Один контракт
Шрифт:
Эти мужчины похожи на волков: они ждут, охотятся... и хотя мой желудок скрутило от нехорошего предчувствия, нельзя отрицать исходящего от них соблазна. Они как запретный фрукт. Один укус может убить, но как ты узнаешь наверняка, пока не попробуешь?
– Поверь мне, сладкая, тебе понравится... по большей части, - Престон подмигивает.
– Я предлагаю тебе миллион долларов в обмен на неделю твоего времени, - говорит Тобиас.
– Никакое количество денег не купит мое достоинство, - я встаю из-за стола, хотя и не знаю, куда могу уйти, но Тобиас хватает меня за запястье,
– Достоинство?
– повторяет он, ухмыляясь.
– И в каком месте окажется твое достоинство, когда ты будешь жить на улице?
– Мое сердце бьется неровно в груди.
– Мы предлагаем тебе спасение, которое не многие могут себе позволить. Один миллион долларов всего лишь за какие-то семь дней.
Его рука все еще крепко сжимает мое запястье. Я не могу дышать. Я не могу двигаться. Его взгляд приковал меня к месту. Медленно я сажусь.
– Сладкая Элла, - бормочет Престон, вставая и останавливаясь позади меня. Он кладет руки на мои плечи, позволяя ощутить мне жар его ладоней.
– Мы знаем, что у тебя нет денет. Перспектив. И скоро ты потеряешь квартиру...
Ком застревает в горле. Я замираю от страха и, осмелюсь сказать, любопытства.
– У тебя нет семьи, никого, ни единого человека, на которого можно положиться, - добавляет Тобиас.
– Так печально, - произносит Престон, - то, что случилось с твоими родителями.
Я качаю головой, не в состоянии собраться с мыслями и выдавить хотя бы слово. Откуда они это знают? Откуда они знают детали моей жизни, когда я сама ничего не знаю о них?
– Я...
– я сжимаю ручки кресла так сильно, что боюсь, кости не выдержат такого давления.
– Ни парня. Ни работы, - продолжает Тобиас, рассматривая запонку на своем пиджаке, как будто мое жалкое существование лишь вводит его в скуку.
– У тебя нет ничего, - его взгляд встречается с моим, пленяя меня в зеленых глубинах.
– Но ты невероятно красива.
Престон проводит пальцами по моей шее, почти утешая.
– Тебе нечего терять.
– Я чувствую, как он склоняется к моему уху.
– Но так много всего можно получить, - шепчет он, прежде чем поцеловать мое ухо.
– Ты можешь быть Золушкой на современный лад, стоит только согласиться.
– Этот человек похож на дьявола, который подбивает меня продать душу. Мужчина отстраняется и возвращается на свое место, как ни в чем ни бывало откидываясь в кресле.
– Семь дней, - повторяет Тобиас.
Он кладет передо мной на стол какой-то документ. Я сижу, уставившись на него несколько секунд, прежде чем поднимаю взгляд обратно на мужчину. Он кивает на бумагу. Я поднимаю ее и очень осторожно читаю первые две строчки. Не знаю, чего я ожидала, но точно не этого.
– Что это?
– спрашиваю я с трудом, хотя там все было написано черным по белому.
– Игра, - отвечает Тобиас.
– Игра?
– Я хочу тебя.
Он даже меня не знает. И хотя это неправильно, эти три короткие слова, делают меня слабой. То, что он произнес это с такой уверенностью, как будто наверняка знает, что получит меня, оставляет меня безмолвной.
– Это контракт, - Престон выгибает одну бровь, ухмылка так и не сходит с его губ.
Я пробегаюсь по первым двум предложениям:
"Единовременная сумма от одного миллиона долларов будет выплачена (при соблюдении правил и условий игры) по завершению этих семи дней, согласно имеющему обязательную силу правовому соглашению.
Правила, приведенные в договоре, не подлежат нарушению и заключаются в следующем:
1) Никогда не уходить;
2) Никогда не задавать вопросы;
3) Никогда не говорить об этом;
4) Никогда не испытывать глубоких чувств;
5) Всегда подчиняться".
– Что это за игра?
– я вновь смотрю на бумагу в руках, меня поглощает страх.
– Та, которую мы захотим, - отвечает Престон.
– Та, в которой я становлюсь вашей личной шлюхой на семь дней?
– Нет, - отвечает Тобиас.
– Ну... не совсем так, - Престон пожимает плечом. Я сосредотачиваюсь на нем, потому что он меня и вполовину не пугает так сильно, как Тобиас. По крайней мере, пока.
– В этом нет никакого смысла, - замечаю я.
– Тут даже нет объяснения, к чему именно должны применяться эти правила. Как вы можете играть в игру, если даже не знаете, в какую именно будете играть?
Он наклоняется вперед, опираясь локтями на стол.
– Все, что ты должна знать, это изложенные в соглашении правила, и мы не сделаем ничего такого, что тебе не понравится. Даже немного, - его взгляд опускается к моим губам, и мой пульс учащается, потому что по красоте он ничем не уступает Тобиасу.
Это все просто сумасшествие. Качая головой, я откидываю контракт. Я наблюдаю, как мужчина встает, застегивая пуговицу на пиджаке, прежде чем подойти ближе ко мне. Он наклоняется, касаясь меня лишь дыханием, когда произносит:
– Ты хочешь меня? – а затем кончиками пальцами касается моей шеи, перебрасывая волосы назад.
– Посмотри на него, - шепчет он, и я могу лишь подчиниться. Тобиас встречается со мной взглядом, изучая меня, словно хищник раненную лань.
– Ты хочешь его? Скажи, что это не так, - выдыхает Престон, и я не могу сдержать дрожь от того, как его губы слегка касаются моего уха. Все тело напрягается. Кожа горит. Пульс стучит в ушах. Он хватает меня за волосы и тянет, притягивая мое лицо ближе к своему.
– Это будет нашим маленьким грязным секретом, Элла, - он очень нежно проводит пальцами по моему лицу, его взгляд не отрывается от моих губ. Он так близко, всего лишь на расстоянии шепота, и его теплое, слегка отдающее сигаретами дыхание достигает моего лица.
Я знаю, что это неправильно, знаю, что не должна даже думать о подобном, но ничего не могу поделать с собой. А все потому, что они правы. Мне нечего терять. У меня нет ничего, но прямо сейчас мне кажется, что эти мужчины могут дать мне все, что угодно. Краем сознания я замечаю, как придвигаюсь все ближе и ближе к нему, пока мои губы не оказываются всего в паре сантиметров от его рта, пока напряжение не становится осязаемым. Я преодолеваю этот последний сантиметр, тянусь к нему, хочу почувствовать его губы на своих. Его хватка в волосах усиливается, и он отстраняет мое лицо от себя.