Обитатели Междумирья
Шрифт:
У Данилы тоже не было большого опыта в плотских утехах, но подобный сигнал он понял. Отпустив руки юной красотки, он с силой раздвинул ей ноги, а потом под Катины протесты долго рассматривал цветок, который собрался сорвать. Потрогал пальцами нежные влажные губки, нагло и властно пристроил своего бойца ко входу, и резко рванул вперед, до самого дна, раздвигая тугую плоть. Девушка запищала и тихонько всхлипнула. Данила снова начал ласкать ее грудь и целовать сладкие губы, пока девушка не начала негромко постанывать. И тогда он начал медленно, но постепенно ускоряясь, двигаться. Хотя девственницы в первую ночь редко получают удовольствие, но Катя оказалась очень горячей штучкой, и парень успел довести ее до пика, а потом сам обильно излился, стараясь проникнуть как можно глубже. И пофигу было ему, что девушка могла забеременеть, он все равно никому не собирался ее отдавать. А так была возможность посильнее привязать девчонку к себе. Спать, в итоге, они легли только под утро,
Звонок в дверь раздался неожиданно. Ночью еще никто по доброму делу не приходил. Виктор затравленно огляделся, оружия у него сроду не было, а была только больная жена, которая уже не могла ходить и медленно умирала от рассеянного склероза, и две девочки-подростка. А в последнее время участились случаи похищения таких вот юных маленьких девочек. Ходили слухи, что их собирали для чернокнижника Воропаева. Но доказательств не было, и никто их искать из-за пары сотен детей из рабочих кварталов не станет. Удивительно было другое, почему эти кварталы до сих пор существуют. Для чего вообще кланы восстанавливают и укрепляют старые заводы и фабрики. Видимо, и до них дошло, что только воинами сыт не будешь, что стратегические запасы постепенно истощаются, орущие и вещи изнашиваются. Вот и озаботились восстановлением промышленности. А от рабочих нужно было только то, чтобы они работали. Скудный паек на еду, одежду, лекарства и прочие предметы первой необходимости выдавали только по талонам, талоны же раз в неделю выдавали работающим на предприятиях кланов. На эти талоны и кормили работники свои семьи. Некоторые подкармливали безработных соседей. Власть имущим было все равно, как и на что живут те, кто должен обеспечивать их благосостояние. Их интересовали только интриги, развитие и развлечения. Именно в таком порядке.
Звонившие, увидев, что им не собирались открывать, легким ударом просто выломали замок в, якобы бронированной, двери. Зашло в квартиру пятеро мужчин ничем не примечательной внешности. Один из них спросил:
— Борщев Виктор Андревич?
— Д-да.
— Собирайтесь, вы идете с нами.
— Но как же я пойду, у меня жена, дети!
— Берите с собой, и побыстрей, нам еще по пятнадцати адресам надо заехать!
— Но она не ходит, она очень больна.
— А-а-а, еще и это, Саня посмотри! И бегом! Бегом!
На глазах у двух девчушек и изумленного Виктора, другой мужчина начертил рукой в воздухе какую-то фигуру линии которой светились золотистым светом, а потом это плетение из световых линий вошло прямо в лежащую на стареньком диване женщину лет тридцати. Внимательно посмотрел на нее и сказал:
— Чего лежим, кого ждем? Встаем и пошли!
И женщина встала и пошла. Увидев подобное чудо, ошарашенный муж взял дочерей за руки, и пошел за странными людьми. Внизу их ждал тентованный КАМАЗ, с эмблемой одного из мелких кланов. Самое характерное средство передвижения в это смутное время. Семью, еще не отошедшую от ока просто погрузили в кузов, вместе с четырьмя бойцами, в том числе и тем самым Саньком, а командир залез в кабину к водителю. После этого машина удивительно бесшумно, как призрак, перемещалась по городу, и в момент остановок в кузов подсаживались новые люди. Многие вместе с семьями. Большинство из них было Виктору незнакомы. Кроме парочки, которых он где-то видел, но не мог понять где. И почему-то это показалось ему важным, вспомнить, где он видел этих людей. Машина продолжала петлять по спящему городу, его выздоровевшая Алечка прижималась к левому боку, а дочки к правому. И это была одна из тех вещей, которая позволяла примириться со всем, что сейчас происходило.
Рейд завершился только к рассвету. В кузове, помимо четверых военных, находилось почти сорок человек. Битком, как селедки в бочке. Ориентировочно, необходимых людей было около пятнадцати человек, остальные — это члены семьи. И Виктор постепенно начинал понимать, кто эти люди, и зачем их собирали. Это давало повод для оптимизма. Если собирали людей, лечили тех, кого требовалось, обращались относительно вежливо, то есть не били никого. Оставалось только дождаться, чем все это закончится. К рассвету грузовик оказался где-то на окраине бывшей столицы. Их всех загнали в подъезд какого-то старого дома, еще советской постройки, а потом заставили подниматься на второй этаж. Командир открыл дверь, и люди опять же толпой начали входить в небольшую двухкомнатную квартиру. Было тесно и душно, а из спальни выскочил взъерошенный мускулистый парень, лет двадцати пяти, или старше. Из-за его спины выглядывала худенькая девчонка, с темно рыжими волосами, закутанная в простыню. Внезапно все мужики, независимо от того, хозяева они или гости, похабно заулыбались. Девушка опустила взгляд вниз, а потом, пискнув, исчезла в спальне. И было от чего смутиться, на простыне ярким пятном алело очень характерное пятно.
Ну а потом всем стало не до этого. Потому, что начали твориться чудеса, реальные чудеса, хотя, в последнее время, этим никого особенно не удивишь. На пол кинули полуметровый диск из полированного темного камня, покрытого странными руническими письменами. Один из бойцов взволнованно произнес:
— Круть! Не самопал какой, а у самого Михалыча, за большие бабки куплено!
А потом в воздухе открылся самый настоящий портал. Телепортационный, мать его, портал! Нет, слухи про подобную магию, конечно, ходили, но только слухи. А потом командир начал всех подгонять:
— Ну чего встали, портала никогда не видели, вперед, вперед, не тормозим, время работы десять минут, не тормозим!
И Виктор, взяв за руки своих девочек, задержал дыхание и сделал шаг вперед. На удивление, с ним ничего не случилось. Просто шаг, и вот они уже во дворе какого-то циклопического строения. Больше похожего на ангар космического корабля, чем на земные здания. Но нет, потом он разглядел, ворота ангаров, из которых в это время выезжала какая-то колесная техника. Но в это время в портал заскакивали те самые парень с девушкой, что были в квартире. А потом он просто закрылся, и люди увидели, как выглядит арка стационарного портала. Но долго удивляться диковинкам им не дали. Человек в необычной военной форме, больше похожей на металлический комбинезон достал обычный электронный планшет и начал отдавать приказы:
— Так, сейчас кому скажу, отходят налево. Вам на собеседование к руководству, а остальные направо, вас разведут по временным квартирам. О постоянных, разговор будет по мере прохождения собеседования.
Потом военный разблокировал необычный гаджет, и начал перечисление:
— Акимов Дмитрий! Борщев Виктор! Бегунов Роман…
После того как «избранные», построились, то точно также, строем, отправились на то самое собеседование. После того, как им все объяснили, волнение несколько улеглось, и шли они с намного более легким сердцем, чем по прибытии. Они долго шли широкими коридорами, потом поднимались на фантастическом лифте. Но Виктора не отпускало ощущение того, что они все-таки на космическом корабле из какого-то фантастического фильма. Наконец их привели в довольно просторную приемную, а секретарь в полувоенной форме без знаков различия поднялся и заскочил в дверь кабинета. Потом также шустро выскочил и произнес:
— Входите!
Все пятнадцать человек осторожно прошли в большой кабинет. Во всех смыслах большой. Вдоль всех стен были панорамные окна, в которых можно было с высоты примерно трехсот метров, увидеть город необычной архитектуры. Необычные дома в виде усеченных пирамид, напоминали о давно ушедших племенах атеков и майа. Но не это было главным. Примерно посередине кабинета стоял огромный рабочий стол, а за ним в удобном анатомическом кресле сидел… Иосиф Джугашвилли! Погоняло — Сталин! Собственной персоной, с той самой трубкой, но сильно помолодевший, с нормально работающей рукой и широкими богатырскими плечами. Он слегка улыбнулся слегка шевельнув усами. Тигриные глаза свернули, и народ до самой задницы проникся странным трепетом и желанием встать на колени, уперевшись лбом в пол. Наверное, это и есть та самая харизма великих исторических личностей! Сталин посмотрел на них и мягко заговорил, но хотя говорил он мягко, слова его падали в сознание людей как тяжелые камни:
— Ну здравствуйте товарыщи! Вижу вы меня узнали! Скажу сразу, Ви нэ на Зэмлэ! Точнее не Зэмлэ, но на другой. В районе бывшего Минска. К сожалэнию этот город во врэмя войны, бил разрушен. И теперь ту находытся Цитадель ДОМ сэмь, он же столица провинции Скифия. Да-да, ви правильно поняли, не я тут самый главный. Но не это важно. А важно то, что именно вам предстоит вывести этот мир в космос!
Виктор не удивился, он уже давно понял, что их похищение связано с работой на Роскосмос. В частности, сам Виктор был главным конструктором по системам жизнеобеспечения. Остальные тоже были ведущими конструкторами и инженерами на своих направлениях. И это он еще не знал, что в это самое время точно также похищаются, выкрадываются, изымаются ведущие ученые по самым разным направлениям науки и техники, похищаются вместе с семьями и друзьями, и, даже, с дальними родственниками. По инициативе Сталина, поддержанной всеми наместниками, личные дружинники Степана и отряды самих наместников вывозили из всех городов бывшей России биологов, инженеров, астрофизиков, механиков, физиков, химиков, программистов, короче гребли всех. Самого Виктора тоже очень долго опрашивали, вежливо опрашивали, на предмет выявления известных ему ценных специалистов и мест их проживания. Ученый отвечал довольно охотно. Потому, что ему довольно подробно расписали его перспективы в Москве, и о том, как обстоит дело с системой образования как школьного, так и высшего в мире Земля-2. Мужчина моментально вспомнил о ждущих его где-то в глубинах огромной крепости жене и дочерях, и все больше убеждался, что ему действительно крупно повезло. Ведь теперь он сможет серьезно и, самое главное, не думая о посторонних вещах типа оплаты коммуналки заниматься любимым делом, на которое он потратил большую часть своей жизни. И которое было смыслом этой самой жизни. Иногда Виктор сам себя с ужасом ловил на том, что его работа для него важнее семьи!