Обучение Элис Уэллс
Шрифт:
Ее сравнение в стиле ботанской попки вызывает у меня новый взрыв смеха. Комната в общежитии оживает, наполняется звуками и вечерним солнечным светом, струящимся сквозь окно. Солнце играет с ее светлыми волосами, создавая переливы цвета расплавленного меда. Несколько прядок выбились из пучка, растрепались после проведенного на ногах дня. Было бы так легко протянуть руку, распустить ее волосы и увидеть, как они рассыпаются по плечам. В окошко врывается ветер, он подхватывает ее аромат и доносит его до меня. Никаких модных духов, только чистое мыло с запахом
Ее смех исчезает быстрее, чем я успеваю запечатлеть его в своей памяти. Но это намного лучше, чем фото. Это момент ее жизни, и он полностью принадлежит мне.
Перехватив мой пристальный взгляд, она сразу же отворачивается.
— Прошу прощения. Я отвлеклась. Этого больше не повторится.
— Все окей. Отвлекаться — это нормально.
— Нет, — возражает она. — Наверняка ты бы предпочел быть сейчас в другом месте, с людьми, которые куда интереснее и веселее меня. Со мной скучно, я знаю. Поэтому… будет лучше провести этот урок быстро и продуктивно, чтобы ты мог наконец-то уйти.
Что-то в моих легких болезненно скручивается.
— Мы можем продвигаться медленно. Так тоже нормально.
Элис хмурится, на ее лице ясно видно сомнение. Я легонько подталкиваю ее лоб забытым дилдо и говорю:
— Балда, мне не скучно с тобой. Мне нравится тебя учить.
Ее сомнение исчезает, и на смену ему приходит смущение. Обалдеть: Элис краснеет передо мной. Пару раз такое бывало уже, но сейчас ее румянец другой, он сильнее и ярче. Эта упертая, беспощадная девчонка-отличница краснеет из-за меня, ее милые щечки заливаются розовым цветом. Но через миг все меняется — румянец тускнеет, взгляд теряет искру, и она снова становится деловой.
— И все-таки я не чувствую, что обучаюсь достаточно эффективно.
— Правда? — Нервно чешу затылок. — Черт, ну да, учитель из меня никакой…
— Нет, я не имею в виду твои навыки обучать, — прерывает она. — Ты не так уж и плох. Я про само… оборудование. — Она указывает на дилдак в моем кулаке. — Знаешь, трудно понять, все ли я делаю правильно, ведь механизма ответной реакции нет. Обучение должно быть основано на положительном подкреплении, и если оборудование не отвечает, то невозможно понять, в правильном направлении я двигаюсь или нет.
— Ну, вроде рукой ты двигаешь правильно, — говорю я.
— Ты знаешь это наверняка?
— Нет.
Элис вздыхает.
— Таким образом, даже если я сближусь с Тео, то могу облажаться.
— Да, но, блин, ты можешь и преуспеть.
— Я не могу позволить себе рисковать. Тео… слишком много для меня значит. — Она бросает на меня взгляд. — Он первый парень, который вызвал во мне эти чувства. Любовь до сих пор обходила меня стороной, я даже думала, что я фригидная, или, может быть, лесбиянка. Но потом я повстречала его и наконец поняла, о чем говорится во всех этих песнях, в поэмах Китса и романах Хемингуэя. Тео открыл мне глаза.
Сердце проваливается куда-то в живот.
— Да, похоже, он охереть как для тебя важен.
— Именно так. Поэтому я обязана достичь совершенства. Мне нужно
— Нефиговую ты на себя взвалила задачу.
— Я привыкла к сложным задачам, — возражает она. — Так что с давлением справлюсь. А ты научишь меня справляться со всем остальным.
После ее слов наступает странная, напряженная тишина, а потом мы оба выпаливаем:
— Думаю, можно…
— Ты не будешь возражать, если я…
— Извини, продолжай, — говорю, на что Элис кивает.
— Я хотела спросить, не будешь ли возражать против того, чтобы стать живым объектом исследования? Ради практики. Всего один раз.
Мои глаза чуть не выскакивают из орбит. Элис спрашивает, можно ли ей подрочить мне?!
— Слушай, принцесса, у меня было много девчонок…
— Знаю! — перебивает она. — Я очень хорошо это знаю. И поэтому верю, что из тебя выйдет отличный подопытный инструмент. Смотри, я неопытная, а значит, это будет очень уныло и плохо — настолько, что это позволит тебе сохранить ясную голову, и ты сможешь направлять меня, пока я провожу эксперимент.
— Думаю, ты недооцениваешь себя и силу женской руки. Пофиг, что ты неопытная, я все равно отреагирую.
— Вот именно, отреагируешь! Что даст мне намного больше, чем эта безжизненная пластиковая штука. Я смогу оценить твою реакцию и соответствующим образом приспособиться к ней.
Прищурившись, смотрю на нее, игнорируя свой полустояк, который уже упирается в джинсы.
— А как же ты?
— А что я?
— Тебе типа будет нормально, что я… я буду первым… с кем ты…
— Но это же не по-настоящему, — быстро отвечает она. — Это обычная тренировка. Ради Тео. Думаю, она будет весьма познавательной.
Я закатываю глаза, но прежде чем успеваю встать и уйти, она пересаживается поближе и кладет руку мне на бедро. В ее серо-голубых глазах вновь вспыхивает искра, а пальцы начинают выписывать на моих джинсах пытливые животрепещущие круги. Уверен, каждый пьяный студент в нашем кампусе убил бы за то, чтобы оказаться сейчас на моем месте — на кровати с Элис Уэллс.
Вечернее солнце придает ее волосам медовый оттенок, эмоции наполняют глаза страстным огнем, который она приберегает лишь для сдачи экзаменов и дурацкой учебы. Учеба. Учиться она обожает. Чтобы это понять, достаточно посмотреть на то, с каким воодушевлением она прямо сейчас гладит меня…
— Н-нет, — говорю я напряженно и хрипло. — Не лапай его. Разверни руку и три ею вверх-вниз…
Она слушается, и у меня перехватывает дыхание, когда ее ладонь начинает скользит по мне — сперва мягко, потом более жестко.
— Ага. Получается, фрикции стимулируют кожу. Что ж, это логично.
Издаю стон и отталкиваю ее от себя.
— Элис, ч-черт возьми… остановись. Просто остановись.
— Я сделала что-то неправильно? — Она наклоняет голову набок.
— Нет, но… черт побери, женщина, — рычу на нее, — я не Тео. Это к нему ты неровно дышишь, а не ко мне.