Очередной советник Сталина с ноутбуком и суперсилой
Шрифт:
Нда, это уже другое поколение. У него свои ценности, они искренне удивляются, как старшие люди отдают кучу денег компьютерным мастерам, за замену оперативки и продувку, а сами отдают гору денег автосервису, за то, что в автосервисе решается за пять минут работы. И поколения друг друга не понимают, потому что каждое шарит в своей теме, а в других их наёбывают по полной программе, от и до.
Поэтому с одной стороны я рад, что на дорогах стало безопаснее, с другой – не очень, потому что как ввели регистрацию ТС у гайцов – так мопеды исчезли с дорог.
Кажется, у Монти Пайтона был скетч «Велослесарь». Про то, как в обществе суперменов, умеющих всё, истинным
Меняются времена, меняются ценности – если раньше родители покупали дитю мопед, то ныне – игровой компьютер, и положение в дворовой табели о рангах, зависит от железа компьютерного. Практически то же самое – просто вместо покупки топлива и запчастей – покупка игр и донаты, вместо живого общения – голосовой чат, вместо романтики с девчонками – японские порномультики.
Прямо какая-то антиутопия, в стиле Матрицы, где все живут в виртуальном мире. Люди постарше ездили по деревне, городу и окрестностям, дышали воздухом, имели какие-никакие физические нагрузки, общались с реальными людьми, и я даже не знаю, хорошо, что дети сидят вечерами перед мониторами, играя беспрерывно в какую-нибудь игру, или нет? На мой личный взгляд – всё же нет. Желание поиграть с друзьями из других городов и стран – это одно, но зарабатывать ожирение и геморрой, сидя целыми днями перед монитором, задротя в ММОшк и пытаться найти эрзац реальной жизни и реального общения – это не очень хорошо. Ещё хуже видеть таких людей подросшими, в реальной жизни. Первое, что их отличает – это синдром школьника. У них раздутое ЧСВ, они кажутся эрудированными, но глубоких познаний нет, внятно и понятно общаться с другими они не умеют. Избыток ЧСВ и амбиций приводит к непониманию вообще своей роли в мире – когда человека с детства сделали главным героем всех игр интернета, дали ему магию и прочее, он начал чувствовать себя кем-то. Хотя в реальности он никто.
Самое страшное – это когда такие балбесы выходят в реальную жизнь. К реальным людям – внятно объяснить лицом к лицу, что им нужно – они не могут, речь неразвита, изобилует словами-паразитами, едва начав говорить, тут же замолкают, словно стесняются того, что им вообще приходится говорить. Оторванные от гугла, всё равно что дитё от мамки, становятся беспомощны, поскольку спросить у других – это выше их моральных сил. Поэтому простая задача может их вклинить намертво, если нет гугла, википедии и GPS, то есть смартфона.
Такой балбес может на серьёзных щщах делать самую лютейшую дичь, особенно если пытается что-то сделать руками. Одна такая особо одарённая личность у меня на работе в мастерской пыталась сверлить бетонную стену сверлом по металлу. По металлу, блять! Потому что это ЖЕЛЕЗОбетон!
Эх, что-то я расчувствовался как ностальгирующий дед. Одно могу сказать в своё оправдание – не пержу как старый дед о том, что на речку и рыбалку ездили раньше, а сейчас всё плохо. Сам любил поиграть в разные игрушки, да и кодить учился, но недоучился. Недоучка я.
Пока я размышлял о тленности бытия, Юрасик обкатал все мопеды, включая малюсенький Рига-Мини, что вызвал у него некоторый смех, и вынес свой вердикт:
– Всё же я был прав. Вот этот лучше всех.
– Первая рига…
– Да. Хотя остальные риги технологичней, особенно мотовелосипедные. Я думаю, что в армии, если ты конечно хочешь в армейскую тематику, большее внимание привлечёт вот этот грузовой мотовелосипед.
Да, наш серийный лясик я тоже создал, с мотором Д-4, самой распространённой модификации.
– Это дело, – я встал с сидения мотоцикла, – Значит, решено. Будем строить Ригу-1, а конструкторы Риги пусть изобретут что-нибудь другое. Если вообще когда-нибудь прибалтика войдёт в соцлагерь.
Продавать всегда надо учитывая покупательную способность населения, а так же общие условия. Так уж получилось, что компактный, лёгкий транспорт, для транспортировки до двухсот килограмм груза в корзине – будь то щебень или коробка с чем-нибудь, оказался весьма востребован в Москве образца сорок второго года. Да, у народа не было автомобилей – в СССР они просто не производились, а те, что производились – разбирались по государственным нуждам, а что оставалось – то немного. Только время для старта продаж было очень неудачным – наладили производство зимой, в то время как требовалось что-то другое.
И решение пришло довольно быстро. Более того, легко – Мотоблоки! Конструкция мотоблока уже есть, рабочий образец уже существует, двигатель уже расточили и адаптировали под низкосортный бензин, всё было на мази – у нас как раз имелись запасы по оборудованию, а весной этого года – мотоблоки будут очень востребованы.
И поэтому, решив так, я решил устроить демонстрацию работы. Не всегда Юра и НКВД определяли жизнь страны. Постановка в серию мотоблока – это дело нелёгкое, двигатель его намного сложнее Д-1, но наличие качественных штампов и объёмной штамповки с закалкой – компенсировали всё. Рабочая смена началась в девять утра – я прибыл на завод, на своём бронированном тигрёнке, и заметил около входа людей, там же были и рабочие, так что когда я затормозил, меня окликнул директор завода. Директором у нас был Фёдор Семёнович Лабай. Фамилич такая – это был странного вида человек, лопоухий, замечательный администратор, но посредственный технолог. Лабай был бюрократом до мозга костей, в хорошем смысле слова – у него всегда был порядок в документах. Документы были его всем.
С другой стороны – у него всегда был в них порядок – он точно знал, кто на заводе есть, чем занят, сколько на складе материала, сколько продукции произведено и так далее – всё человеческое было ему чуждо.
– Что такое? – я подошёл, – что происходит?
– Товарищи из газеты приехали, – сказал директор, – я пожалуй пойду.
– Правильно. Рабочий день никто не отменял, – усмехнулся я, – пойдёмте, товарищи.
Мы зашли на проходную, тоже устроенную из небольшого сборного здания, зато тут было тепло. Товарищи журналисты – это трое, один из которых с фотоаппаратом-лейкой, двое журналисты.
– А вы товарищ Киврин? Можете нам рассказать о себе? – спросил тут же один из них, на вид молодой и активный. Словно кофе перебрал, он полез в планшетку и взяв карандаш, приготовился писать.
– О себе? Это ещё зачем?
– Для заметки, – объяснил второй, – Мы тут решили сделать заметку, товарищи сверху просят осветить исполнение февральских указов. Редакции нужно срочно сделать статью про успешную коммерцию.
– А, ну ладно. Правда, у нас коммерция не слишком успешная, ещё сезон для нашей техники не настал.