Один шаг до перемен
Шрифт:
– Да. Мне пора. К сожалению, – не удержалась и прикусила нижнюю губу от огорчения от такой короткой и прохладной встречи с любимым. – Смогла выбраться всего на час. Вечером у меня будет занятие с группой, и надо возвращаться, – бессовестно врала, но пыталась таким образом сохранить лицо. – Но знай, что я скучала.
– Я тоже, – его слова были просто словами, и мне тут же стало это понятно, как и Дмитрию, скорее всего.
Но Ткачев отвернулся от нас и пошел к зданию базы, лишь махнув мне на прощание рукой. Показалось или действительно я была благодарна ему за то, что оставил нас одних? Только разбираться
– Забирайся, – скомандовал мне с дружелюбной улыбкой. – И смотри, по дороге до города не гони. Я буду волноваться. Поняла?
– Хорошо, – садиться в машину я медлила, все хотелось еще задержаться.
– Ну! – подгонял меня его голос и кивок. – Давай! Мне надо идти, котенок. Дима ждет.
Пришлось подчиниться, раз уж все равно меня не собирались ни целовать, ни обнимать, ни договариваться со мной о новой встрече.
– Кстати! – не дала я ему захлопнуть дверь. – Когда снова увидимся?
– Как только, так сразу, – этот ответ неприятно резанул по нервам и сердцу. Он заметил мою реакцию и поспешил придать своему лицу дурашливый вид. – Ты же понимаешь, как важно мне сейчас напрячься, правда? Очень многое стоит на кону, Ириш. Если Хабаров согласится взять меня к себе, то передо мной откроются новые горизонты. Это же здорово! Ведь так? Ты согласна?
– Согласна, – кивнула вполне жизнерадостно. За это, наверное, и получила от него поцелуй в нос.
– Езжай. Мне и, правда, надо догнать Димку. Мы хотели еще немного позаниматься на тренажерах, а потом вместе пойдем в сауну.
Когда я возвращалась в город, совсем забыла о том, что дорога была опасна своей крутизной и изгибами, гнала как сумасшедшая. А еще на глаза так и норовили навернуться злые слезы. Это было уже совсем ни к чему. Поэтому противилась им, как могла. Вроде, получилось. Почти. А еще я стискивала зубы и мысленно поминала Ткачева.
– Дима ждет! Мне надо к Диме! Догнать Диму! Дима то, Дима се! Чтоб ему…
Я чувствовала, определенно, что между нами с Глебом вырастала пропасть. И во всем обвинила Ткачева. А как иначе? До его приезда все было хорошо. А потом, эта его забота о дальнейшей спортивной карьере Глеба! Откуда появилась идея тренироваться у Хабарова? Наверняка, он ее подбросил Соломатину. Потом еще эти их совместные заплывы! Чего он добивался?
– Как специально стену между нами с Соломатиным выкладывает. Огромными такими кирпичами! – накручивала сама себя. – Не уж-то такой мстительный? Что такого я ему сделала? Только и было, что слегка задела…
На следующий день эти и подобные мысли все не давали мне покоя. Поразмыслив, решила не сдаваться вражьим проискам и рук не опускать. Твердо набрала номер Глеба и, увы, долго слушала длинные гудки. Так повторялось несчетное число раз.
– Просто он тренируется. Телефон остался в раздевалке. Он не слышит звонка, – пыталась унять собственное волнение.
На десятый или пятнадцатый звонок мне ответили. Но радости я не ощутила, скорее настороженность и чувство досады. На кого, не поняла.
– Это ты? Привет, – его
Устал – сама себе нашла этому объяснение. Конечно, устал! Как иначе могло быть?!
– Хочешь снова приехать? – отчетливое удивление Глеба как царапало мне душу. –Зачем? Не вижу в этом смысла. Такой путь, чтобы побыть наедине всего несколько минут…нет, не надо. Я весь вымотан, ты тоже отработала сегодня целый день. Пожалей себя, котенок, – хоть и в конце, но смягчил мне свой отказ ласковым обращением.
Как мало мне было надо. Назвал котенком, и сердце мое застучало бодрее. И силы во мне всколыхнулись. Не думая больше ни о чем, села в машину и покатила на свидание. И пусть, увиделись бы всего на несколько минут. И я готова была сама его поцеловать.
– Не стану больше ждать, когда он надумает меня обнять и приласкать. Как увижу, так и прижмусь к нему. И пусть, кто угодно будет тому свидетелем. Хоть тренер, хоть этот Ткачев, хоть сам черт! – рулила к базе и улыбалась.
Но по моему хотению ничего не сложилось. Весь путь проделала, как оказалось, лишь для того, чтобы понаблюдать через витраж бассейна, как Глеб держал у себя на коленях молоденькую девушку. Были там и другие спортсмены, не только они вдвоем. Все выглядели бодрыми и над чем-то смеялись в тот момент, когда я приблизилась к стеклянной перегородке. Вот так!
– Кто она? Не похоже, что они только что познакомились. Что и как давно их связывает? – эти мысли терзали меня весь остаток вечера, когда спешно вернулась в город, ночь напролет и еще все следующее утро.
А ближе к обеду позвонил Глеб и сообщил, что собирает вещи в дорогу.
– Дмитрию удалось достучаться до Хабарова. Тот назначил мне встречу.
– Желаю тебе удачи, – ответила ему, проглотив ком в горле.
– Спасибо. Это важно для меня. А еще не переставай меня ругать весь завтрашний день. Договорились?
– Не сомневайся в этом! – с заметным подъемом в голосе пообещала любовнику.
На следующий день мне, правда, было не до него. Ко мне на работу действительно пожаловали, как и предупреждали, «шишки» разного ранга. Был среди них и Ткачев. Но он все больше помалкивал, предоставляя другим своим коллегам задавать нашему директору и мне, как заместителю администратора, вопросы. Не обошлось и без экскурсии по нашему спортивному комплексу. Сопроводить гостей поручили, как раз, мне. А вот развлекать чиновников на обеде за закрытыми дверями, моя персона, слава богу, не понадобилась, на этот момент к мероприятию подоспела Юлия Евгеньевна, моя непосредственная начальница. Мне же досталась вся работа за нас двоих, вместе взятых, на весь оставшийся день до самого позднего вечера.
– Ничего себе у вас получились посиделки, – позволила себе замечание Ткачеву, когда увидела, наконец, в холле отбывающую делегацию, а он взял и подошел ко мне.
– Тебе не позволили уйти, пока не спровадила бы нас? – окинул меня своим «фирменным» взглядом. – И много личных планов на сегодняшний вечер разрушено?
– Мне не впервой задерживаться на работе, – хмыкнула на его сочувствующий тон. – И ситуации разные возникали, знаешь ли, и вечерние группы иногда вести неожиданно приходится. Ну, это когда кто-то из тренерского состава заболевал или другие, какие обстоятельства нарушали обычный ход рабочего распорядка.