Очерки из истории Церкви

Мансуров Сергей Павлович

О Смирнской Церкви мы скажем, знакомясь с жизнью и мученической кончиной ее прославленного главы — святого Поликарпа Смирнского.

Богослужение и таинства

Исследование Плиния, особенно сопоставленное с другими христианскими источниками приблизительно того же времени (с писаниями святого Иустина Философа, святого Игнатия Богоносца, «Διδαχή» и др.), в какой-то мере освещает и собственную их жизнь.

Средоточием христианской жизни является богослужение, молитвы, таинства. Богослужебные собрания устраиваются в «положенный день». Этим днем был, как видно по «Διδαχή» и святому Иустину, «день Господень» — воскресенье, по римской терминологии — день солнца. «В день же солнца мы все вообще делаем собрания… — говорит святой Иустин. — В день солнца бывает у нас собрание в одно место всех живущих по городам и по селам» [106] . Видимо, частные богослужебные собрания бывали и чаще, едва не каждый день, ибо святой Игнатий, например, советует: «собирайтесь чаще». Все, особенно живущие по окрестным городам и селам, конечно, не могли

собираться особенно часто, для этих общецерковных собраний и был «положенный день» в неделе. Святой Иустин поясняет, почему это был день солнца — первый день недели: «Это есть первый день, в который Бог, изменивши мрак и вещество, сотворил мир, и Иисус Христос, Спаситель наш, в тот же день воскрес» [107] . По Плинию, христиане собирались сперва перед рассветом и попеременно «воспевали песнь Христу, как Богу». Это — первое в истории указание на утреннее, предрассветное богослужение у христиан (его не было в еврейском богослужении). Вторично христиане собирались для «общей трапезы» — днем, видимо, к вечеру (утром и вообще днем до вечера в древности не принято было трапезовать, кроме слабых и малых). Вечером христиане собирались и при апостолах; собрания затягивались и на ночь, которая иногда проходила в молитве и совершении Евхаристии. Слова Плиния, что «собираясь утром, христиане воспевали песнь Христу, как Богу», указывают на то, что в I и 11 вв., помимо псалмов и песней ветхозаветных, составлялись гимны и песни, воспевающие Христа Спасителя. Об этом говорится и в христианских источниках начала III в. — Евсевий приводит отрывок из так называемого «Малого Лабиринта» святого Ипполита, где говорится: «Сколько в древности написано верующими братьями псалмов и песнопений, которые Христа нарицают Словом Божиим и прославляют Его Божество» [108] . Во время утрени совершалось и крещение, во всяком случае та его часть, где отрекались от греховной жизни и приносили обеты крещения.

106

I Апология, 67.

107

I Апология, 67.

108

Евсевий, V, 28.

Христиане, по словам Плиния, имели обыкновение обязывать себя клятвою или таинством — не красть, не грабить и тому подобное. Ученых почему-то смущало выражение Плиния — Sacramento se obsringere, так как в переводе это значит «принести клятву», а христианам запрещалось клясться. Но сам апостол Петр, наставляя вифинских христиан, в своем послании к ним назвал крещение «обещанием Богу доброй совести» [109] , ибо отречение от греховной жизни и обещание себя отдать на служение Богу и Его заповедям составляли существенную часть крещения, которую, как наиболее понятную, вифинские христиане, вероятно, и сообщили Плинию. Следует обратить внимание, что и у Тертуллиана это выражение иногда употребляется применительно к обетам крещения. Плиния прежде всего интересовало, к чему обязывались христиане, вступая в свое «тайное общество» (гетерию), каковым была для него Церковь. Вифинские христиане и сообщили ему об обещаниях (sacramento se obsringere) в крещении, которое было принятием в христианское общество, и что совершалось оно за утреней [110] .

109

Пет. 3, 21.

110

В Никомидии (столице Вифинии) люди присоединялись к христианству едва ли не каждое воскресенье.

Об этом говорит и святой Иустин: кто «обещается… жить сообразно с учением», тех «учат, чтобы они с молитвою и постом просили у Бога отпущение прежних грехов, и мы молимся и постимся с ними» [111] .

У святого Иустина не говорится, в какое время молятся и приносят обещания, но всего естественнее, что за утренним богослужением, ибо за вечерним совершали Евхаристию, к которой не допускались некрещенные. Тем более, что свой рассказ святой Иустин продолжает так: «Потом мы приводим их (т. е. обещавших жить сообразно с заповедями. — С. М.) туда, где есть вода… После того, как омоется таким образом уверовавший и давший свое согласие, мы ведем его к так называемым братьям в общее собрание» [112] , где совершается Евхаристия и крещенный приобщается. Порядок, описанный святым Иустином, вполне совпадает с рассказом Плиния, с той» разницей, что святой Иустин, сам участник таинств, подробнее рассказывает их содержание. Помимо обетов, он говорит о посте и молитвах, как подготовляемых к крещению, так и других христиан.

111

Апология, 61.

112

Апология, 61 и 65.

Это подтверждает и «Διδαχή»: «Пред крещением пусть постятся крещающий и крещаемый и, если могут, некоторые другие» (7, 4).

Святой Иустин пишет: «…Приводим их туда, где есть вода», — указание на то, что христиане первых веков предпочитали креститься в текучей — «живой», как ее называли, воде, по примеру Христа Спасителя. Об этом говорится и в «Διδαχή», но не запрещалось крещение и во всякой иной: «Крестить в живой воде, если же нет живой, окрестите в иной; а если не можете в холодной, (окрестите) в теплой. Если же нет ни той, ни другой, то возлей воду на голову трижды, во имя Отца и Сына и Святаго Духа» (7, 1–3). То же находим и у святого Иустина: «…Возрождаются крещаемые… т. е. омываются тогда водою во имя Бога Отца и Владыки всего, и Спасителя нашего Иисуса Христа, и Духа Святаго» [113] . Далее святой Иустин, дав пояснение такого очищения и возрождения через омовение, на основании слов Спасителя, пророка Исаии

и апостолов, продолжает так: «Чтобы не остаться нам чадами необходимости и неведения (каковыми мы сделались через естественное рождение), но чтобы стать чадами свободы и знания и чтобы получить нам отпущение прежних грехов, — в воде именуется на хотящих возродиться и раскаявшихся во грехах имя Отца всего и Владыки Бога. Это одно имя произносит тот, кто ведет приемлющего омовение к купели, потому что никто не может сказать имя неизреченного Бога (по существу); если же кто и осмелился бы сказать, что оно есть, тот показал бы ужасное безумие… И при имени Иисуса Христа, распятого при Понтии Пилате, и при имени Духа Святого, который через пророков предвозвестил относящееся к Иисусу, омывается просвещаемый. А омовение это называется «просвещением», потому что просвещаются умом те, которые познают это» [114] .

113

I Апология, 61.

114

I Апология, 61.

Дав такое описание таинства Крещения, святой Иустин описывает христианские богослужебные собрания, куда допускаются христиане после таинства Крещения: «После того как омоется таким образом уверовавший и давший свое согласие, мы ведем его к так называемым братьям в общее собрание (христиан) для того, чтобы со всем усердием совершить общие молитвы как о себе, так и о вновь просвещенном и о всех других повсюду находящихся, дабы удостоиться нам, познавши истину, явиться и по делам добрыми гражданами и исполнителями заповедей, для получения спасения» [115] .

115

Там же, 65.

Затем святой Иустин описывает порядок литургии, который ему знаком был по Ефесу и по Риму — в первом он обратился к христианству, во втором доживал свою жизнь: «Читаются, сколько позволяет время, сказания апостолов (т. е. Евангелие и Апостольские послания. — С. М.) или писания пророков. Потом, когда чтец перестанет, предстоятель посредством слова делает наставление и увещание подражать тем прекрасным вещам (тому, о чем прочитано в Священном Писании. — С. М.). Затем все вообще встаем и воссылаем молитвы» [116] . Совершаются молитвы о новокрещенном, о всех присутствующих, чтобы они «являлись и по делам исполнителями заповедей», молятся и об отсутствующих [117] .

116

Там же, 67.

117

Там же, 65.

В другом месте своей Апологии святой Иустин говорит еще, что «мы научены… в чувстве благодарности возносить (Богу) посредством слова торжественные действия служения и песни за то, что мы сотворены, за все средства к благосостоянию нашему, за различные роды произведений, за перемены времени; и воссылать прошения о том, чтобы нам воскреснуть для нетления» [118] .

Это приблизительно соответствует содержанию тех молитв, которые теперь тайно возносит перед Евхаристией священнослужитель. Из Посланий святого Игнатия и других памятников II в. известно, что молились еще об обращении еретиков, о царе и властях (об этом есть у святого Иустина). Молились о больных, святой Ириней рассказывает о случаях, «когда вся местная Церковь молилась с великим лощением и молением, и возвращался дух умершего, и человек был даруем молитвам святых» [119] .

118

I Апология, 13.

119

Против ересей, II, 31, 2.

«По окончании молитв, — говорит святой Иустин, — мы приветствуем друг друга лобзанием. Потом к предстоятелю братий приносится хлеб и чаша воды и вина» [120] . Добавим из «Λιδαχή», где предписывается «благодарить (т. е. совершать Евхаристию. — С.М.), исповедавши прежде грехи ваши, дабы чиста была ваша жертва» (14, 1). «В церкви исповедуй преступления свои и не приступай к молитве своей в лукавой совести», — поясняется в другом месте «Λιδαχιή» [4, 14]. В каком месте службы совершалась исповедь, «Διδαχή» не указывает; быть может, до молитв, так как нельзя не только к Евхаристии, но и к молитвам приступать, не исповедав грехи.

120

I Апология, 65.

В «Διδαχή» даны образцы евхаристических молитв, к которым, впрочем, прибавлено: «Пророкам (т. е. Богом вдохновенным людям. — С. М.) предоставляйте совершать Евхаристию — по изволению» [10, 7].

Придерживаясь этого правила, Церковь допускала и позднее разнообразие образцов литургических молитв, разных по форме, но одинаковых по основному содержанию. Таковы на Востоке были литургии апостола Иакова, святого Василия Великого и святого Иоанна Златоуста; на Западе — литургии Римская, Мозарабская, Медиоланская и др. Видимо, во II в., когда было много признанных Церковью Богом вдохновенных пророков, было еще большее разнообразие литургических, евхаристийных молитв, хотя тогда же для священнослужителей, не имевших подлинного пророческого вдохновения, даны были определенные образцы, примеры которых мы видим в «Διδαχή». Вот один из них: «Благодарим Тебя, Отче Святый, за Имя Твое святое, которое Ты вселил в сердцах наших, и за ведение, и веру, и бессмертие, которые Ты открыл нам через Иисуса Отрока Твоего, Тебе слава во веки» [10, 2].