Один поцелуй до другого мира
Шрифт:
Ксандор посмотрел недоверчиво, но спорить не стал.
— А если кто-то другой убьет меня обычным оружием?
— Тогда умрешь и ты, и хозяин тела.
— Что сейчас происходит с нашими реальными телами, оставленными в Курже? — сухо, как на допросе, продолжил он.
Ива подумала, что в таком тоне беседовать не станет, и демонстративно отвернулась. Ксандор шумно выдохнул. Видно, пытался взять себя в руки, чтобы не придушить эту проклятую ведьму прямо здесь.
— Я должен знать, — сдержанно сказал
Ива закусила губу. Это было заманчиво! Так заманчиво — вернуться, больше не боясь смерти. Но не обманет ли Ксандор? Что же, не будет вреда от того, что она честно расскажет ему обо всем.
— Никто точно не знает, как течет время в других мирах относительно нашего. Мы давным-давно не использовали этот способ перемещения. Может быть, там прошла минута. Может быть, несколько дней. Наши тела не погибли, они просто спят беспробудным сном…
— Спят беспробудным сном… — глухо повторил Ксандор, а Иве вдруг показалось, что в голосе префекта не просто так столько горечи.
— Почему вы так ненавидите нас? — осторожно задала она вопрос, который мучил ее с того дня, когда началась война.
— Я уже говорил.
— Думаете, что у нас нет души? Что… мы вытягиваем и пожираем чужие души?
Ива пыталась вспомнить и повторить все фразы, случайно оброненные Ксандором, вернулась мысленно на темную дорогу, ведущую в Ломов, и как наяву увидела удивленные взгляды мальчишки, которые он то и дело кидал на нее, не веря, что она может что-то чувствовать.
— У меня есть душа, Ксандор! Не знаю, кто тебе наплел эти глупости…
— Глупости, значит. Вероятно, мне просто мерещится то, что я занял чужое тело? — саркастически поинтересовался Ксандор.
Ива склонила голову, признавая, что не все слухи об алых жрицах являются слухами.
— Но вот насчет того, что ты сосуд, содержащий в себе лишь тьму, пока не уверен… Потому и оставлю вас в живых, пока идет разбирательство.
— А как разбираться планируешь? Я слыхала, раньше таких, как мы, кидали в воду. Выплыла — значит, ведьма. Не выплыла — ой, ошибочка вышла! — вспыхнула Ива.
Префект и алая жрица какое-то время сверлили друг друга глазами, и никто не хотел первым опустить взгляд.
— Ты ошибаешься, — наконец сказала Ива. — И я тебе это докажу.
— Отлично! Докажи! Но сначала верни нас на место! Теперь у тебя хватит жизненной силы? Или как она там называется?
Ива задумалась, прислушиваясь к себе. Ей давно не давала покоя какая-то смутная, не оформившаяся мысль. Некогда было размышлять: ее то продавали, то пытались убить. А ведь подумать было о чем.
— Ксандор, тогда, на торгах, ты уже все знал о Вазире, да?
— Да, я пришел в себя, услышал обрывки разговоров и понял, что ни одна наложница не доживала до утра. Потому и стремился выкупить тебя.
«Идиотка!» Ива вспомнила, как Ксандор заступил ей дорогу и от души выругался.
— И пришел специально, чтобы…
«Меня спасти?» — просилось на язык, но Ива сжала губы. Ни о каком спасении и речи не было: Ива нужна Ксандору для того, чтобы вернуться домой. Без нее он навеки застрянет в чужом теле.
— Чтобы! — подтвердил Ксандор и криво усмехнулся, догадавшись о несказанном.
— Знаешь, я думаю, что здесь не только моя жизненная сила важна, — медленно произнесла Ива. — Мне кажется, в каждом мире нас ждет какая-то важная миссия. И пока мы ее не выполним, дальше не двинемся. В первый раз мы должны были спасти город от тварей. Во второй раз спасали несчастных девушек. Этот гад… Он больше никого не убьет!
— Не терплю скотства, — выплюнул Ксандор.
— Сказал убийца.
— Быстрая и легкая смерть для того, кто ее заслуживает, — неотъемлемая часть любой войны. Но не это… Нет чести в том, чтобы изнасиловать женщину.
— Еще мараться! — подсказала Ива Ксандору его же слова. — Да?
— Да. После этого действительно чувствуешь себя грязным.
Ива открыла рот. Закрыла. Она не нашлась с ответом, просто подивилась про себя, до чего искаженное у Ксандора представление о чести. Убивать, значит, можно и нужно, но как-то так… Чистенько.
Хотя Ива по-прежнему отчаянно ненавидела префекта, она поняла, что теперь все же сможет пойти на соглашение. Если только переход сработает, в чем она не была уверена.
— Думаю, у нас ничего не выйдет, если девушке, в чьем теле я нахожусь, по-прежнему грозит опасность. Что за человек этот Бадр? Может, он такой же, как Вазир? Не просто так они соперничали, выбирая самых красивых невольниц.
Ксандор покачал головой.
— Нет, все его наложницы живы. Насколько я понял, Бадру не чуждо понятие чести. Он специально старался перебить торги, чтобы увести невольницу в свой гарем.
— Гарем… — сморщилась Ива.
— В этом мире так принято. Его наложницы вполне довольны жизнью. Если мы переместимся, думаю, девушке рядом с Бадром ничто не грозит.
Они переглянулись и замолчали. Обсуждать больше нечего, пора решаться.
— Ты вернешь нас в Курж?
— Ты обещаешь сохранить жизнь алым жрицам?
— Клянусь. Клянусь именем моего отца.
Ива кивнула: для уроженца Аланка это была серьезная, нерушимая клятва.
Ксандор пересел к ней на циновку, ожидая, пока Ива поднимет лицо и позволит себя поцеловать, но она хмурилась.
— Как же я устала с тобой целоваться! Какое-то извращение — целоваться с врагом!
Сказала, а потом поняла, что задела гордость Ксандора. Его лицо застыло, как маска, все мускулы напряглись.