Очерки сравнительного религиоведения
Шрифт:
По всей Африке [1141] и в Индии [1142] деревья, полные соков, символизируют божественное материнство и, следовательно, почитаются женщинами, а также разыскиваются духами мертвых, желающих вернуться к жизни. Мотив богини–дерева — дополняется он присутствием геральдических зверей или нет — сохранился в индийской иконографии, откуда, приобретя некоторую примесь идей воды–космогонии, перешел в народное искусство, где мы находим его еще и сегодня. Во всяком случае, легко увидеть связи, соединяющие символы воды и растений. Вода несет семена — в широком смысле. Растения — корневище, куст, цветок лотоса — выражают проявление Космоса, появление форм. Стоит отметить, что в Индии космические образы представляются возникающими из цветка лотоса. Корневище с цветами означает, что созидание действительно происходит, демонстрирует факт «прочного установления над водами». Что цветочные и водные мотивы присутствуют вместе с мотивами растения и женщины, объясняется центральным понятием неистощимого созидания, символизируемого Космическим деревом, которое отождествляется с Великой богиней.
1141
Frazer J. The Magic Art. Vol. II. P. 316 и сл.
1142
Meyer J. J. Trilogie… Vol. III. S. 195.
Эта концепция прочно укоренилась и в ведических, и в пуранских верованиях о творении (божество и Вселенная возникают из лотоса, плывущего по воде) и в индоиранской концепции о чудесном растении сома. Что касается последнего, мы помним, что сома часто изображается в «Ригведе» как
1143
Ср.: Hillebrandt A. Vedische Mythologie. Breslau, 1927. Vol 1. S. 319 и сл.
1144
XXIII. 10.
1145
Kau'sitaki-Up. I. 3.
Ту же самую ассоциацию воды и дерева можно найти в еврейской и христианской традициях. Иезекииль [1146] описывает чудесные воды, текущие из-под храма, с плодовыми деревьями по берегам (символическая и метафизическая значимость воды, чей источник под храмом, так же как и символизм деревьев у источника, не вызывает у нас сомнений ни на минуту: ибо Храм — это Центр мира, ср. § 142), а «Апокалипсис» [1147] подчеркивает и еще более проясняет космологическое и искупительное значение воды и дерева, взятых вместе. «И показал мне чистую реку воды жизни, светлую, как кристалл, исходящую от престола Бога и Агнца. Среди улицы его, и по ту и по другую сторону реки, древо жизни, двенадцать раз приносящее плоды, дающее на каждый месяц плод свой; и листья дерева — для исцеления народов». Библейский прототип этой картины, конечно, в раю: «…Дерево Жизни посреди рая, и Дерево познания Добра и Зла. Из Едема выходила река для орошения рая; и потом разделялась на четыре реки» [1148] . Храм, наисвятейшее место, выступает в христианстве эквивалентом своего небесного прототипа — райского сада.
1146
Иез. 47: 1; 7.
1147
Откр. 22: 1, 2.
1148
Быт. 2: 9, 10.
104. ИКОНОГРАФИЧЕСКИЙ СИМВОЛИЗМ
Связь символов воды и растений очень четко объясняется в веровании о Творении, лежащем в основе индийского декоративного искусства. Кумарасвами [1149] дает нам следующую формулу этой связи: корневище лотоса с множеством листьев и цветов (латакама, малакама), часто поддерживающее или питающее цветы и животных (ср. шакуна–яттхи), возникших изо рта или пупа Якши или какого-нибудь другого символа воды, такого, как полная ваза (пурнагхата), или открытая пасть макары [1150] или слон с рыбьим хвостом. «Полная ваза» — этот символ, который мы находим в других сферах, всегда связан с «растением жизни» или какой-нибудь эмблемой плодородия. Так, после эры короля Гудеа [1151] «Священное дерево» исчезло с аккадо–шумерской сцены и было заменено «растением Жизни», поднимающимся из вазы [1152] . «Полную вазу» всегда держит бог или полубог, человек же — никогда. Иногда ваза отсутствует, и вода течет прямо из тела божества [1153] . Едва ли может быть более ясный способ выразить веру, что жизнь и возрождение исходят прямо из божественного источника или, точнее, из совершенно очевидного Откровения этой сущности, из теофании.
1149
Coomaraswamy A. Yaksas… Vol. II. P. 2, 3.
1150
Макара — в древнеиндийской традиции чудовище, часто морское, с раскрытой пастью (Топоров В. Н. Макара // Мифы народов мира. Т. 2. С. 90, 91). — Прим. В. П.
1151
Гудеа — правитель города Лагаш в Двуречье (ок. 2150–2050 до н. э.). — Прим. В. П.
1152
Parrot N. Les Representations… P. 59.
1153
Ср.: Van Buren. The Flowing Vase and the God with Streams. В., 1933. Рис. 6, 13 и т. д.
В мифологии декоративному мотиву корневища, возникающего из теофании воды, соответствует пураническая концепция рождения Брахмы. Этот Бог называется абджаджа, «рожденный из лотоса», который поднимается из пупа Вишну [1154] . Кумарасвами [1155] показал ведическое происхождение этого сюжета. Символ «лотоса (или корневища), возникающего из воды или эмблемы воды», выражает космический процесс. Вода представляет неявное — семена, скрытые силы; цветочный символ представляет очевидное, создание Вселенной. Варуна как Бог воды [1156] , дождя и плодородия был первоначально корнем Дерева Жизни, источником всего Творения [1157] .
1154
Agni Purana. Ch. XLIX.
1155
Coomaraswamy A. Yaksas… Vol. II. P. 29.
1156
Ср. массу ссылок в: Meyer J. J. Trilogie… Vol. III. P. 207.
1157
RV, I. 24, 7; ср.: Coomaraswamy A. Yaksas… Vol. II. P. 29.
105. ВЕЛИКАЯ БОГИНЯ — ДЕРЕВО ЖИЗНИ
Ассоциация между Великой богиней и Деревом Жизни имела место также в Египте. Один рельеф изображает Хатор в Небесном Дереве (несомненно, Дереве бессмертия), дающей пищу и питье душе мертвеца, — иными словами, обеспечивающей ему продолжение жизни, выживание [1158] . Мы видим изображение рук богини, полных дарами, и ее голову и плечи, возникающие из дерева и дающие душе мертвеца питье. Есть параллельная серия — Богиня судьбы сидит на нижних ветвях огромного дерева, символизирующего Небо, а на каждой ветви написаны имя фараона и его судьба [1159] . Тот же мотив имеется в народных алтайских верованиях, якутских и т. д.: [1160] у подножия Дерева Жизни с семью ветвями располагается «Богиня веков».
1158
Ср. рис. на с. 58 в кн.: Budge W. From Fetish to God in Ancient Egypt. Oxford, 1934.
1159
Muller M. Egyptian Mythology. Boston, 1918. P. 53.
1160
Holmberg-Harva. Baum des Lebens. P. 97.
Та же ассоциация обнаруживается в мифах и культе Месопотамии. Гильгамеш видит в саду чудесное дерево, а возле него божество Сидури (т. е. «деву»), описываемую как sabitu, т. е. «женщина с вином» [1161] . Огран объясняет такую трактовку тем, что Гильгамеш встречает Богиню около виноградной лозы; на Ближнем Востоке виноградная лоза отождествлялась с «растением жизни», а шумерийский знак «жизнь» первоначально представлял собой виноградный лист [1162] . Это удивительное растение было священным для Великих богинь. Мать–богиня сперва называлась «мать лоза» или «богиня вина» [1163] . Олбрайт показал [1164] , что в примитивных версиях легенды о Гильгамеше Сидури занимала более важное место. Гильгамеш просит бессмертие прямо у нее. А. Е.Енсен отождествляет ее с нимфой Калипсо в Одиссее [1165] . Подобно Калипсо, Сидури имела внешность молодой девушки, носила покрывало, держала в руках кисти винограда и жила в том месте, откуда проистекают четыре источника [1166] .
1161
Autren С. Prehistoire du Christianisme. Vol. I. P. 143.
1162
Ibid. P. 142.
1163
Langdom. Tammuz and Ishtar. Oxford, 1914. P. 43.
1164
Albright W. F. The Babylonian Sage Ut-Napistim nuqu // JAOS. 1918. Vol. XXXVIII.
1165
V 68 и сл.
1166
V. 70.
Калипсо была одной из бесчисленных теофаний Великой богини, обнаруживающейся в Центре мира, рядом с омфалом, Древом Жизни и четырьмя источниками. А виноградная лоза была растительным выражением бессмертия — точно так же, как вино оставалось символом юности и вечной жизни в первобытных традициях (ср. eau de vie, галльское uschabheagh, означающее буквально «вода жизни», персидское maie-shebab — «напиток юности», шумерийское gestin — «Дерево Жизни») [1167] . «Мишна» [1168] заявляет, что Дерево познания Добра и Зла из Библии было виноградной лозой [1169] . Книга Еноха [1170] помещает эту лозу или Дерево познания Добра и Зла, между семью горами, как и эпос о Гильгамеше [1171] . Змея — Богиня Ханнат могла пробовать плоды этого дерева так же, как это позволялось Сидури и Калипсо. Виноград и вино продолжали символизировать мудрость до недавних пор [1172] . Первобытная концепция лозы — Космического дерева — Дерева познания и искупления необычайно последовательно сохранилась в мандеизме. В этом гностическом учении [1173] вино (gufna) — воплощение света, мудрости и чистоты. Архетип вина (gadmaia) находится в высшем, небесном мире. Архетипичная лоза — это скрытый смысл воды, листья ее сделаны из «духов света», а ее узлы — фрагменты света. Из нее текут потоки святой воды, предназначенной удовлетворять жажду людей; Бог света и мудрости, Искупитель (Mand^a d’haii^e), тоже отождествляется с вином жизни (gufa^a d’hai^e), а лоза считается Космическим деревом, потому что распространяется по небесам, а ее ягоды — звезды [1174] .
1167
Ср.: Albright W. F. The Goddess of Life and Wisdom // JASS. 1920. Vol. XXXVI. P. 276.
1168
Sanh'edrin, 70, a.
1169
В комментариях к Библии (в том числе еврейск. «Мишна» — см. прим. 1495 к § 143) и многочисленных апокрифах запретный плод с Древа познания Добра и Зла отождествляется с виноградом, источник зла усматривается в злоупотреблении вином. — Прим. В. П.
1170
Енох, 24: 2. — Прим. М. Э.
Книга Еноха — один из ветхозаветных апокрифов начала н. э. — Прим. В. П.
1171
Albright. The Goddess… P. 283.
1172
Ср.: примеч. 8, 19.
1173
Гностические учения (гностицизм; от греч. gnost'ikos — «знающий») — дуалистические течения, противопоставляющие истинное знание духовного мира существованию в материальном мире как царстве зла О мандеях см. ниже прим. 1566. — Прим. В. П.
1174
Albright. The Goddess… P. 266.
Мотив вина и обнаженной женщины перешел также в апокрифические христианские легенды. Например, в «Вопросах и ответах» [1175] , поздней компиляции, переведенной на румынский язык со славянского до XVII века, сообщается, что Пилат нашел свою жену обнаженной в винограднике, близ лозы, выросшей из окровавленной одежды Христа и чудесным образом плодоносившей (эта легенда связана с мотивом сотворения растений после жертвоприношения божества или насильственной смерти героя) [1176] .
1175
Intrebari si Raspunsuri CXXVIII.
1176
Ср.: Eliade M. La mandragore et les mythes de la «naissance miraculeuse» // CZ. 1942. Vol. III. P. 25.
В районах Греции и Эгейского моря тоже часто встречается структура «богиня — дерево — гора — геральдика — звери». Вспомним великое микенское кольцо [1177] , изображающее религиозную сцену, где богиня, держа руку на обнаженной груди, сидит под Деревом Жизни близ ряда космологических эмблем: двойной каменный топор, Солнце, Луна, вода (четыре источника). Эта сцена очень похожа на семитский рельеф, воспроизведенный Холмбергом–Харва [1178] , изображающий богиню, сидящую на троне близ Священного дерева и держащую в руках божественное дитя. Монета из Мир (Ликия) показывает теофанию богини посреди дерева [1179] . В связи с этим же Эгейским районом можно упомянуть золотое кольцо из Мохлоса, изображающее богиню в лодке с алтарем и деревом [1180] и знаменитую сцену пляски перед Священным деревом [1181] .
1177
Ср.: Nihson M. P. Geschiehte… Vol. I. Pl. 17, 1.
1178
Holmberg-Harva U. Baum des Lebens. Рис. 30. 104.
1179
Cook .. Zeus. Cambridge, 1925. Vol. II, p. I. P. 681. Рис. 620.
1180
Nilsson M. P. Geschichte. Pl. 13, 6.
1181
Ibid. Pl. 13, 5; ср.: Persson A. W. The Religion of Greece in Prehistoric Times. Berneley; Los Angeles, 1942. P. 36 и сл. и рис. 3.