Обратный пал
Шрифт:
— Пройдемся пешком? До стрельбища километр, гнать машину смысла нет.
— Не вопрос.
Полковник свернул с залитой бетоном дорожки и пошел куда то по тропинке, в холмы, откуда раздавались выстрелы. Я последовал за ним, вперед не вылезая — что где я не знал, да и на чужом стрельбище, пока не освоился, вперед вылезать не стоит. Попадавшиеся навстречу стрелки — в руках было все что угодно, начиная от пистолетов и кончая пулеметом М240, отдавали полковнику честь, тот козырял в ответ. Дорожка кстати была не просто вытоптана — покрыта каким-то резиновым, приятно пружинящим под ногами материалом.
Группа занималась на стандартном поле — выполняла упражнение SWAT, полицейского спецназа. Выглядит оно так — нужен автомат и пистолет. Первое упражнение — пробежать по бревну, потом перемахнуть через забор, потом сделать три выстрела из пистолета по близко расположенным целям — дистанция от трех до двадцати метров, точное местоположение цели обучающийся не знает. Затем перебежка к баррикаде и еще по три выстрела с каждой стороны баррикады уже из винтовки. Ничего необычного, все копы из специальных групп так учатся.
— Смирно!
Группа бросила занятия, выстроилась на импровизированном плацу. Как я понял — не из-за того, что увидели меня, а из-за того, что увидели полковника. Вооружены не полицейским, а армейским оружием, это я просекаю сразу. Три основных отличия — у копов на карабинах чаще всего стоит фонарь и лазерный прицел, в то время как армейские этого избегают, потому что им выдают приборы ночного видения, у копов на карабинах нет подствольных гранатометов и копы чаще всего пользуются одним из вариантов старого доброго Кольт-1911 или Глоком. Армейские же за время службы привыкают к штатной Беретте М-9. Значит, их армии мне группу подобрали…
Из строя вышел парень, невысокий но крепкий на вид, из числа тех, что называют "мал да удал", те к которым в барах пристают здоровяки а потом здоровякам приходится вставлять себе новые зубы. Сержантские нашивки, на вид латиноамериканец — впрочем… я кажется уже догадался откуда этот парнишка. Там латинос немало.
— Сэр…
— Вольно — сразу обрубил полковник — представляю вам вашего нового командира. Уоррент-офицер Браун. Командуйте, уоррент-офицер…
— Спасибо, сэр… — машинально ответил я
Мои новые подчиненные смотрели на меня — а я на них. Теперь то я понял, почему у полковника возникла мысль не про Ирак и Афганистан, а про Мексику — все были латиноамериканцами. Скорее всего — сержантский состав, заместители командиров отделений или разведчики дивизионной или полковой разведки. Ребята с гонором, командирское место зубами выцарапывать придется — давно такого не было.
— Имя, звание?
— Сержант Гонсало Санчес, сэр.
— Последнее место службы?
— Семнадцатая легкая, сэр…
— Форт Орд… — я задумался — Бывали?
— Ирак, сэр. Одна смена.
— Команда?
— Оттуда же, сэр…
Малость обдумаем поступившие вводные. Семнадцатая легкая — это семнадцатая легкая пехотная дивизия, базирующая в Форт Орд, Калифорния. Одна из самых подготовленных частей пехоты в мире, у них нет бронетехники, и поэтому они больше полагаются на свое оружие, свои ноги и вертолеты, потому что основной способ десантирования, снабжения и эвакуации у них — вертолетами. Насколько мне рассказывал Жак, к тому же самому пришли русские в Афганистане — у них это называлось ДШБ — десантно-штурмовые батальоны.
То, что людей мне дали оттуда, да еще вместе служивших — это хорошо. Хоть мне это и тяжело признавать, легкая пехота по уровню подготовки всегда была на уровне. Я то начинал по стопам деда, в Большой красной первой, [Большая красная первая — первая пехотная дивизия, прославилась во Вьетнаме] поняв мой уровень подготовки меня перебросили в дивизионную разведку в первый же год службы. Потом — Западная Германия, где я успел выучить немного русский — там его учили все. Потом почти сразу же — «Дабл-Эй», [Дабл Эй, АА — так на слэнге называется восемьдесят вторая воздушно-десантная дивизия] тоже дивизионная разведка. С легкими пехотинцами приходилось сталкиваться, с семнадцатой — только на учениях, а вот с десятой горной — пришлось поработать в Афганистане. Серьезные ребята, серьезные.
Про хорошее закончили, теперь про плохое. Армия — это одно, а «черная» группа ЦРУ — совсем другое. Просто так из одной структуры в другую не перейдешь, для этого надо «сломать» себя. А эти — молоды еще слишком, какие-то понятия играют и все такое. Скорее всего — им вообще приказ дали — и все. А по приказу в такие игры не играют…
— Кто из вас лучше всего проходит эту полосу на время?
— Наверное я, сэр… — ухмыльнулся сержант — тем более я потренировался.
— Раз потренировался — хорошо. На исходную! И найдется у вас для командира лишний комплект вооружения?
Мексика, Сантьяго. 01 июня 2010 года
Пассивная оборона в здании никогда не приводила ни к чему хорошему — так учили полковника в учебном центре, что находился в ковыльной степи. Везде, где бы ты не находился — будь готов к осаде, просчитывай возможные действия нападающих и наноси контрудары — или подготовь все для его нанесения. Ошеломи противника, сделай то, чего он никак от тебя не ждет, ударь его со всей силы в пах — и тогда ты победишь, останешься жив, даже если соотношение сил — один к десяти. Полковник помнил то, чему учили русские — и поэтому оставался в живых до сих пор.
Варгас нажал на кнопку дозвона — и мир содрогнулся под ногами. Два автомобиля — белый четырехдверный «Додж-Рэм» и старый «Шевроле-Каприс», припаркованные рядом со зданием разом исчезли в пламени разрывов. В каждом из них было не по одному десятку килограммов взрывчатки — полковник всегда, когда была такая возможность, скрытно минировал автомобили, на которых ездил. По меньшей мере раза два это спасало ему жизнь — первый раз в Чили, где его почти схватила натасканная американцами охранка путчистов, второй — в Берлине — потом это списали на теракт, совершенный неонацистами. Если правильно минировать — опасность для себя самого от этого минимальная, а взрыв автомобиля посреди улицы — отличный отвлекающий фактор. Сейчас же эти взрывы сработали не только как отвлекающий фактор — они по сути решили исход боя.