Обитель зла
Шрифт:
Звонок в дверь вырвал Энцо из воспоминаний. Было начало четвертого. Окно было широко открыто, а воздух сегодня, В конце октября, был почти по-летнему теплым. Тереза обещала принести эспрессо, но он тщетно ждал ее. Он попытался заснуть, но ему это не удалось. Сара была мертва, и он никогда уже не сможет заснуть.
Он слышал, как в дом зашли карабинеры, Донато Нери и Томмасо Гротти. Тереза прошла с ними в гостиную. Энцо знал, что разговоры подобного рода доставляли ей колоссальное удовольствие. Она расскажет им больше, чем знает и нужно для дела.
Энцо закрыл окно. Наверное,
Саре он понравился с первого взгляда. Она была очень занята обустройством квартиры, а у Энцо в это время выдалось свободное время. На улице лежал снег, и ни в оливковых садах, ни на виноградниках, ни в лесу не было работы. Энцо всегда оказывался там, где в нем нуждались. Он помогал Романе в ремонте или присматривал за Эльзой, причем делал все ненавязчиво, как само собой разумеющееся, так что Сара не испытывала никаких сложностей в отношениях с ним. У нее никогда не возникало чувства, что она обязана по двадцать раз на день благодарить его, он просто был рядом. В противоположность Энцо Тереза любила подчеркнуть, сколько у нее работы и как много она делает, чтобы помочь Романо и Саре. Когда бы она ни попадалась им на глаза, она всегда вытирала пот со лба или утомленно вздыхала, рассказывая, сколько дел уже переделала, при этом не давая никому возможности обнять ее и сказать:
– Хочешь выпить кофе? Похоже, мы заслужили отдых.
С Энцо это было возможно, хотя он работал не меньше. Саре нравилось бывать у него в комнате. Энцо с огромным терпением учил ее итальянскому языку, и она делала большие успехи. Это, однако, не смягчило сердце Терезы, скорее наоборот. Она боялась, что соперница, а таковой она считала Сару, захватит все поле боя. Завоюет не только ее сына, но и мужа.
– Ты мне нравишься, Энцо, – спустя несколько недель сказала Сара, пожала ему руку и поцеловала в щеку. – Для меня ты как отец, о каком я всегда мечтала. При котором я могу позволить себе быть ребенком, слабым и беспомощным, и которому могу все рассказать…
Он испуганно вздрогнул, когда Нери и Гротти постучали в дверь. После едва слышного «permesso» они вошли в комнату.
– Mi scusi [36] , – сказал Нери и подошел поближе. – Разрешите задать вам пару вопросов.
– Конечно, – ответил Энцо. – Но разве вы не поговорили с моей женой? В любом случае она знает больше, чем я.
– Может быть. Но мы хотели бы поговорить и с вами.
Энцо кивнул.
– Вы не могли бы принести мне стакан воды? Я сегодня еще не пил кофе, и у меня неприятный привкус во рту.
36
Извините (итал.).
Томмасо молча вышел из комнаты и через минуту вернулся с чашкой эспрессо и большим стаканом воды.
– Как вы себя чувствуете? – спросил Нери.
– Нехорошо. Собственно говоря, очень плохо. Моя жизнь не имеет смысла без Сары.
– То, что вы говорите, необычно для свекра.
– Может быть, но так оно и есть.
– Вы ее любили?
Энцо кивнул и снова чуть не заплакал.
–
Нери и Томмасо обменялись многозначительными взглядами, чего не заметил Энцо, который как раз вытирал глаза.
– У вас был контакт друг с другом?
– Мы много разговаривали. Ежедневно. Собственно говоря, постоянно.
– О чем?
– Обо всем. – Энцо впервые за все время улыбнулся. – О жизни и о любви, о заботах, о маленьких радостях… Она рассказывала мне обо всем, что ее волновало.
И в тот момент, когда он это произнес, в его голове мелькнула мысль, что такая откровенность, возможно, была ошибкой.
Нери тут же ухватился за его слова.
– Значит, вы можете нам помочь. Скажите, у синьоры Симонетти был любовник?
От страха Энцо перестал дышать.
– Вы можете дать мне еще воды?
Томмасо взял пустой стакан и вышел.
– Спросите мою жену, – пробормотал Энцо. – Она знает лучше, чем я.
– Она ответила отрицательно. Она сказала, что у Сары не было любовника.
– Значит, так оно и есть.
– Синьор, я занимаюсь этим уже двадцать шесть лет. Я немного разбираюсь в людях и понял, что она лжет. Что знаете вы? Мы не хотим лишних разговоров, не хотим никого стереть в порошок, мы просто хотим знать правду и раскрыть убийство. Такт и деликатность в данной ситуации неуместны.
Нери встал и подошел к окну.
Энцо воспользовался небольшой паузой, чтобы подумать. Рано или поздно, но они все равно докопаются до правды. Если сейчас он скажет «нет», а потом полицейские узнают, что он, как и Тереза, соврал, то снова придут, чтобы спросить его, почему он это сделал. И кого теперь защищать? Этот вопрос он сейчас задавал себе.
Даже если он будет молчать, Саре это уже не поможет и только осложнит расследование. Может быть, ее убийство связано с любовником. В глубине души Энцо был убежден в этом. Неужели он должен покрывать убийцу, который забрал у него самое дорогое? Он не видел причин для этого. Он скажет то, что знает, а выводы пусть делает полиция. Сара была мертва. Он уже не мог предать ее. Он мог только помочь найти убийцу, которого возненавидел с тех пор, как узнал, что случилось.
Томмасо вернулся со стаканом воды.
– Ну? – спросил Нери. – Вы можете ответить на мой вопрос?
– Да. – Энцо запрокинул голову и посмотрел в потолок. – Антонио Грациани из Сиены. У него писчебумажный магазин на улице Виа ди Читта. Антонио был ее любовником. Уже приблизительно полтора года. Антонио на тринадцать лет моложе Сары, и она была полностью в его власти. Но семью она не хотела бросать. Она не хотела отказываться от Романо, она хотела, чтобы у нее был и тот и другой.
– А они знали друг о друге?
Энцо кивнул:
– Оба знали. Больше я ничего не могу вам сказать.
– А Романо? – Нери нагнулся и заглянул Энцо в глаза. – Как он это переносил?
– Больше я ничего не могу вам сказать, – повторил Энцо и закрыл глаза.
28
Донато Нери очень редко ездил в Сиену. Все необходимое он предпочитал покупать в Монтеварки, в Сан Джованни или в Террануова Браччиолини. Это была не красивая местность, а промышленный район, тем не менее там можно было найти все, что понадобится. Хотя довольно утомительно выискивать нужные вещи в разных магазинах.