Обманщица

Смит Бобби

— Нет! — Она попыталась вырваться, но сильные мужские руки крепко держали ее.

— Тише, милая, — бормотал Люк. Он снова нашел ее губы, его поцелуй просил и уговаривал, а рука по-прежнему лежала на груди, лаская ее нежную упругую тяжесть и острую отвердевшую вершинку.

Коди вся дрожала. Она была перепугана до смерти, и в то же время ей хотелось узнать, что будет дальше.

Его прикосновение несло блаженство. Внезапной вспышкой пришло отрезвление. Это же бандит! Один Бог знает, что за ужасы он натворил в своей жизни. Ей надо брать его на мушку, а не целоваться,

совершенно потеряв голову!

Отвращение к себе затопило Коди: она забыла, зачем здесь находится. Она же Коди Джеймсон — охотница за преступниками. Она здесь, чтобы выполнить свою работу. Она готова многое отдать, лишь бы поймать добычу, но не все! Спать с Люком Мейджорсом в сделку не входило. От злости на собственную слабость ее буквально передернуло. Резким движением она вырвалась из его рук.

— Ты можешь силой заставить меня подчиниться, но знай: по доброй воле я к тебе не приду. — И она попятилась к постели.

Тяжело дыша, Люк смотрел на нее. Огненное облако волос, грудь, прерывисто вздымающаяся под тонкой рубашкой, восхитительные зеленые глаза, страстная речь… Она была прекрасна, и тело его ныло от желания соединиться с нею. Он шагнул вперед, протягивая к ней руки, и в этот миг увидел, почему она пятилась к постели. Рука ее уже легла на… Библию.

Он застыл на месте.

Библия! Ее Библия. Она же была сестрой Мэри. Она призывала в проповедях к добродетели, а не к греху и похоти. Она пела псалмы и духовные гимны, молилась вместе с женщинами и детьми. Она была прямой и честной. И она была девственницей.

В ту же минуту вся его страсть ушла, исчезла, как не бывало. Жар бурного порыва остыл, а вместо него нахлынуло отвращение к себе. Если бы он довел свое намерение до конца, то совершил бы именно то, в чем она его обвиняла. Это было бы насилие. Он вынудил бы ее пойти против совести и всех моральных принципов. Он подчинил бы ее своей воле, занявшись с ней любовью.

А потом, после всего, он возненавидел бы сам себя.

Молнией сверкнула отрезвляюще жестокая мысль. Он подумал: не стал ли он таким же, как и все эти бандиты?

Люк попытался успокоить себя. Нет, он не стал подонком. Просто сегодня она выглядела красавицей. Хоть бы скорее она напялила свое безобразное платье и заколола эти чертовы волосы.

Но вслух он ничего не сказал. Только смотрел, не отрываясь, и видел в ее глазах решимость и отчаяние.

— Ложись спать, — наконец бросил он и, круто развернувшись, выскочил из хижины.

Еще какое-то время после его ухода Коди не могла шевельнуться. Она очень испугалась, что он не остановится, и вместе с тем ей было страшно, что, если такое случится, она не будет ему сопротивляться. Коди не понимала, что с ней творится.

Тяжело опустившись на постель, она заметила, что рука ее продолжает покоиться на Библии. Коди открыла книгу и тронула пальцем отцовский пистолет. Он был ее последней защитой, но сейчас ей нужно было нечто иное, чтобы побороть томительное влечение к Люку. Рассуждения о том, что она должна схватить его, а не соблазнить, больше не помогли. Если она не сделает сейчас что-нибудь, она окончательно потеряет голову.

Коди притушила лампу и глубоко задумалась. Прошло немало времени, прежде чем она приняла решение. Теперь она знала, что ей делать. Оставаться здесь она больше не может. Ей надо убежать от Люка, и поскорее. Да, надо бежать, и сделает она это сегодня. Коди закрутила волосы тугим узлом и стала собираться.

Люк шел и шел, не разбирая дороги. Чувство вины жгло его, как огнем. Неужели он ничем не лучше Салли? Неужели он стал таким подонком, что готов совращать невинных? Ему и в голову не приходило, что сестра Мэри может оказаться настолько прелестной. Когда он увидел ее сегодня… она всколыхнула в нем чувства, которые он считал похороненными навсегда.

Люк с болью подумал о сложных поворотах своей судьбы. Сестра Мэри была хорошей женщиной… милой… богобоязненной. А он был наемным стрелком, таких, как он, в порядочном обществе считали хладнокровными убийцами. Они вращались в разных кругах. Она искренне пытается спасти его душу, но Люк уже не верил, что можно начать жизнь сначала. Он пытался начать новую жизнь в Дель-Фуэго. И что же вышло? Его обвинили в ограблении банка и убийстве и бросили в тюрьму. Недоуменно покачав головой, Люк присоединился к сидевшим у костра.

— Ты вернулся. — Хуана с улыбкой подсела к нему.

— Захотелось еще выпить, — объяснил он.

Хуана без лишних слов подала ему бутылку текилы. Ночь для Люка тянулась медленно. Он сидел, глядя в пламя костра, размышлял о том, что, наверное, душе его суждено гореть в адском огне, и делал глоток за глотком.

Коди выждала час, затем взбила одеяло, чтобы издали можно было подумать, будто это она спит на кровати, и выскользнула из хижины. На голову она надела сомбреро, в руках держала Библию. Сначала она подумывала вытащить пистолет, но потом решила, что не стоит. Пока что Библия оказалась лучшей защитой, чем оружие.

«О Господи, пожалуйста, дай мне уйти незаметно», — мысленно взмолилась Коди, выбираясь из дома.

Вдали она разглядела у костра группу людей и направилась в противоположную сторону, к коралю. Там не было ни души. Бог ответил на ее молитву. Пока все шло отлично.

Быстро оседлав коня, она вывела его из кораля и, держась поближе к стенам каньона, направилась к выходу. Внезапно она услышала какой-то шум. Коди замерла. Сердце у нее бешено колотилось. Больше всего она боялась, что ее обнаружат и заставят вернуться. Шли минуты, но никто так и не появился.

Коди снова двинулась вперед. Только дойдя до конца каньона, она села на лошадь и, стараясь не понукать особенно лошадь, поехала туда, где стоял дозорный. Сердце билось где-то у горла, каждый нерв был натянут как струна. Она осторожно выбиралась из убежища бандитов, каждую секунду ожидая, что ее обнаружат. Она ехала, стараясь не шуметь, отчаянно надеясь не вызвать подозрения. Сомбреро она надвинула чуть ли не на нос.

Дозорный заметил всадника. Он походил на кого-то из мужчин, но сторожа не волновали те, кто выезжал. Его заботили те, кто пытался проникнуть в каньон.