Один человек, две собаки и 600 миль на краю света. Опасное путешествие за мечтой
Шрифт:
Я уверен, что любой нормальный человек на моем месте не стал бы продолжать путь и отправился обратно или попросил бы, чтобы за ним прислали самолет. Любой, но не я. Впереди меня ждет что-то поистине необыкновенное, прекрасное и невообразимое, что-то даже более величественное, чем можно себе представить. Самообладание и уверенность в себе мне сейчас просто необходимы. Видно, что собаки тоже очень устали, но при этом довольны и с надеждой смотрят на меня. Наконец я окончательно прихожу в себя. В конце концов, если мне станет слишком тяжело, я в любой момент могу остановиться и уехать отсюда домой. А еще я могу разбить палатку и провести в ней пару недель. Меня ведь никто не заставляет делать то, что я делаю. Я сам себе начальник. Обдумав все это, поднимаюсь, собираюсь с мыслями и принимаю решение изменить курс. Только это поможет
Наконец я останавливаюсь. Мне намного лучше. В конце дня, когда уже проделана большая работа и все препятствия остались позади, всегда становится легче, но поскольку сегодня день был особенно сложный, контраст ощущается намного сильнее. Я отдыхаю, нежась в лучах вечернего солнышка, и наблюдаю за собаками. Они бегают вверх и вниз по склону и пытаются выгнать грызунов из их норок. Они тщательно обнюхивают каждую ямку и, если чувствуют свежий запах, начинают копать. Не знаю, откуда у них берутся силы. Глядя на них, я чувствую себя намного увереннее и спокойнее и понимаю, что должен продолжать путь.
Завтра придется преодолевать крутой подъем. Отсюда я прекрасно вижу гору, которую мне предстоит покорить. Это задача кажется очень сложной, практически не выполнимой. Я не слышал, чтобы кто-нибудь делал это до меня. Если бы у меня с собой не было карты и я не имел бы возможности осмотреться, то решил бы, что выбранный мною путь нереален. Впереди, кроме узкой полоски тундры, протянувшейся на тысячу футов, не было ничего, кроме остроконечных скал и ущелий. Я никогда не видел такого огромного количества отвесных гор, склоны и вершины которых были покрыты снегом. Никогда еще я не видел такой бесплодной земли. Мне понадобились недели, чтобы прийти сюда, но, поверьте, это того стоило.
Накмактуак-пасс
С большим трудом и с огромной осторожностью я забираюсь на очень высокую, почти отвесную гору, вершина которой вонзается в спокойное небо над бассейном реки Амблер. Медленно-медленно поднимаюсь все выше и выше, сгибаясь под тяжестью своего неподъемного рюкзака. Останавливаюсь на минутку, чтобы чуть ослабить натяжение лямок. В это время раздаются пронзительные крики тетерева. Он довольно быстро улетает. Эта первая птица, которую я увидел здесь и за которой к тому же могу понаблюдать. Вообще эти птицы не любят залетать так далеко. Чтобы преодолевать большие расстояния, им приходится усиленно работать крыльями, поэтому они такие сильные. Тетерева летают довольно низко. Они не ловят потоки воздуха налету, подобно хищным птицам, потому что набирать высоту им не нужно. Ведь вся их пища в лесу, в тундре, и они не перелетают с места на место.
Я оборачиваюсь и смотрю туда, откуда только что пришел, на каньон, который, слава Богу, остался позади. Чем выше поднимаюсь, тем более глубоким и опасным мне он кажется. Я иду еле-еле и по возможности сдерживаю дыхание, чтобы не тратить чересчур много сил. Если впереди долгая дорога, лучше идти равномерно и ни в коем случае не переходить на быстрый шаг. Последнее приведет к большим затратам энергии. Поверьте моему опыту — двигаясь медленно, но верно, за день вы пройдете намного больше, нежели если будете пытаться увеличить скорость. И вот я уже наверху. Оказывается, здесь берет начало огромное плато, которое простирается на много миль в длину и ширину. Мне приходится идти по скользкой тропе рядом с вершиной. Конечно, это не очень приятно, но вполне терпимо. А вообще я стараюсь избегать снега, находясь на скале высотой в тысячу футов, нельзя позволить себе поскользнуться. Но главное я почти уверен, что река Ноатак совсем близко.
Думаю, что самое страшное осталось позади. Права на ошибку у меня больше нет. Я стою на высокогорном плато. Дух
В первой половине мая на северной стороне Накмактуак-Пасс царит предательский холод. Местность то и дело прорезают глубокие овраги и скалистые горы. Кроме того, осталось еще довольно много покрытых снегом участков, которые нередко достигают около ста ярдов в ширину и трех футов в глубину. Примерно через каждые десять шагов я по пояс проваливаюсь в сугроб. Чтобы ехать на лыжах, снега явно недостаточно, но когда идешь пешком, кажется, что его слишком много. Единственная мысль, которая придает мне сил, — это мысль о том, что скоро у меня будет еда и я наконец получу возможность отдохнуть. Осталось пройти всего каких-то двенадцать миль.
Путь через перевал лежит параллельно верховьям Амблера. Я вижу глубокое, практически вертикальное ущелье, которое занимает несколько миль. Затем оно как бы делает поворот на девяносто градусов и оказывается на моем пути. Получается, чтобы выйти к Ноатаку, мне нужно сперва как-то обойти его.
Первый день на плато я иду пешком и постоянно проваливаюсь на тех участках, где корочка льда слишком тонкая. Я стараюсь быть очень аккуратным, передвигаться маленькими шажочками, но все равно то и дело оказываюсь по пояс в снегу и шлю проклятия скучному серому небу. Причем каждый раз это случается так неожиданно. Я не успеваю скоординироваться и падаю как подкошенный. Это очень опасно, ведь так можно повредить колено. Дело в том, что воздух очень сухой и морозный, поэтому так трудно удержать равновесие. Каждый раз мне приходится вновь натягивать рюкзак, который весит около шестидесяти фунтов (он такой тяжелый, потому что я несу зимнюю палатку весом семь фунтов, ружье в шесть фунтов, пули и еще кое-какую зимнюю экипировку). Я поднимаюсь и продолжаю путь, однако через минуту картина повторяется. Иногда пытаюсь обходить опасные участки, но на это уходит слишком много сил и времени, потому что, как правило, они довольно длинные и по форме чем-то напоминают пальцы. В итоге на моем пути встречается другой такой же участок, через который приходится идти напрямик. Таким образом, я «пробурил» здесь около сотни лунок.
К этому времени я понял, что в том месте, где из-под снега показывается зеленая травка, снег неглубокий и лучше идти именно там. Да, я все равно буду падать на каждом шагу, но, по крайней мере, я точно знаю, что не провалюсь. Еще я учусь «читать» снег. Его блестящая гладкая поверхность, в отличие от рыхлой и неровной, говорит о том, что здесь корочка еще очень твердая и выдержит мой вес. Думаю, что наиболее опасны участки, освещенные солнцем, — там корочка быстро тает. Все это я понял не сразу, а некоторое время спустя, и то благодаря Уиллу. Я долго наблюдал за ним и думал, почему он бежит не прямо, а как-то зигзагообразно, словно пьяный или сумасшедший. Оказывается, он всего-навсего не хотел провалиться в снег и выбирал оптимальный путь. Итак, я стараюсь идти только по «правильным» участкам, но, к сожалению, они встречаются не очень часто, и я то и дело проваливаюсь.
Порой, прежде чем выбраться на землю или другую твердую поверхность, приходится идти по пояс в снегу не менее сорока ярдов. После очередного падения у меня уходит несколько минут на то, чтобы прийти в себя и сделать хотя бы один шаг вперед. Это самые ужасные моменты. Я прихожу в бешенство и начинаю сыпать ругательства, точно пьяный матрос. Мне и в голову не приходит прервать свое путешествие. Просто сейчас стало совсем очевидно, что оно будет более экстремальным и сложным, чем все предыдущие.