Очень важная персона
Шрифт:
— Дальняя, — пошутил Шишкин.
Вдруг в кассе погас свет.
— Что случилось? — заволновались в сберкассе.
— Не волнуйтесь, граждане, — раздался в темноте голос Шишкина. — Все в порядке. Это мы тут товарищей на карусели катаем…
Ночью Шишкин лежал без сна на деревянной кровати. Галина спокойно спала.
Шишкин взглянул на нее и позавидовал. Попробовал тоже уснуть.
— Родя… — тихо сказала Галина, не открывая глаз. — А ты зачем деньги брал
— А ты откуда знаешь? — тихо спросил Шишкин.
Галина промолчала.
— Гостей угощал, — объяснил Шишкин.
— Брось врать… Люди-то все видят,
— Что видят?
— Ты вот на нее тратишься, а она с художником встречается.
— Кто?
— Учительница твоя.
Шишкин не выдержал, вскочил и зажег настольную, лампу.
— Постыдился бы… У нас ребенок. Все уже понимает.
— Галя! Как ты могла такое подумать? Я ж работаю круглые сутки! У меня и времени-то нет!
Галя всхлипнула:
— Я ж тебя люблю!
— Я тоже тебя люблю!
Шишкин выключил свет.
— Не щекотись… — раздался в темноте уже счастливый женский шепот.
Опять было лето. Главная площадь райцентра разительно изменилась в лучшую сторону. Наглядную агитацию теперь было просто приятно смотреть. Заметны были сдвиги и с благоустройством, озеленением.
Валька Шишкин торопился домой. Сегодня был последний день школьных занятий. На углу его догнал Максим Копанцов.
— Эй, ты! А твоего отца с работы снимают!
Валька положил портфель на траву и молча по-японски поклонился Максиму. Тот положил портфель и тоже поклонился.
Валька развернулся и врезал сопернику в ухо. По-русски.
— Это не по правилам! — закричал соперник.
Родион Михайлович Шишкин стоял у окна в своем кабинете в глубокой задумчивости. Раздавались раскаты грома. Прошел год, как он стал председателем райисполкома. Время пролетело так, что никто не успел и оглянуться. Правда, этот год все-таки наложил свой отпечаток на Шишкина. И осунулся он немного, постарел как-то, и морщин прибавилось. Работа, что ни говорите, была сложная и ответственная.
Моросил дождь. Шлепая по лужам, через площадь рысью проехала кавалькада всадников. Ехавший впереди лейтенант милиции отдал честь Шишкину. Десять ребят школьного возраста тоже посмотрели на окно второго этажа. Шли занятия конноспортивной секции. Но и это не обрадовало Шишкина.
Дождь кончился. И в небе появились два парящих на дельтапланах человека.
— Кто это? — спросил Шишкин.
— Учительница музыки. С художником, — тихо ответил директор птицефабрики.
Шишкин помолчал.
— Собрались уже все, Родион Михайлович, — кашлянул сзади Ракитин.
Шишкин повернулся. В кабинете у него сидело все районное руководство. Председатели
— Извините, товарищи, — сказал Шишкин и сел за стол. На столе лежало лекарство в красивой обертке.
Все помолчали.
— Ты вот что, Родион, — сказал Ракитин. — Район, несмотря ни на что, все планы выполнил… Идем сейчас на втором месте. Хочется с тобой нам и дальше работать… Ты не лезь там на рожон-то…
— Да что вы меня раньше времени отпеваете? — пошутил Шишкин.
— Родя! — ворвалась в кабинет Галина. — Я вот тебе все приготовила, — протянув старый портфель, сказала она дрожащим голосом.
Все встали и потихоньку стали выходить.
— Не волнуйся, — сказал Шишкин жене.
— Как не волноваться, — покачала она головой. — Это ведь куда вызывают!
И, уткнувшись в плечо мужа, всхлипнула:
— Ты обещай мне, Родя… Себя поберечь… Ты ведь нам всем нужен.
— Ладно, ладно, — успокаивал жену Шишкин, — Постараюсь.
На ступеньках райисполкома Шишкин заложил три пальца в рот и пронзительно свистнул.
К крыльцу подскакал оседланный вороной жеребец.
И, по-видимому, ничего не вышло у Шишкина: не смог молчать он и окончилось все скандалом.
Из кабинета в приемную, куда доносились звуки и шум большого города, выскочили два разгневанных человека. Один из них был Шишкин, другой — хозяин кабинета.
— Дутые цифры! — кричал Шишкин.
Его собеседник молча кивнул.
— Охоту отбили работать! — крикнул опять Шишкин.
Собеседник снова молча кивнул, показывая на дверь.
— Дурная голова — она ведь рукам покоя не дает!
Собеседник согласился и опять показал рукой на дверь.
— Я с вами совершенно согласен, — ласково улыбнулся он и даже обнял Шишкина. — И скандалить — это мы здорово научились. Только вы забыли, где вы находитесь и с кем разговариваете. Пойдемте — сейчас вам все объяснят. Прошу!
Шишкин сбросил руку собеседника со своего плеча.
— Пойдем! — решительно сказал он. — Послушаем!
Секретарша, которая поливала цветы на подоконнике, прижалась к стене. Такого она еще не видела.
А Шишкин вместе с распаленным хозяином кабинета мчались по длинным коридорам, переругиваясь на ходу и перепрыгивая через ступеньки, поднимались вверх по лестнице. Все выше и выше…
На оживленной городской магистрали усилилось движение. Через раскрытые окна в приемную доносился страшный гул и шум. На подоконнике стояли кактусы.
Шишкин вошел в ту же приемную, один. Секретарша испуганно на него посмотрела. Вид у него был растерянный. Шишкин подошел к столу, взял телефон и начал набирать номер.