Одаренный проклятием
Шрифт:
В глазах старушки загорелся огонек надежды. Она наконец-то смогла высказать всю свою боль и обиду на мир и получить взамен хоть такую призрачную, но все же надежду на лучшее. Обидно, что она выбрала именно этот путь. Но я надеюсь, что у нее все будет хорошо.
– С- спасибо, - ее голос дрогнул, и новый поток слез хлынул из глаз старушки.
Никогда не умел успокаивать людей. Я неумело поглаживал ее по седым волосам, с которых сполз выцветший от времени платок. Женщина сейчас просто должна была выплеснуть
Что-то последнее время незнакомые люди распахивают передо мной душу. Наверно чужому, всё же, легче рассказать правду. Если он и не поймет, то его осуждение тебя не заденет. А вот презрение близкого больно ударит. Если конечно есть близкие люди…
– Прости, сынок, как ты сказал, тебя зовут?
– Это неважно. Просто помните, ваша дочь и ее ребенок всегда рядом с вами и они счастливы. Они не держат на вас зла. Нина Ивановна, вы абсолютно ни в чем не виноваты. Обещайте, что уйдете из той секты. Она вам совершенно ни к чему. Всё чего вы хотели вы добились.
– Не совсем, - упрямо отозвалась женщина, - Я замолила прощение только у мертвых. Осталось простить саму себя. Но всё равно спасибо тебе, - Нина Ивановна медленно поднялась на ноги. Что-то изменилось во взгляде старушки. Все же не только вера может дарить спасительную надежду. Этой женщине смогли помочь просто слова незнакомого человека. Самое главное - это поверить в себя, а не в то, что всё будет хорошо, если попросить. Никогда ничего само собой не случается. Всего нужно добиться.
Она все так же не спеша попрощалась со мной и шаркающей походкой пошла, доносить «истину» до прохожих.
Кто-то не обратил внимания, кто-то послал куда подальше. Она воспринимала любой ответ с улыбкой и продолжала обращаться к спешащим по своим делам людям. Самое страшное, что ей никак уже не поможешь. Она лишь ставит перед собой призрачные и несуществующие цели и идет к ним, зная, что никогда не сможет достичь их.
***
– Привет, мой хороший, - тонкие женские пальцы пробежали по надгробной плите.
Мало кто мог заметить высокую фигуру, закутанную в темный плащ.
– Соскучился по мне? – девушка продолжила свой монолог, обращаясь к небольшой цветной картинке, прикрепленной к черному мрамору.
На кладбище стояла тихая и по- летнему теплая ночь.
– Что же ты мне не отвечаешь, Сережа, - захохотала гостья, - Мы скоро с тобой встретимся. Но для начала твой убийца заплатит за всё. Я тебе это обещаю.
– И не жарко ей? – скептически изогнул бровь охранник кладбища, поглядывая на девушку.
– Опять она? – к мужичку подошел его сменщик.
– Угу, - буркнул тот, накручивая на палец усы.
– Уже неделю сюда ходит и устраивает концерты.
– Может, и правда свихнувшаяся.
– Так что, вызвать дурку?
– И что мы им скажем? – фыркнул собеседник, - Что некая ненормальная приходит каждую ночь на кладбище и разговаривает с надгробием? Скорее нас запрут.
– Минут через пятнадцать должна уйти.
– Ладно, пойду я, Саныч, разбирайся сам.
Мужчина отвернулся и потопал в сторону небольшой сторожки за рюкзаком.
А девушка продолжала обращаться к мертвому:
– Ничего, милый. Я сдержу свое слово.
Улыбнувшись, она подняла взгляд к небу, а свет полной луны озарил бледное, с залегшими под глазами тенями, лицо Валерии.
Глава 14
– Ник, где тебя носит? – я отдернул телефон от уха.
Сказать, что Архаина была зла, это ничего не сказать.
– Да подхожу я уже, - отозвался я в притихший телефон. К слову, я ей не соврал, до театра оставалось буквально сто метров.
– Ты опоздал на первый акт, Селезнев! – зашипела она в трубку. Я, конечно, понимаю, что это ее первая серьезная роль, но зачем так сердиться.
– Я сожру твою печень! – кинула она и вырубила мобильник.
– Вжилась ты в роль ведьмы, - фыркнул я и поспешил к храму культуры.
Уже прозвенел звонок на второй акт, а я только вбежал в партер. Извиняясь и наступая на ноги зрителям, я нашел свое место. Рядом, скучая в одиночестве, сидела Люба.
– Здравствуй.
Она повернулась ко мне и, улыбнувшись, произнесла:
– Здравствуйте, Никита. Ну, наконец-то, а то сестрёнка мне уже все уши прожужжала, про то, что вы, цитирую, «непунктуальная свинья».
Я смущенно отвел взгляд от Архаиной- старшей и повернулся к сцене.
Сейчас актеры воспроизводили на сцене один из сложнейших эпизодов из произведения Михаила Афанасьевича Булгакова «Мастер и Маргарита». Если я не ошибаюсь, эта глава в романе носит название «Великий бал у сатаны».
Не знаю, какими правдами и не правдами, но Анастасия сейчас играла Маргариту. Не могу сказать, что это была лучшая ее роль, но вкладывалась в героиню она по-полной.
– Где же гости? – вздохнула подруга, поворачиваясь к парню, который играл Коровьева.
Он поправил свой разбитый монокль и, стараясь подражать елейности персонажа, отозвался:
– Будут, королева, сейчас будут.
Все же не получается им вжиться в свои образы на сто процентов. И неважно насколько ты талантливый актер. Героев другого мира просто так не сыграть. Тут надо знать и чувствовать. Ну, разве может паренек, который даже не знает что такое ипостась, передать искреннею эмоция перевоплощенного рыцаря. Рыцаря, который расплачивается за неудачную шутку о свете и тьме обликом шута. И Фагот лишь один из героев романа, на чью тему можно беседовать часами.