Обреченный на скитания. Книга 3
Шрифт:
– Идар, проследи за зачисткой, – негромко сказал я, воин кивнул и скрылся из поля зрения.
– Алекс, сам будешь отчитываться перед императором, – тихо проговорил подошедший Ульрих, – если пропустим тёмного… сам понимаешь.
– Это мой замок и мои люди. Не забывай об этом,– холодно ответил я, убирая светляки, – я так понимаю, барон Дирин мёртв?
– Как и вся его семья. У меня приказ пленных не брать, – сурово отозвался барон и пошёл в сторону коновязей.
Я подошёл к кучке крепостных. Испуганные лица, не верящие глаза. Среди них есть совсем дети, лет по четырнадцать.
– Я ваш граф. Алекс Андер. Вы переходите в мою собственность. Вопросы?
Лучше бы я этого не говорил! Причитания, рёв про избавителя, преданности и тому подобное были мне ответом.
– Отставить! – гаркнул я. Причитания оборвались, – вы служили тёмным и будете наказаны, – поманил к себе Харлана, – этот воин, временный хранитель замка. Харлан, каждому по пять плетей, – чуть подумав, добавил, – детям по одной. Вопросы есть?
– Всё выполним, – улыбаясь в усы, строго проговорил пластун. И чего улыбается? Наказать нужно, но и забивать до смерти нет резона. И так людей не хватает.
Развернувшись, я пошёл на выход. «Благодетель наш… храни его Единый… мы отслужим…», – доносился шёпот крепостных. Мне стало гадко, как будто лягушку проглотил. Как можно довести своё самоуважение до такого состояния? Не-по-ни-ма-ю! Среди них есть здоровенные мужики, а стоят как стадо баранов. Ни один не оказал сопротивления. Ни один! Нельзя же так!
Оставаться среди этой горы трупов вокруг замка и внутри него, ни я, ни Ульрих не пожелали. Барон был недоволен моим вмешательством, но поехать ко мне в замок согласился.
Его воины разбили лагерь под стенами замка. Я же оставил три десятка безликих для охраны замка и троих пластунов, в помощь Харлану. Также приказал последнему доставить портал из пролеска в замок барона и поставить под охрану. Остальные воины пошли со мной, как сопровождение. Ульрих взял с собой два десятка воинов. Получилась довольно внушительная процессия.
Понемногу неприятный инцидент ушёл на второй план, и по пути, барон уже в который раз рассказывал про свои подвиги. Странный какой-то он. Как десятилетний пацан!
– Алекс, это такая удача, что мы встретились, – вдруг воскликнул Ульрих, – дом Флаерсов всегда открыт для тебя! Будешь в столице, непременно заходи.
– Буду, – кивнул я, – зайду. Я собираюсь в Академию поступать.
– Как? Когда?
– На днях. По-моему вступительные испытания через пять дней, – прикинул я.
– Через три, – вставил толстый юноша маг, ехавший чуть сзади.
– А ты успеешь? До столицы почти десять дней хода, – поинтересовался Ульрих.
– Зато до Светлояра два дня, а если поспешить, то и за сутки добраться можно.
– Ты хочешь обратиться к Повелителям дорог? Это же дорого!
– Ну а зачем тогда деньги? Я же не дама платья себе на каждый день покупать. Деньги нужны для дела, вот на дело их и пущу.
– Но у тебя же есть любимая жена? Как же она. На территорию Академии её не пустят, – недоуменно проговорил барон.
– Три.
– Что три?
– Три жены, – усмехнулся я, – так что хорошо, что не пустят.
Наступило неловкое молчание.
– Ты же дворянин. Как ты мог допустить такое? Они же страдают, – в голосе барона сквозило возмущение.
– Ой, Ул! Я тебя умоляю. Не знаю, как так получилось?! Само как-то вышло. А «страдают», это ты зря. Все очень даже счастливы, – вспомнив о Милёнке, добавил, – ну почти все.
– Всё равно, я не представляю, как можно любить сразу троих? Это невозможно!
– Достаточно того, что они любят меня, – криво усмехнулся я.
– Так ты их не любишь? – мне импонировал этот бесхитростный парень, моего возраста, с понятиями тринадцатилетнего подростка.
– Ну почему? Люблю. Как умею.
– Просто ты не встретил ту саму… Единственную! – пришел к выводу мой собеседник.
– И слава богу! Спокойней проживу.
Ульрих замолчал, думая про своё. Я вспомнил Милёну. По-свински я с нею поступил. Она просто влюбилась, а я ей со всего маху, да физиономией об асфальт. Верней не я… или всё же я?
Действительно, три дня, считая этот, до экзаменов в Академию, а дел невпроворот. Плюнуть на все и уехать в столицу? Собственно, имея порталы, можно будет туда-сюда мотаться. Не сахар, конечно, перестраиваться каждый раз под новые проблемы, но другого выхода нет.
– Почему у тебя три женщины, а я от одной не могу ничего добиться? Что во мне не так? – спросил молодой барон.
– Мозги.
– Не понял, – Ульрих даже приотстал, потом понукая коня, поехал опять рядом со мной.
– Чем меньше женщину мы любим, тем больше нравимся мы ей, – ответил я барону словами кого-то из великих.
– Ты думаешь?
– Так говорят Великие. Попробуй бороду отпустить, причёску поменяй, глядишь, на тебя начнут смотреть не как на малолетку.
– Ты считаешь, что всё кроется во внешнем облике? А как же внутренний мир?
– Встречают по одежде, а провожают по уму. Вот это я проверил, и ни один раз! Лучше расскажи о столи…, – мы выехали на бугорок, с которого открывался вид на мой замок. То, что я увидел, заставило меня замолчать на полуслове.
Перед нами, взмыв вверх остроконечными башнями, спрятавшимися за белоснежной крепостной стеной, стоял сказочный замок. По углам крепостной стены, угадывались цилиндрические сторожевые башни, с чёрными провалами вертикальных бойниц. В глубине внутреннего двора возвышалась четырёхугольная, двухъярусная башня немыслимой высоты, увенчанная бочкообразной башенкой со смотровой площадкой вокруг неё. Трёхэтажные крылья донжона, примыкают к четырёхэтажному центральному зданию, по углам которого, опять–таки, были цилиндрические башни, заканчивающиеся конусовидной крышей со шпилем. И вообще, башенок в замке превеликое множество. Одни нависли над крепостной стеной, другие прилипли к стенам донжона. Витиеватые пилястры с капителью обрамляли окна и бойницы. Весь замок был белого цвета. Великолепная подсветка придавала сооружению совершенно фантастический, я бы сказал, воздушный вид. Казалось, замок парит над чёрным морем леса.