Обнаженная жара
Шрифт:
Певица накинула халат.
— Что, мы должны говорить прямо здесь? И сейчас?
— Нет-нет, что вы, — отозвалась Никки. — Если хотите, можем встретиться через полчаса у меня в участке.
— В более официальной обстановке, — подмигнул Рук.
— Но это несколько сократит ваше время на репетицию, Солей, а, как вы правильно заметили, лишний прогон не повредит. — Никки еще по дороге решила запугивать и трясти, не жалея усилий.
— Не обязательно разыгрывать из себя стерву.
— Тогда не провоцируйте меня. Я веду дело об убийстве и вынуждена вернуться
Взгляд Солей метался по сторонам. Она сделала шаг, словно хотела уйти, но остановилась.
— Ну хорошо. Понимаете, это привычка. Когда мне приходится уточнять детали, я всегда обращаюсь к сотрудникам.
— Слабое оправдание, — заметила Никки.
— Но это правда! Кроме того, я сказала, что была еще с Зейном. Вы с ним поговорили?
— Да, и он подтвердил, что вы ужинали с ним в Бруклине — минут десять.
Солей тряхнула головой.
— Вот ублюдок! А я столько для него сделала.
— Давайте забудем о том, где вы были или не были в ту ночь, — предложила Хит.
— Охотно, — согласилась певица.
— Почему вы солгали, что в последнее время не контактировали с Кэссиди Таун?
— Возможно, потому, что такие мелочи не запоминаются.
— Солей, вы сшибли ее со стула посреди ресторана. Назвали свиньей и пригрозили воткнуть нож в спину.
Солей со вздохом возвела глаза к потолку, словно ожидала найти ответ среди арматуры сценических прожекторов.
— Ну, вы же знаете, как она умерла, — заговорила она наконец. — И как вы думаете, почему мне не хотелось вспоминать, что я тогда наговорила?
Хит должна была признать, что в этом есть определенная логика, но вслух она сказала другое:
— Я пытаюсь найти убийцу. Каждая ваша ложь усиливает впечатление, что вы виновны, и заставляет меня тратить драгоценное время.
— Ну и что?
Хит достала снимки.
— Вы когда-нибудь видели этого человека?
Солей посмотрела на фото из водительского удостоверения Эстебана Падильи.
— Нет.
— А этого? — Никки показа ей фоторобот техасца. — Его не знаете?
— He-а. Выглядит как персонаж «Плохого Санты». [106] — Певица самоуверенно улыбнулась.
106
«Плохой Санта» — черная комедия с Билли Бобом Торнтоном в главной роли.
— А этого? Тоже не знаете? — протянув ей посмертное фото лица Дерека Сноу, Никки увидела, как Солей покидает вся ее самоуверенность.
— О господи…
Фото выпало у нее из рук.
— Его звали Дерек, — сказала Хит. — Тот самый Дерек, которого вы спьяну подстрелили прошлой зимой в «Дрэгонфлае». И не этот ли Дерек позвонил вам, когда вы сидели с Зейном Тафтом? Я спрашиваю потому, что после звонка вы поспешно ушли, а вскоре Дерек Сноу был убит.
— Я не могу… я не… — бормотала побледневшая певица.
— Двое связанных с вами людей были убиты в ту ночь, Солей. Подумайте хорошенько и объясните мне, что происходит. Кэссиди Таун что-то писала о вас? Только не врите больше.
— Мне нечего вам сказать.
Танцоры возвращались на сцену. Солей Грей, убегая, растолкала их.
— Ты не хочешь ее задержать? — спросил Рук.
— Зачем? Что я ей предъявлю: дачу ложных показаний? Или припомнить старое и обвинить в незаконном ношении оружия? Мне это ничего не даст. Адвокаты вытащат ее так быстро, что она успеет к ночному эфиру. Предпочитаю сохранить эту карту, чтобы разыграть в подходящий момент. Пока я добилась чего хотела: надавила и заставила ее нервничать.
— Ну и ладно. Но если она скомкает концовку «колеса» и в эфире, ты будешь виновата.
Они посидели в заднем ряду зала, ожидая продолжения репетиции. Опыт подсказывал Никки, что иногда трудные собеседники передумывают, если дать им время, и она надеялась, что Солей вернется в более благоразумном настроении. Но они напрасно четверть часа мерзли в холодной студии: режиссер объявил перерыв на ужин, а Солей так и не вышла.
Выйдя из зала и свернув к лифтам, они услышали крик:
— Ох ты, господи, да это же Никки Хит!
— Только этого сейчас не хватало, — прошептала Никки.
— Может, успеем удрать? — предложил Рук.
— Никки!
Снова услышав голос, Никки остановилась и, на глазах у Рука, раздражение на ее лице сменилось радостным удивлением. Оборачивалась Никки уже с сияющей улыбкой.
— О боже!
Развернувшись, Рук увидел перед собой тощего парня с волосами песочного цвета, в футболке с треугольным вырезом и джинсах. Парень приближался к ним, широко раскинув руки. Никки бросилась в его объятия, радостно пискнула, и оба расхохотались. И закачались взад-вперед, не размыкая рук. Журналист, не зная, куда деваться, сунул руки в карманы. Расцепившись, Никки и ее приятель восторженно уставились друг на друга.
— Ты смотри, — воскликнула Никки, — без бороды!
— А ты все такая же, — сказал парень. — Нет, стала еще красивее.
Рук заметил гортанное «р», не такое раскатистое, как у шотландцев, но явно иностранное.
И тут Никки его поцеловала. Быстро, но, как отметил Рук, прямо в губы. И наконец, продолжая держать парня за руку, обернулась к журналисту:
— Это Петар. Мой старый друг по колледжу.
— Правда? — Журналист протянул руку. — Я Джеймсон.
— Джеймс? — переспросил Петар.
— Джеймсон. А вы… Питер? — Рук умел бить по больному месту.
— Нет, Петар. Все так ошибаются.
— Нет, ну подумать только, — Никки потрясла Петара за руку, — а я и не знала, что ты в Нью-Йорке.
— Да, я здесь работаю помощником продюсера.
— Петар, ты стал продюсером! Это же здорово!
Парень застенчиво огляделся.
— Тс-с! Меня уволят, если услышат. Не продюсер, а помощник продюсера.
— Устраиваете гостей в отели и ведете предварительные беседы? — напомнил о себе Рук.