Обжигающий виски
Шрифт:
– Хорошо, – шепчу я.
Его взгляд становится голодным, и он тянет меня к хижине. Я не воспринимаю многого, пока мы идём, потому что мой разум крутится над всеми возможностями, которые сегодня есть. Что он со мной сделает? Как это заставит меня чувствовать себя? Чёрт возьми, я, наверное, не должна быть здесь, но, чёрт возьми, если у меня есть силы остановить это сейчас. Я хочу его больше, чем когда-либо в своей жизни.
Самое время сделать что-нибудь для себя.
Хижина открытой планировки, поэтому всё находится в одной большой комнате. Слева потрескивает камин, а перед ним стоит кровать.
Маверик ведёт меня к кровати, и внезапно моё сердце застревает в горле, и я изо всех сил пытаюсь вспомнить, как дышать. Когда мы подходим к кровати, я чувствую, как тепло огня щекочет мою кожу.
– Что ты хочешь сделать в первую очередь? Душ или трах, или и то и другое одновременно?
Его голос звучит низко и хрипло в моём ухе, и я вздрагиваю от этого звука. Я поворачиваюсь к нему, запрокидываю голову и смотрю ему в глаза. Я пела всю ночь, так что хочу принять душ, и хочу сделать это с ним. Мысль о том, чтобы быть с ним в душе, наши тела прижаты друг к другу, эти большие руки блуждают по всему моему телу, заставляет каждую фантазию в моей голове оживать.
– Душ, вместе, – выдыхаю я, кусая нижнюю губу.
– Ещё раз прикуси губу, и мы не сможем зайти так далеко, – рычит он.
Я сглатываю, и он, не теряя времени, ведёт меня ко второй двери в хижине, которая открывается в большую, красивую душевую комнату с глубокой ванной и массивным душем на двоих. Вау. Я оглядываюсь вокруг, но быстро теряю фокус, когда Маверик бросает куртку на землю и хватает край футболки, стягивая её через голову. И вот он стоит передо мной в одних джинсах, с ремнём в поясе и больше ни в чём. Мои глаза путешествуют вдоль мужского тела, и огонь вспыхивает между моих ног. Его тело –совершенство, что я уже знала, но не думаю, что когда-нибудь устану видеть, насколько он невероятно силён.
Я тянусь к молнии своего платья, и взгляд Мэверика устремляется на меня, похотливый и напряжённый.
– Не снимай это платье, милая. Когда твоя одежда исчезает, это происходит от моей руки, и только от моей руки.
Я дрожу, киваю и опускаю руки. Он делает шаг вперёд, обхватывает меня за талию и притягивает к себе, затем наклоняет голову и целует меня, сначала медленно, просто касаясь губами, касаясь языком, а потом наклоняет голову чуть в сторону и углубляет поцелуй, привлекая моё тело, сминая мой рот своим. Я застонала и потянулась вверх, запутавшись пальцами в его густых волосах и потянув, как будто каким-то образом я могла бы сделать его ближе, глубже.
Его рука скользит вниз по моей спине, и когда он достигает моей задницы, он обхватывает её и прижимает меня к себе. Его сила застаёт меня врасплох, когда он немного приподнимает меня над землёй, давая мне достаточно высоты, чтобы потереться о его член, который теперь твёрдый внутри джинсов. Мне нужно больше, и с отчаянным мяуканьем я начинаю царапать его спину, пробегая ногтями по коже, добираясь также до его задницы и обхватывая пальцами одну ягодицу. Чёрт возьми, у этого человека даже задница идеальная.
Маверик опускает меня обратно с разочарованным ворчанием, и его руки тянутся к молнии на моём платье, быстро расстёгивая её и скользя вниз, позволяя слоям материала упасть на пол. Затем он берёт мой лифчик, расстёгивает его и бросает куда-то в комнату. Затем, медленно, его руки скользят вниз по моей спине, кружась по бокам, а затем опускаются к моему заду, где он берёт мою задницу обеими руками и сжимает, прежде чем зацепить большими пальцами мои трусики и опустить их вниз по моим ногам, двигаясь вместе с ними.
Я смотрю на его голову, пока он двигается вниз по моему телу. Он приближает свои губы, захватывает сосок и сосёт его, затем целует мой живот, пока не достигает моей киски. Там он целует легко, не проникая внутрь, просто дразня, насмехаясь, сводя меня с ума. Я всхлипываю, и мои колени начинают дрожать, когда я поднимаю ноги и снимаю с них трусики, чтобы он тоже мог бросить их куда-нибудь в комнату. Затем он снова поднимается вверх по моему телу, целуя мою киску, пока она не начинает пульсировать и болеть, затем целует мой живот и грудь, пока я едва могу выдержать это секунду.
– Сейчас, Маверик, пожалуйста, – хнычу я.
Он отступает назад, его член в джинсах твёрд как камень, натягивая ткань. Он наклоняется, медленно берёт пуговицу и расстёгивает её, ни разу не отрывая взгляда от моего тела. Он опускает джинсы, его глаза изучают меня, осматривая каждый дюйм, пока он раздевается. Когда он стоит передо мной, полностью обнажённый, с торчащим вверх членом, таким красным и твёрдым, что кажется сердитым, моё дыхание полностью исчезает.
Совершенный. Безупречный.
– Ты... ты....
Нет слов, потому что нет ничего в мире, что могло бы описать то, что я чувствую, видя его стоящим передо мной обнажённым. Что-то глубоко в моей груди, привязанность, которую я никогда не считала возможной, связь, которая проникает в самые тёмные части меня, которая медленно начинает распутываться.
Я влюбляюсь в него.
О Боже.
Он подходит ближе, снова обхватывает меня за талию, отрывая от ужасных мыслей о том, как глубоко он проник в моё сердце, и тянет меня в душ, включая воду. Прежде чем я успеваю подумать о чём-то ещё хоть секунду, он снова целует меня, его рот голоден, его действия отчаянны. Его руки путешествуют по всему моему телу, когда он подталкивает нас в тёплую воду, позволяя ей каскадом обрушиться на нас. Я стону, когда его губы опускаются к моей шее, и он нежно сосёт, в то время как его руки прижимают меня к своему твёрдому, тёплому телу.
– Маверик, – всхлипываю я, откидывая голову назад, когда его рот спускается к моей груди, захватывает мой твёрдый сосок и сосёт его так глубоко, что я вскрикиваю.
Не теряя времени, он опускается на колени, берет мою ногу и закидывает её на своё плечо. Жар заливает мою грудь, и я отчаянно краснею, когда понимаю, насколько я открыта для него прямо сейчас. Я просто стою здесь, широко расставив ноги, выставив киску напоказ, полностью обнажённая.
– Ты так чертовски совершенна, – рычит он. – Твою мать. Я никогда не видел никого похожего на тебя, Скарлетт.