Одержимость
Шрифт:
– Нет. Мне не звонили, никто не пытался со мной связаться.
– Я уточню в участке и так или иначе дам вам знать. Что до ланча, простите, но мы не можем вас впустить. Всех, кто работают в театре, сейчас опрашивают офицеры. Что до этого… – Он снова открыл блокнот и перевернул обложку. – До этого Джи-Би? Вы с ним должны были встретиться?
– Да.
– Ну, думаю, какое-то время он будет очень занят.
Она нахмурилась.
– Детектив, вы можете рассказать, что происходит?
– Простите, но нет. Но вы узнаете об этом в вечерних новостях, –
– Я просто хочу, чтобы он знал, что я приходила… и что я надеюсь, что с ним все в порядке.
И это глупо. Кто-то умер. О «в порядке» не может быть и речи.
Она вернулась к машине, завела двигатель и выехала. Она не знала, куда едет, но остановилась у светофора, чтобы написать Джи-Би, на случай, если детектив будет слишком занят или забудет.
Если повезет, он поделится информацией.
Проехав еще один сигнал, она повернула наугад. Еще раз. И еще, пока не осознала, что в прямом смысле едет в никуда. Остановившись, она обнаружила себя в деловом районе Колдвелла, глухая стена из небоскребов блокировала свет, пешеходы вокруг были в сером и черном, словно тени живых людей.
На самом деле ей просто нужно вернуться домой, подумала Кейт… но она припарковала машину и откинулась на спинку кресла.
Блин, самое отстойное во взрослении – появляется много ассоциаций с разными вещами. Пару лет назад, если бы она поехала в этот театр и узнала, что кто-то незнакомый ей был убит, возможно, она бы остановилась на мгновение. Сейчас? После жестокого убийства Сисси Бартен, она попала в ловушку домино, упавшие кости которого увели ее назад в прошлое, в больницу, когда ее брата отключили от аппарата жизнеобеспечения.
Он должен был надеть шлем. Будь он проклят, он не должен был кататься на скейте без шлема.
Но подростки всегда достаточно беспечны в своей уверенности, что их навыки прочнее асфальта.
Это стало трансформирующим моментом для нее, осознала Кейт. Если бы он подготовился… он бы выжил после столкновения.
Это лежало в основе ее зацикленности на порядке: мысль, что ты в безопасности, если все всегда аккуратно и подготовлено. Если ты всегда пристегиваешься в машине, регулярно проходишь медицинские осмотры, чистишь зубы щеткой и зубной нитью, и никогда никуда не идешь, предварительно не продумав подушку безопасности и спасательное оборудование…
Она подумала о Томе: если встречаешься с хорошими парнями, к которым не испытываешь большого восторга, то не придется беспокоиться о разбитом сердце.
– Да, верно, – пробормотала она. Это все равно произошло. И странно… все было нормально. Все сейчас нормально.
Что навело ее на различия между Джи-Би и Дьюком.
Она знала, что рано или поздно ей придется сделать выбор. Она не ожидала, что ей придется принимать решение здесь и сейчас, в машине на обочине… пока рой деловых пчелок проносился мимо, такси проезжали по улице, издалека доносился звук сирен, сообщая о повсеместных проблемах.
Она пробовала руководствоваться принципом безопасности раньше, и результат вышел таким… на самом деле, защитные шлемы помогали в определенных авариях… и даже помешанных чистюль преследовали на парковке, пугая до усрачки.
Черт, наверняка та убитая женщина в театре тоже упорядочивала шкаф по цветовой гамме.
Невозможно защититься от ранений, крушения иллюзий, разочарования.
Боже, что за тягостная мысль. Но она также несла освобождение.
Кейт знала, кого хотела.
По крайней мере… она так думала.
Она вскрикнула от неожиданного стука по стеклу.
– Мадам? – Женщина-контролер [148] , ее голос приглушался поднятыми окнами. – Если вы не уедете, мне придется выписать вам квитанцию.
– Простите, – сказала Кейт, пытаясь вспомнить, где находился рычаг переключения передач. – Сейчас уеду. Спасибо.
Влившись в поток машин, Кейт ощутила, как ее накрыл странный ужас, будто каким-то образом ее судьба стояла под угрозой. Но… это же сумасшествие.
148
Контролёр платных стоянок автомашин с автомеханическими счётчиками
Ведь так?
У следующего светофора она взяла свою сумку и покопалась в ней… и когда нашла, что искала, Кейт не могла поверить, что думала о том, чтобы позвонить тому экстрасенсу, визитку которой взяла со стойки в театре. Сосредоточившись на адресе, она мысленно нарисовала маршрут. Она никогда не посещала медиумов, и понятия не имела, чего ожидать… или что она может извлечь из этого.
В одном она была уверена – в том, что своеобразное… перепутье… появилось перед ней, и она хотела убедиться в том, что собирается выбрать верный путь.
Хуже ведь не будет.
Нажав на газ, она потерялась в образах двух мужчин, беспокойство делало изображения такими резкими, почти до боли…
Когда Кейт снова остановилась, она смутно осознавала, что нажала на тормоз. И… минутку, это не безобразный конец Торговой. На самом деле она была…
Где, черт возьми, она была?
Слишком много травы для центра города.
Она уже собралась развернуться на сто восемьдесят, когда увидела бродячего пса. Маленький, совсем низкий, лохматый, как швабра, пес сидел на широком участке газона и смотрел прямо на нее.
Кейт вышла.
– Хэй, приятель, ты в порядке?
Почему-то она была уверена, что это парень. Но ошейника нет. Бедняжка.
Когда он поднял переднюю лапу, ей захотелось обогнуть автомобиль… именно тогда до нее дошло, куда она приехала.
Не к экстрасенсу, нет. Церковь с колокольней.
Это Собор Святого Патрика, важнейшее место всех почитающих Христа домов в Колдвелле, собор с готическим шпилем, святыми людьми и витражными стеклами, которые напоминали драгоценные камни.