Обретая Розу

Харви Кеннет Дж.

Дверь открывается, и входит Кевин с папкой в руках.

— Привет, — говорит он, прикрывая дверь.

Он целует ее в щеку, кладет папку на стол и усаживается в кресло.

— Привет, — отвечает она.

— Как твое самочувствие? — Он говорит непринужденно, но торопливо, как будто задает этот вопрос исключительно по обязанности и хочет скорее перейти к более важным вещам.

— Нормально.

Кевин переводит взгляд на папку. Барабанит по ней пальцами.

— Я получил твои результаты.

Он

складывает руки на груди и втягивает носом воздух.

— Результаты?

— Я попросил сделать анализ крови.

Анна косится на папку.

— Что-то не так?

— Честно говоря, не знаю. Все так, если не считать беременности. Это уже точно.

— Правда?

Она светится от радости. На ее губах появляется радостная улыбка, преображающая ее черты. Счастливая минута для каждой женщины. Так, по крайней мере, должно быть. Но хотя Кевин изо всех сил старается улыбнуться в ответ, он ни капельки не рад. Улыбка у него получилась скорее огорченная. Замешательство — вот что написано у него на лице. Он не обнял ее. Она не обняла его.

Это грустно.

Анна остается в кресле и ждет продолжения. Кевин облизнул пересохшие губы и сжал руками папку. Она смотрит на побелевшие кончики его пальцев. Ей не нравится мысль о том, что Кевин брал у нее кровь для теста на беременность. Это против правил. При этой мысли улыбка сбежала с ее губ.

— Ты всегда это делаешь?

— Что именно?

— Проверяешь, не беременны ли твои пациентки?

Кевин смотрит на нее.

— Это было сделано ради твоего же здоровья. Могло возникнуть кровотечение.

— А-а.

— Я оказался в очень неловкой ситуации. По правилам врачебной этики я не могу быть твоим лечащим врачом, учитывая наши отношения. Так что считай, что у нас с тобой просто дружеская встреча.

— В твоем кабинете, с моими анализами на руках. Друзья обычно не устраивают друг другу тестов на беременность. Поправь меня, если я ошибаюсь.

— У меня есть смягчающие обстоятельства.

— Смягчающие, как же.

— Я полагал, что эта беременность имеет отношение к нам обоим.

Анна пронзила Кевина взглядом. Он отравляет ей всю радость. Еще немного — и она залепит ему пощечину и уйдет. Теперь Кевин стал ей омерзителен. Анна чувствует, что желудок у нее переворачивается и тошнотворной волной накатывает чувство омерзения.

— Я не спала ни с кем, кроме тебя, если ты об этом.

— Послушай, Анна. Все это очень плохо, во многих отношениях.

— Плохо? Для кого?

— Я не могу повесить на себя такой груз.

— Груз? Послушай, Кевин… Мне от тебя ничего не нужно.

Она бросает взгляд на его пальцы, постукивающие по папке.

— И ты подпишешь бумагу, в которой это будет написано?

— Бумагу?

—

Да, бумагу.

— Нет, почему я должна что-то подписывать? О чем ты говоришь?

— Пока все хорошо и замечательно, но в будущем ты останешься одна с ребенком на руках. Тебе станет обидно. Я достаточно на это насмотрелся. Так ты решила оставить ребенка?

— Да… Я еще не решила. Я ведь только что узнала, Кевин.

Анна складывает руки на животе. Она полностью осознает значение этого жеста.

Кевин смотрит на ее руки, потом поднимает глаза на лицо.

— Я не буду требовать с тебя денег, если ты об этом беспокоишься. Ты ведь меня знаешь.

— Я тебя знаю, но люди меняются.

— Да, ты изменился. В одно мгновение, между прочим.

Она встает с кресла и направляется к двери, но останавливается. У нее кружится голова, перед глазами проносятся белые искры.

— Ты не можешь просто так уйти.

— Просто так?

Она закрывает глаза. «Просто так». Фыркнув от возмущения, она поворачивается к нему.

— А как же я могу уйти отсюда, Кевин?

— Если ты не собираешься вынашивать беременность, то нужно принять меры. Чем раньше, тем лучше.

— Я приму меры. Уже принимаю.

— Я тоже приму меры. Свои собственные.

— Каким это образом? Как ты собираешься это сделать?

— Я уже все сказал. Я не могу…

— Ты собираешься меня похитить? Связать? — Анна оглядывается в сторону смотрового кресла. — Мясник! — Она смотрит ему прямо в глаза.

Кевин меняется в лице. Нахмурившись, он отводит взгляд.

— Анна…

Она понимает, что произошло непоправимое, но от этого ее ярость только усиливается. Она пулей вылетает из кабинета.

Проходя через приемную, она замечает, что в ее сторону повернулись несколько лиц. Она говорила слишком громко? Анна скользит глазами по лицам и телам. Некоторые женщины явно беременны, по другим ничего не заметно. Интересно, что они думают? Кевин в своем кабинете. Ничего особенного, такая работа.

Мысль о беременности заставляет ее сердце радостно биться, несмотря ни на что. У нее будет ребенок. Она перебирает в уме друзей и членов семьи, которым можно сообщить эту новость, но в голову не приходит никого, кроме Дэвида, владельца галереи, хотя не так уж они близки. Всю жизнь она была одиночкой, и вот цена, которую приходится за это платить. Да и какой смысл созывать людей, чтобы сообщить им о беременности. Но все равно она жалеет, что ее матери нет в живых и она не может сообщить эту новость женщине, которая всю жизнь поддерживала в ней чувство индивидуальности и творческое начало. «Мама, я беременна». Как бы она отреагировала? Как бы отреагировала женщина, неспособная зачать ребенка?