Обнаженный Бог: Финал
Шрифт:
— Ты думаешь — если я туда пойду, меня схватят?
— Есть большая вероятность.
— Но не в том случае, если мы достанем компоненты.
— Тогда — пошли, — Джеральд испустил полуистерический смешок. — Я помогу Джеду нагрузить компоненты, а потом пойду искать ее. Это же легко. Вам надо было сперва об этом подумать.
— Росио? — с отчаянием воззвала к нему Бет.
Она умоляюще смотрела на небольшую часть экрана, где виднелось его лицо.
Росио продумал свои возможности. Не похоже на то, что он сможет договориться с сумасшедшим. И уклоняться тоже бесполезно. Время — критический фактор. У него есть в запасе, самое большее, четыре часа, прежде чем он закончит поглощать питательную жидкость; он питается ею медленно.
— Ладно, Джеральд, ты победил, ты пойдешь с Джедом, — решил Росио. — Но помни: я не пущу тебя обратно на борт ни при каких обстоятельствах. Ты понял, Джеральд? Ты абсолютно предоставлен самому себе.
— Да. — Казалось, будто вес лазерного пистолета внезапно возрос раз в двадцать, рука Джеральда опустилась и повисла у него сбоку. — Но вы меня выпустите к Мэри? — Его голос сделался невероятно скрипучим. — Правда?
Бет не произносила ни слова, пока Джед и Джеральд надевали скафандры. Она помогла им застегнуть шлемы и проверила рюкзаки. Скафандры плотно охватили их, Джеральд привязал к торсу энергетические камеры. Раза два у нее была удобная возможность выхватить у него лазерный пистолет, пока он сражался с неуклюжим матерчатым мешком. Ее остановила только мысль о том, что он может сделать. Это уже не был растерянный и страдающий чудак, к которому она привыкла с Коблата. Болезнь Джеральда усилилась до такого уровня, что исход мог быть смертельным. Она искренне считала, что он способен взорвать себя, если теперь кто-то встанет у него на пути.
Перед тем как Джед застегнул свой шлем, она его поцеловала.
— Возвращайся, — шепнула она.
Он ответил встревоженной, но смелой улыбкой. Шлюз закрылся, начался цикл.
— Росио! — взвыла она в ближайший аудиовидеообъектив. — Какого хрена ты делаешь? Ведь их наверняка схватят. О боже мой, ты должен был его остановить!
— Предложи альтернативу. Джеральд мог быть опасно неуравновешен, но этот трюк со взрывом был неглупым.
— Как случилось, что ты не заметил, что он их соединил? Я имею в виду, почему ты за нами не наблюдаешь?
— Ты что — хочешь, чтобы я видел все, что ты делаешь?
Бет покраснела.
— Нет, но я подумала, что, по крайней мере, тебе надо было бы следить за нами и быть уверенным, что мы не помешаем тебе.
— Вы с Джедом не можете мне помешать. Допускаю, что я промахнулся насчет Джеральда. И скверно промахнулся. Однако, если Джеду не удастся захватить эти компоненты, это не будет иметь значения.
— Но для Джеральда — будет! Его схватят. Ты отлично знаешь, что схватят. Он не сможет снова выдержать это, особенно если если они станут…
— Да, я знаю. И ничего не могу поделать. И ты не можешь. Придется тебе смириться. Научись с этим справляться. Это будет не последней трагедией в твоей жизни. Мы все учимся. Мне очень жаль. Но, по крайней мере, если Джеральд не будет путаться у нас под ногами, мы сможем вернуться на правильный путь. Я тебе благодарен за твои усилия и за помощь. И я верну тебя к эденистам. Мое честное слово, если оно чего-нибудь стоит. В конце концов, я больше ничего не могу тебе дать.
Бет пробралась на мостик. Бет не дотронулась ни до одной управляющей ручки, только села на противоперегрузочную койку и попыталась охватить как можно больше зрелищного пространства. Один экран сосредоточился па двух фигурах в скафандрах, неуклюже ковыляющих по гладкой скале посадочной площадки. Другие сосредоточились на различных шлюзах, дверях, окнах и стенах машинного зала. Пять экранов передавали картинки изнутри астероида, они показывали пустые коридоры, ремонтную мастерскую с драгоценными для Росио грудами украденных компонентов. На двух экранах можно было видеть вестибюль «Хилтона», куда прибывали на вечер гости Капоне.
Одна девушка, едва ли старше Бет, пробиралась через вестибюль в сопровождении двоих красивых молодых юношей. Большинство людей оборачивались, чтобы посмотреть на нее, слегка подталкивая друг друга локтями.
Необычное лицо этой девушки заставило Бет скорчить гримасу.
— Это она, да? Это Кира?
— Да, — ответил Росио. — Справа от нее — Хадсон Проктор, другого я не знаю. Какой-нибудь бедолага-самец, с которым она спит. Эта сволочь настоящая шлюха.
— Ладно, ради Христа, не говори Джеральду.
— Я и не собирался. Заметь, многие из одержимых просто безумцы в смысле секса. Поведение Киры не представляет ничего исключительного.
Бет содрогнулась:
— И далеко еще Джеду осталось идти?
— Он же только что вышел. Слушай, не волнуйся, он движется по чистой дороге, компоненты его ждут. Он обернется за десять минут.
— Если Джеральд все не испортит.
Бернард Аллсон не возражал пропустить большой вечер. Ему не больно-то нравились крупные спектакли Аля. Там все скалились и смеялись над ним у него за спиной. То есть одержимые, неодержимые относились к нему корректно, с тем уважением, с которым относятся к презираемым болтунам. Это его ничуть не задевало. Вот он, в центре событий. И Аль ему доверяет. Его не понизили в звании и не отослали назад на планету, как это сделали с кучей лейтенантов, которые не соответствовали. Доверие Аля стоило куда как больше, чем чьи-то насмешки.
Так что Бернард не жаловался, когда выполнял свои обязанности. Он не боялся тяжелой работы. Нет, сэр. А это был один из лучших проектов Аля. Сам Эммет Мордден так сказал. На втором месте только после удара по Трафальгару. Вот почему работа не останавливалась даже во время вечеринки. Алю понадобилось привести в действие кучу машин. Это было оборудование, связанное с черноястребами. Бернард не особенно разбирался в технических деталях. Он настраивал и налаживал автоматику, когда еще жил на родине, в Теннесси, но что-либо более сложное, чем турбина, лучше предоставить ракетным специалистам.
Он не возражал даже против этого. Это означало, что ему нет нужды пачкать руки, все, что придется делать, — это возглавлять тех парней, которых назначил Эммет. Наблюдать за любым предательством, какое может появиться в мозгах этих неодержимых, и убеждаться, что они выполняют работу, несложно. А когда все закончится, Аль будет знать, что Бернард Аллсон опять прошел через все благополучно.
Долгий был путь по коридорам из главных обитаемых кварталов Монтерея до посадочной площадки, где расположили восстановительные помещения. У Бернарда не было пароля, и он не мог знать, что находится за всеми дверями, которые он миновал. Эта часть скалы была отдана главным образом под инженерные мастерские и склады. Большинство из них перестали использовать после того, как Организация вышла из флота Новой Калифорнии. Из-за чего целые мили прекрасно освещенных и теплых коридоров, снабженных решетками в трех измерениях, оставались невостребованными, за исключением редких случаев, когда они пригождались для случайного оборудования и ремонтников. Через каждые двести ярдов герметически запечатанные двери, и Бернард по ним узнавал, туда ли он идет. Каждая из дверей имела номер и свою букву, по которым можно было определить, где вы находитесь. Раза два так проделаете — и все будет очевидно, как в Манхэттене.
Герметичная дверь 78Д4, еще десять минут ходьбы до комнаты, где идет перегонка питательных смесей. Бернард переступил через тонкий металлический порог и двигался по коридору дальше. Коридор шел параллельно посадочной площадке, но Бернард никогда не мог обнаружить поворота пола, хотя прекрасно знал, что он там есть. Двери слева от него вели в ремонтные помещения с высокими окнами, выходящими на площадку, там была шлюзовая и две учебные комнаты для практики вне космического корабля. Справа от Бернарда оставались только две двери: отделение механического обслуживания и мастерская для ремонта электроники.