Обезьяны, обезьяны, обезьяны...
Шрифт:
Но это не ее вина. Между человеком и шимпанзе — непроходимая пропасть, потому что относительная масса головного мозга шимпанзе в три раза меньше, чем у человека. При всем сходстве с человеческой, кора головного мозга шимпанзе устроена гораздо примитивней. В частности, в нем отсутствует центр, заведующий у человека речью.
Умеют ли они думать?
В то же время мозг у них достаточно развит, и это обеспечивает способность шимпанзе к сложным формам поведения.
Однажды в лаборатории случилось ЧП. Придя утром в антропоидник, сотрудники увидели настежь распахнутую дверь клетки. На двери в дужке болтался висячий замок с ключами. Обезьяны исчезли.
Их нашли в фотолаборатории. На столе с реактивами священнодействовала Нева. Наморщив лоб и отвесив губу, она орудовала среди склянок. Здесь что? Проявитель? Хорошо... Закрепитель? Тоже хорошо. А это? Чернила? Пойдет...
Неизвестно, что бы предприняла дальше Нева, но тут появились люди. С сожалением она покидала свое рабочее место. Посреди комнаты ее уже ждала Лада, увитая серпантином фотопленки. Шмыгая носами, обезьяны заковыляли к клетке.
А в лаборатории началось дознание.
Кто виноват? Кто последний входил в клетку и не запер после себя дверь?
— Тоня!
— Да заперла я замок! И ключ на место положила...
— Может, они сами? — предположил кто-то. Вечером двое сотрудников сели в засаду.
Хлопнула последний раз входная дверь. Повозились, устраиваясь на ночь в кроватях, обезьяны. В комнате сумрачно. У стены на порядочном расстоянии от клетки белеет столик. На нем, как обычно, злополучные ключи. Тихо.
Вдруг шорох. Над кроватью поднялась голова. Нева. Прислушалась. Негромко ухнула. Тотчас поднялась Лада. Минута — и обе у решетки.
— Зачем ей одеяло? — Тс-с!
В руках у Невы кусок ковровой дорожки. Иногда это ее одеяло. Иногда — матрац. А сегодня...
— Смотри до чего додумалась! Умница! Просунув руку до плеча сквозь решетку, Нева пытается
ковриком сбить ключи со стола. Мимо... Опять промазала... Есть! Ключи летят на пол. Нева изловчается и подгребает их к клетке. Дальше все просто. Зажав ключи в руке, она взбирается по зарешеченной двери до уровня замка и, просунув руки сквозь прутья, начинает возиться с ним. Как вставить ключ в замок, она знает — видела не раз. Какой ключ выбрать из связки — тоже запомнила. Труднее сладить с собственными пальцами. Уж очень они непослушны — уменья в них нет. Да и большой палец маловат. Никак не ухватишь им ключ. Нева кряхтит, сопит, нижнюю губу выпятила. Злится. Но своего добилась: мы слышим щелчок, потом второй. Звякает замок. И негромко скрипит, открываясь, дверь.
Все. Операция «Ключ — замок — дверь» закончена. Завтра мы успокоим Тоню.
Каждый, кто был с нами в этот вечер в засаде, увидел шимпанзе в блеске их физических и «интеллектуальных» возможностей.
Во-первых, уменье повернуть ключ в замке. Поверьте, это нелегкое дело. Здесь нужна сложная координация движений и способность манипулировать. Проще говоря, нужно уметь вертеть в руках предмет. Это шимпанзе умеют как нельзя лучше. Вертеть в руках предметы — их стихия. Всякая новая вещь, попавшая в их руки, обязательно будет разобрана на части. Шимпанзе на воле в поисках пищи должен исследовать десятки плодов, выбирая только спелые, перебрать в них десятки частичек, выбирая только съедобные. Для этого природа снабдила их руками. Не лапами, а руками. С пятью пальцами. С ногтями. Между прочим, именно ногти играют важную роль в том, что пятипалой рукой можно держать в руках предмет. Потому что они служат ложем, опорой для мягких подушечек пальцев. Этот вывод сделал еще римский ученый Клавдий Гален, во II веке впервые доказавший сходство анатомического строения руки обезьяны и человека.
Руками шимпанзе могут выполнять тончайшие движения. Могут поднять с пола иголку. Могут держать в руках ложку, рюмку, кисть, карандаш и, наконец, могут вставить в скважину ключ и повернуть его.
Уменье манипулировать, высокоразвитый ориентировочно-исследовательский рефлекс, находится в прямой связи со способностью этих обезьян анализировать. Смогла же Нева из связки ключей выбрать один нужный. Способность анализировать — первый шаг к мышлению. Чтобы сократить цепь всех логических построений, скажу сразу: у шимпанзе мышление есть. Элементарное. Примитивное. На уровне трехлетнего ребенка. Сообразила же Нева, как достать ключ, успешно употребив коврик в качестве орудия.
Использование предметов — чрезвычайно редкое явление в мире животных. Хотя и встречается.
Однако, если у этих животных использование предметов — как правило, инстинктивно, у шимпанзе оно зиждется на качественно иной основе. Некоторые ученые считают, что для шимпанзе свойственно целенаправленное использование предметов, на основе оценки ситуации, на основе некоего внутреннего «плана» действий. Это предположение как будто подтверждают наблюдения Д. Гудолл и Л. А. Фирсова. По данным Гудолл, свободно-живущие шимпанзе порою способны к своеобразному «изготовлению» орудий. Исследовательница пишет, что не раз наблюдала, как шимпанзе выуживали термитов из их норок с помощью прутиков, выбирая подходящей длины и прочности. От Гудолл исходит также сведения о том, что шимпанзе используют пережеванную листву как губку, с помощью которой они извлекают воду из дупел, что они иногда сворачивают широкие листья наподобие чашки — тоже для того, чтобы набрать воды для питья.
В опытах Л. А. Фирсова на «Обезьяньем острове» шимпанзе с помощью палочек разоряли муравьиные гнезда, добывали лакомства, положенные в узкие глубокие ямки. При этом, если того требовали обстоятельства, очищали палочки зубами от листьев, укорачивали, сдирали зубами кору, чтобы веточка стала потоньше и легче проходила в отверстие. Они использовали палки при решении сложных задач, когда до лакомства, спрятанного в экспериментальном ящике, можно было добраться, лишь удлинив с ее помощью руку. При опасности палками оборонялись... Это то, что касается применения орудий.
Многочисленные эксперименты, проведенные с шимпанзе, свидетельствуют об их хорошей памяти, чрезвычайной сообразительности, умении решать подчас очень сложные задачи, требующие способности устанавливать связи между предметами.
Право на интеллект
События, о которых я сейчас расскажу, происходили в начале века на антропоидной станции острова Тенериф.
...Обезьян было девять. У каждой свое имя, свой характер, свои способности.