Одаренный. Дилогия
Шрифт:
Подумав, что наладить контакты с коллегами еще успею, я терпеливо восстановил резерв и приступил к изучению пакета документов, предоставленных офицером. С уставом справился быстро — основные положения были продублированы в контракте. Я хмыкнул, наткнувшись на пункт, запрещающий проводить религиозные обряды в общественных местах.
Зато в своей каюте боец мог делать все, что угодно — даже держать мелких зверюшек. Список разрешенных питомцев содержал тридцать два пункта с поясняющими изображениями — среди похожих на земных кошечек, собачек, традиционных хомячков и бесхвостых крыс обнаружились и совсем неожиданные экземпляры. Например, пятнистая тварь, похожая на крокодила, нечто, смахивающее на безволосую
— Эх, шашлычка бы… — пробормотал я, перейдя к списку штрафов и взысканий за различные проступки. Большая часть пунктов была рассчитана на дикарей — нормальному человеку вряд ли пришло бы в голову выращивать в своей каюте дурь или гадить в коридоре. Самые серьезные штрафы грозили за невыполнение приказа, порчу или утрату имущества корпорации, и особенно за конфликты с другими сотрудниками. Для тупых пояснялось, что запрещены драки, изнасилования и дуэли.
Я навестил столовую — заведение общепита представляло собой квадратное помещение с зелеными стенами, центре которого размещались шесть агрегатов размером с большой холодильник. Все остальное пространство было густо утыкано круглыми столами на высокой ножке. Лавок не предусматривалось — видимо, для того, чтобы посетители быстро набивали животы и освобождали места для следующих.
Трое невысоких мужчин и одна узкоглазая женщина деловито ковыряли содержимое своих подносов. Я решил последовать их примеру, активировав контрольную панель одного из агрегатов. Перечень блюд не впечатлял — всего три сотни наименований с картинками. Названия мне ничего не говорили, поэтому я выбрал первые четыре позиции в списке.
Аппарат утробно заурчал, через минуту выдав квадратный поднос, разделенный перегородками на четыре части. Я осторожно попробовал первое блюдо — густую кашу, чем-то похожую на острый плов. Отщипнув кусочек розовой котлеты, я признал — желудок бойца спецподразделения переваривал и не такое. Зато сплющенный шар размером с кулак из вонючих водорослей и невкусный напиток желтого цвета, напоминающий вкусом прокисшее молоко я сразу переправил в ящик утилизатора. Заказал следующие четыре пункта, отложив первый поднос. Мелко порубленные хрящики в белом желе есть не стал. Мясные тефтели и лепешку из чего-то, похожего на сою, я быстро умял, утрамбовав соком с кусочками фруктов.
— Нормально, — буркнул я, отправляя в ненасытную утробу утилизатора опустевшую тару. Я уже успел узнать, что все блюда синтезируются на месте из органического сырья, запас которого хранится в картриджах — технологии Содружества значительно обогнали земные.
Вернувшись в каюту, я приступил к первому документу, который я сохранил в своем хранилище. Это оказался труд некоего Кейкры, который занимался анализом наземных конфликтов корпораций за последние два десятка лет. Этот деятель рекомендовал изучить базу «Тактика соединений», однако для меня пока этот способ не подходил — на моем счету осталось всего триста кредитов.
В пространном вступлении автор нелицеприятно отзывался об оширских корпорациях, которые используют нечто вроде призывной системы, заваливая противника трупами своих бойцов и устаревшей техникой. Подобным занимались и чернокожие — эти использовали дешевых рабов.
Времена танковых армад и толп солдат с автоматами, браво бегущих на противника с криком “Ура!” давно прошли. Такую толпу можно было накрыть одной мощной боеголовкой с беспилотного аппарата. Боеприпасы с активным веществом — гаксием по своим потребительским свойствам значительно превосходили грязные ядерные заряды. Не говоря уже прочих негуманных средствах убиения разумных — таких как боевые вирусы.
Корпорации воюют небольшими мобильными группами, состоящими из бойцов-профессионалов.
32
Я пролистал информацию о “погонщиках” — так автор называл операторов боевых роботов. Такой специалист мог одновременно командовать двумя десятками дроидов, подбирая их состав в зависимости от поставленных задач. Например, разведчики размером с хомяка или платформы с тяжелым вооружением. Однако без оператора они резко тупели — производитель ограничивал самостоятельность таких боевых единиц.
Про бунт машин я уже успел узнать — две сотни лет назад взбесившиеся искины покрошили своих создателей, объявив себя Центром. Люди так и не смогли окончательно решить проблему чокнутых роботов — планету выжгли дотла, но часть хитрых железяк успела сбежать. Сейчас они успешно плодились где-то на окраинах сектора, но людям до них не было никакого дела — местонахождение пресловутого Центра пока оставалось тайной.
Возможность рулить могучими роботами точно не будет лишней — моя нейросеть позволяла прямое управление механизмами. Правда, низкий индекс интеллекта не позволял одновременно управлять стадом железных бойцов. Да и цены на них кусались — дроид-штурмовик с пулеметом или импульсником стоил около двухсот пятидесяти тысяч кредитов. За эту цену покупатель получал дроида третьего поколения, а относительно современные модели четвертого стоили вдвое дороже. Хотя военные ведущих государств уже использовали роботов пятого и даже шестого поколений, широкого распространения они не получили.
Мобильные разведкомплексы были вполне доступны по цене — например, широко распространенные серии «Барус» или «Адзай». Наборчик из десятка летающих дроидов размером с кулак мог контролировать площадь порядка десяти квадратных километров — а боец мог использовать данные этих малышей для стрельбы по удаленным целям.
Автор документа не рассматривал вопросы снабжения — обычно оружие, боеприпасы, мелких дроидов и прочие расходники штамповали на месте. Например, малый промышленный синтезатор мог потреблять как мусор, так и чистые металлы и концентрат руды. Естественно, что наибольшая производительность достигалась только в последних случаях. Все упиралось в лицензии и материалы — производитель обычно требовал за свои разработки серьезные деньги. Поэтому убогий автомат «Корза
74», который недалеко ушел от земных аналогов, продавался за полторы тысячи кредитов, а новейший штурмовой комплекс «Урш
205», нафаршированный умной электроникой, в комплекте с дополнительными модулями стоил пятьдесят тысяч.
Я пролистал нудное описание десятка корпоративных разборок, сделав выводы — боевые действия обычно велись с четко определенными целями и небольшими орядами. В отдельных случаях группам, имеющим подавляющее технологическое преимущество, удавалось без потерь разбить многократно превосходящие силы противника.
Например, арварцы воевали с помощью рабов, набранных в слаборазвитых мирах — такому дикарю даже не ставили нейросеть. Обучающим устройством загоняли в голову простых несколько баз и вручали примитивное оружие. Оширцы использовали подростков и женщин — бойцы из такого континента были аховые. Неудивительно, что хорошо оснащенные специалисты на голову превосходили таких вояк.
Автор мельком отметил, что иногда компании просто бросали своих бойцов и снаряжение после проигранной схватки. Поскольку дешевле было выплатить компенсацию, чем посылать дополнительные силы на эвакуацию остатков разбитого подразделения. В общем, жизнь отдельного бойца оценивалась в сумму, указанную в контракте.