Один шаг до перемен
Шрифт:
– Ты же у нас бывшая спортсменка, как понял из рассказов Глеба, – кивнул и задумчиво склонил голову на бок. – Тоже пловчиха?
– Тоже? Это как Глеб? Или и ты из той же компании? – прищурилась на него в его же манере. – Нет, я занималась прыжками в воду, – ответила и тут же напряглась. Все же, беспокоило меня общение с этим субъектом, даже мимолетное. – Неужели, Соломатин скрыл этот факт?
– Да, теперь припоминаю, что-то такое он и говорил. Но много о тебе мы не…
– Ах, да, конечно! Вы же больше беседовали про школу Хабарова! Я правильно все поняла?
–
– Серьезно? – не удержалась, и брови так и поползли на лоб. Не уж-то я так явно демонстрировала слабость? Надо было срочно брать себя в руки. – С чего бы мне это делать? Ведь ты друг Глеба, а значит…
– И тебе тоже? – теперь он меня перебил. – Не думаю. Нам с тобой отчего-то так и не удается наладить контакт. Так в чем дело, Ира?
Его манера задавать прямые вопросы в лоб сбивала с мысли и выводила из себя. Я тут же осознала, что и сейчас тоже разговор вот-вот уйдет не в ту сторону, оттого и решила сменить тему.
– Мне кажется, тебя ждут, – указала кивком на машину с открытыми дверями, замершую около ступеней при входе. – Всего доброго. И надеюсь, ты и твои коллеги останетесь довольны нашим приемом.
Я ожидала, что махнет мне рукой, как уже бывало, и уйдет, наконец, восвояси. Не тут-то было. Нет, он рукой все же махнул. Но на этот раз не мне, а водителю той самой машины, после чего она тронулась с места и пропала из виду.
– Разрешишь тебя проводить домой? – вопрос был риторическим, его рука уже уверенно коснулась моего согнутого локтя.
– Проводить? – недоуменно спросила и чуть попятилась. – Зачем?
– Просто хочу. Так что, идем? – и сжал пальцы на моей руке жестче.
– Не стоит, – теперь я уже откровенно начала дергаться, но почувствовала, что отпускать меня он не собирался. И, надо же, растерялась. А как поняла это, так и занервничала, и даже с голосом стало трудно совладать. – Ни к чему это…я вообще… живу тут рядом.
– Отлично. Тогда отправимся туда пешком.
– Нет…не отправимся, – понимала, что выглядела несолидно, упираясь и пытаясь освободить свою руку, но на ум не приходил ни один достойный довод, отчего мы не должны были это делать. – Мне еще в кабинет свой зайти надо. Я сумку не взяла. Так что…
– Иди, – разжал пальцы и выпустил мой локоть. – Забирай сумку, а я тут тебя подожду, – сказал таким тоном, что спорить, поняла, было бесполезно.
Пришлось смириться. И вот мы с Ткачевым вышагивали по ночному городу. Это на словах получалось, что рядом жила, а на самом деле надо было пройти по проспекту метров пятьсот, да потом еще вдоль всей перпендикулярной к нему улице.
– Ничего себе я сегодня поздно домой приду, – поддерживала разговор как могла. – Какие такие дела комиссию так поздно задержали в кабинете директора?
– Финансовые, конечно, – коротко глянул на меня, а потом резко сменил тему. – Глеб тебе звонил?
От этого вопроса чуть не сжалась вся в комок. Кому нравится расписываться в собственных поражениях? А я, как раз, такое получила сегодня. Ведь, возлюбленный как
– Нет, – совладать с собой получилось: и голос не дрогнул, и плечи остались развернутыми, только чуть опустила голову, но всего самую малость. – Не было звонка. И мне совсем неизвестно, как прошла его встреча с Хабаровым.
– Она не состоялась. Перенесли на завтра.
– Вот оно что…
– Ты расстроена?
– Есть такое. Все оттого, что волновалась за Глеба и рассчитывала на его ответную заботу обо мне. И не так-то это и много, на мой взгляд, набрать номер по мобильному телефону. Вот тебе же он позвонил…
– Почему ты злишься на меня, а не на него? – вскинул на меня глаза, перестав рассматривать асфальт под ногами. – Или я не прав?
– А вот и мой дом, – проигнорировала его вопрос. – На чай не приглашаю – поздно уже очень, и мне завтра рано вставать и…
– Ты меня боишься?
– С чего бы это? И вообще, странный вопрос, – ощущала себя школьницей, что постоянно не могла правильно ответить урок.
– Тогда пригласи к себе. Угостить чашкой чая или кофе не займет много времени.
– Хорошо. Идем, – не могла поверить, что это я сейчас говорила такое. – Если ты так на этом настаиваешь.
Когда вошла в прихожую, бросила ключи на тумбочку, что стояла рядом с дверью, и принялась снимать туфли, немного морщась от их тесноты.
– Устала? – разглядывал меня Дмитрий, не спеша проходить в комнату.
– Поплатилась за то, что решила сегодня выглядеть на пять с плюсом. Шпильки свои имею в виду. – Указала кивком на ноги.
– Но затея тебе удалась. Ты была неотразима. А ноги в этих туфлях вообще чуть не свели меня с ума.
– Чаю выпьешь или уже пойдешь на выход? – спросила строгим голосом после непродолжительного молчания.
– Выпью, – отстранил меня с прохода и решительно отправился на кухню.
Не знаю, что Ткачев от меня ждал тем вечером, но наше чаепитие проходило в гробовой тишине. И заняло оно не более десяти минут. Причем, я поставила перед ним только чашку, не предлагая ничего более ни к напитку, ни, вообще, что-либо. А еще отчего-то разнервничалась, и считала секунды до его ухода. Но он не задержался долее того, сколько понадобилось времени, чтобы выпить чай. Поблагодарил, попрощался и ушел. И только тогда я с облегчением выдохнула. Оказалось, что все это время задерживала дыхание. Вот и раз! Ничего себе реакция у меня была на этого мужика!
– Уму непостижимо! – проговорила я в пустоту квартиры, а потом потрясла немного головой, чтобы совсем прогнать от себя всякое впечатление от его визита, и отправилась в ванную, готовиться ко сну.
– Надеюсь, мы больше не увидимся, – совсем уже неожиданно для себя проговорила вдруг вслух, когда забиралась под одеяло и тянула руку к выключателю настольной лампы. – О чем это я? – замерла на мгновение, нахмурившись. – Ах, да, Ткачев. Нет, это вряд ли. И они в полном составе завтра улетают в Москву. Директор так и сказал, легкой, мол, вам завтра дороги.