Обрести свой мир
Шрифт:
– Наблюдаю машину, серебристый джип. Один. Сейчас в село заедет.- Это Женька сверху по рации.
– Есть, принял четко. Машина, одна, въезжает. Пошли, Ильшат.- Я встал со скамьи. Подошли к воротам. Они, по современной моде, сделаны из окрашенной листовой стали со всевозможными коваными финтифлюшками. Широкая же стальная в рост человека калитка. Послышался шум приближающейся машины. К воротам подъехала серебристая Тойота-Лендкрузер. Блин, фильм про братков, крутая тачка и бухающий басами шансон. Мы оба встали так, чтобы открывающаяся калитка прикрыла нас. Напротив, на дорожке из плитки стоял УАЗ. Спереди нас прикрывал розарий. Хлопнули дверцы машины.
– Идут, все четверо. Похоже, поддатые.- Опять Евгений. Ну, ему сверху видно все.
Резко, чуть не пинком открытая калитка, затормозившая об мою подставленную ногу. Шаги и пьяный хохот. Все, пора!
Толчком дверь от себя. Автомат к плечу и шаг вперед. То же делает Ильшат.
– Не двигаться! Руки вверх!
– Никогда не думал, что умею так орать! Вот уж жизнь заставит. Растерянные лица молодых парней. Попытка одного поднять автомат. Короткая очередь, толчки в плечо. Длинная сбоку поперек остальных. Падающие тела. Крик одного из них. Поворот, очередь. Визг рикошета. Тишина. И дикий крик женщины:
– Сынок! Сыночек!- Стеклянная дверь дома с силой бьет в стену, сыплются осколки. Мать (увы, мать) , падающая на колени рядом с сыном. Твою душу! Если мы правы, то почему так тоскливо?!! Я поднял Калашников, лежащий на земле.
И поскорее вышел со двора, от этого воющего крика.
Из домов потихоньку выходили люди.
– У вас есть представители власти. Хоть кто-нибудь? Или те, кого вы считаете достаточно авторитетным, чтобы принимать решения. Необходимо срочно переговорить.- Я посмотрел на людей. Они отворачивали лица.
– Если никто не хочет слышать, что вас может убить, мне нет до этого дела. Через пять минут мы выезжаем. Думайте быстро!- Мне вдруг стали чужды переживания. Мы сами приняли эти законы, эти парни подняли на нас оружие. Меня дома ждут, и я не намерен подставлять свою голову и головы моих товарищей из-за чьих-то убеждений.
– Парни, сбор, по машинам. Вадим, тебя это тоже касается. Выезд через пять минут!- Я подошел к Тойоте, открыл дверцу. В салоне бардак, на полу между сиденьями ружья. На полке багажника пяток упаковок с пивом. Из ворот вышел Димка, держась за голову. Ильшат вынес еще пару ружей. Несколько женщин зашли во двор и подошли к телам парней. Что это с братом? Чего он за голову держится?
– Дим, что с тобой?-
Только не смейся. Эстер Тимуровна меня сковородой по голове стукнула, и вырвалась. Правда, поздно.
– Так вот как ее зовут. Впрочем, какая разница. А вот с баб Нюрой надо поговорить. Только отойду подальше. Как раз к баб Нюриному домику. Похохатывая про себя, подошел к снова сидящей на скамье бабушке.
– Баб Нюр, вы говорили, что пивовоз в стороне Тольятти. А где Ульяновск? Или по-новому (старому) - Симбирск?
– Эта оговорка мне покоя не давала. Как и то, что деревень и сел с названием Мокрые Кураши на границе Татарии и Ульяновской области я не помнил.
– А Ульяновск там, откуда вы приехали, сынок. Заблудились, что ли?- Баб Нюра с интересом посмотрела на нас. Хорошая бабушка, а вот реакция на перестрелку у нее очень отличается от прочих. Кем она на фронте была, интересно? А вот спрошу.
– Баб Нюр, а вы кем на фронте были?- Ну, интересно. И ведь не очень старая бабушка. Добровольцем ушла небось.
– Снайпером, сынок. А ты, небось, думал, санитаркой или связисткой? Так и им война не сладкой была. Никому на фронте легко не было.- Ай да бабушка. И ведь в школе сейчас и основы стрелкового дела преподавать надо. А спрошу.
– Баб Нюр, вы к нам в школу учителем не пойдете? По снайперскому делу? А то у нас снайперов нет, эти парни так, стрелки. Мы все просто гражданские, временно мобилизованные.- А чего это Ильшат в Тойоту полез? У нее хозяйки имеются.- Извините. Ильшат, Тойоту оставь! Найди ключи от Патриота, проверь, заводи и выезжай. Это наша машина, надо забрать.-
Я обернулся к бабушке. Она выглядела задумчивой. А потом стала решительной. Встала:
– Минут тридцать меня подождете? У меня здесь ничего нет. Могила мужа в том мире осталась, родни у меня здесь нет. Подруга тоже там. Дом новый, еще не обжила. Да и скучно одной. Коза погибла. Кошка пропала. Квартирку дадут, как думаешь? И винтовку? Моя-то, давно на складах, наверное. Пойду вещи собирать.- И она зашла в дом. Быстро бабуля думает. Если стрелять не разучилась, мы клад нашли по нынешним временам. Ко мне подошли трое мужчин. Не рабочие. И не крестьяне. Скорее бизнесмены мелкой руки.
– Вы сказали, что нас может кто-то убить? Это просто испугать или вы нам местью угрожаете, за то, что вашего товарища не защитили? Но мы ничего не могли сделать. У нас отобрали оружие...- Тут я перебил говорливого торгаша.
– Никто вам из нас не угрожает. Вы, всем селом, четырем пьяным парням противостоять не могли. Они же, все время, похоже, под мухой были. Что, не могли стволы забрать? Колом по темечку и вся недолга. Ладно. В десяти километрах отсюда мы видели следы всадников. Много. Скорей всего, солдаты. Если хоть полусотня на вас нападет, вас просто не станет. Даже с вашими ружьями. Их мы вам оставим. Так что лучше всего вам всем быстро собраться и по нашим следам ехать в Зареченский. И еще. На нас по дороге напал кто-то. Вроде оборотень. Так что хоть пару патронов, но серебром снарядите. Это не шутка. Все, нам некогда, мы выезжаем. И еще. У вас сейчас есть оружие. Не дай вам Бог задумать что-либо против нас на обратном пути. Это я вам уже угрожаю, если вы не поняли. Я вас больше не задерживаю!- Я обернулся к выходящей бабуле. Надо ей запасную рацию дать. Позывной у нее уже есть - Бабуля!
Мы помогли залезть в кунг баб Нюре, погрузили ее вещи и выехали из села. Димка все высматривал Ильфину, по бесполезно. На окраине села указатель с разводкой. До Тольятти 35 километров. Чуть дальше Самара. Куда же нас занесло? Ну не поволжский климат. На обочине лежал перевернутый полуприцеп с пивом. Тягача видно не было, отцепились и уехали, наверное. Забросили в кузова по десятку упаковок пива и поехали дальше на Юг. По нашим планам, еще два часа ехать. Сосняк сменился на степь не степь, что-то ровное. И дорога опять пропала. Но есть следы тягача. Едем по ним. Небольшие рощицы, маленькие ручьи с хорошими песчаными берегами, которые наши вездеходы перемахивают, даже не заметив. Впереди на Патриоте, как разведчик дороги, Ильшат.
– Люб, сзади догоняет мотоцикл. Один.- Это с последней машины. Ага, сам в зеркале вижу.
– Тормозим, посмотрим кто. На всякий случай, тревога!- Лучше перебдеть. Я опять вылез из кабины. На часах пол-одинадцатого. Урча мощным мотором, черно-красный спортбайк, подъехал к нам и остановился. На багажнике сумки, с боков набитые переметные сумы. Черные джинсы, ярко-красная куртка. Подозрительно знакомая фигура. Байкер снял шлем.
– Возьмите меня с собой, пожалуйста. Меня мать из дома выгнала. Уходи, пока не прокляла, сказала!- Выдав нам эту информацию, Ильфина слезла с байка. На ресницах дрожали слезы. Правда, скорей от злости. Да уж. Чужая семья - потемки.