Обычная работа

Макбейн Эд

– А что ты меня пугаешь?
– сказал бармен.
– У меня здесь порядочное заведение. Я не знаю никакой Белинды, не знаю и знать не хочу, я понятия не имею, что она там сделала или чего не сделала - я в ваших историях не участвую, так что нечего трепаться насчет "пособничества". О'кей?

– В таком случае постарайтесь забыть о том, что я ее разыскиваю, сказал Капек.
– Иначе ты очень скоро поймешь, что означает треп насчет пособничества и треп ли это. О'кей?
– Ой, умру со страха, - сказал бармен.

–

Ты знаешь, где живет этот Ленни?
– спросил Капек.

– Ага.

– Он женат?

– Ага.

– Позвони его жене. Скажи ей, чтобы она пришла сюда и забрала его.

– Да она убьет его, - сказал бармен. Он поглядел на лежащего без сознания Ленни и сочувственно помотал головой.
– Я помогу ему немного протрезветь, а потом доставлю домой. Не волнуйтесь.

Когда Капек выходил из бара, бармен, склонившись над своим клиентом, что-то ласково и заботливо втолковывал ему, хотя тот по-прежнему лежал без признаков жизни.

Когда Рамон Кастаньеда открыл на звонок в дверь, он был еще в нижней рубашке.

– Кто вы?
– спросил он у Дельгадо по-испански.

– Детектив Дельгадо из Восемьдесят седьмого участка, - сказал Дельгадо и раскрыл бумажник, показывая привинченный к нему изнутри жетон. Кастаньеда внимательно осмотрел его.

– А в чем дело?
– спросил он.

– Вы разрешите войти?
– сказал Дельгадо.

– Кто это, Рей?
– послышался женский голос из глубины квартиры.

– Полицейский, - бросил через плечо Кастаньеда.
– Входите, - сказал он Дельгадо.

Дельгадо вошел. Дверь справа вела на кухню, прямо перед ним - в гостиную, дальше по коридору были еще две двери, ведущие в спальни. Женщина, которая вышла из дверей ближайшей спальни, была в цветастом нейлоновом халате. В правой руке она держала щетку для волос. Она была очень красива - пышная брюнетка с серо-зелеными глазами и очень белой кожей. Босая, она беззвучно прошла по гостиной и остановилась, прочно расставив ноги и держа щетку у бедра, словно это был обнаженный кинжал.

– Простите, что приношу вам столько беспокойства, - сказал Дельгадо.

– А что такое?
– спросила женщина.

– Это моя жена, - представил ее Кастаньеда.
– Рита, позволь тебе представить детектива.., как ваша фамилия, вы сказали?

– Дельгадо.
– Испанец?

– Да.

– Хорошо, - сказал Кастаньеда.

– Что такое?
– снова спросила Рита.

– Ваш партнер Хосе Уэрта...

– Что с ним?
– сразу забеспокоился Кастаньеда.
– С ним что-нибудь случилось?

– Да. Сегодня утром на него напали четверо неизвестных...

– Боже мой!
– воскликнула Рита и поднесла вооруженную щеткой руку ко рту, как бы сдерживая готовый вырваться крик.

– Кто?
– спросил Кастаньеда.
– Кто это сделал?

– Мы еще не знаем. Пострадавший находится в больнице "Буэнависта", Дельгадо помолчал и потом добавил:

– У

него переломаны обе ноги.

– Боже мой!
– снова воскликнула Рита.

– Мы сейчас же поедем к нему, - объявил Кастаньеда и двинулся к выходу, как будто собирался прямо в ночной сорочке помчаться в госпиталь.

– Но я хотел бы...
– начал Дельгадо, и Кастаньеде пришлось вспомнить о присутствии детектива. Он нетерпеливо бросил Рите: "Живо одевайся!" и обратил свое встревоженное лицо к Дельгадо.

– Хорошо, так что там у вас? Давайте побыстрее, потому что нам нужно как можно скорее отправиться к Хосе.

– Но прежде чем вы уедете, я должен задать вам несколько вопросов, сказал Дельгадо.

– Да, пожалуйста.

– Как давно вы начали с Уэртой совместное дело?

Женщина все еще не ушла к себе в комнату, чтобы переодеться. Она стояла сейчас немного в стороне от них, по-прежнему сжимая щетку, но уже обеими руками, и прислушиваясь к их разговору, широко открыв глаза.

– Я же сказал тебе, иди одевайся, - сказал ей Кастаньеда.

Она хотела было что-то возразить. Но потом покорно кивнула, повернулась и пошла в спальню, однако дверь за собой только чуть притворила.

– Мы стали с ним партнерами два года назад, - сказал Кастаньеда.

– И вы хорошо ладите друг с другом?

– Конечно! А что?
– Кастаньеда упер руки в бока.

Он был небольшого роста, не более пяти футов и семи дюймов, и не очень-то приятной наружности: покрытое оспинами лицо, слишком длинный нос и усики, торчащие из-под носа, только еще сильней подчеркивающие его длину. Он воинственно выпятил грудь, как бы требуя объяснений по поводу последнего вопроса, а глаза его при этом загорелись тем же злобным огнем, который горел в глазах его партнера, распростертого на больничной койке.

– Человек подвергся нападению и был жестоко избит, мистер Кастаньеда. У нас принято в первую очередь опрашивать его родственников и деловых партнеров, так что, интересуясь вашими взаимоотношениями, я подразумевал...

– Судя по тону, вы подразумевали многое, - сказал Кастаньеда, продолжая сверлить глазами детектива.

Всем своим видом он напоминал бойцового петуха, которого Дельгадо видел однажды на петушином бою в Вега на Коста-Рике, куда ездил на похороны своей бабушки.

– Не надо заводиться, - сказал Дельгадо.

В голосе его при этом прозвучали угрожающие нотки. И нотки эти недвусмысленно дали понять Кастаньеде, что хотя оба они и пуэрториканцы, тем не менее, один из них - полицейский, который имеет право задавать вопросы второму относительно третьего пуэрториканца, которого недавно жестоко избили. Нотки эти предупредили Кастаньеду и о том, что, несмотря на всю мягкость поведения Дельгадо, он пришел сюда не шутки шутить, и что Кастаньеде лучше всего понять это с самого начала. И Кастаньеда как бы незаметно опустил руки и отвел глаза.