уснет, и, наплевав на испорченную рубаху (под дублетом все равно не видно!), отправился к Хорхе. Канцлер его заждался.
21
Ближайший к перевалу город империи назывался Гвен, и Рей с Алэйне достигли его к вечеру. Город оказался большим и оживленным. Близость караванного пути в Бар, а из него – в иные земли обусловили занятие жителей. Здесь имелись лавки и склады, постоялые дворы и харчевни, конюшни и каретные сараи. В последних без труда можно было нанять для путешествия экипаж или повозку для перевозки грузов. Расспросив въездную стражу, путники проследовали главной улицей Гвена, свернули направо и остановились у постоялого двора – самого приличного, по мнению стражей. Здесь Рей снял номер со смежными комнатами: он все еще тревожился о состоянии спутницы.