Один
Шрифт:
— Понял, ребята сейчас почистят, а я со старшим группы — к тебе.
— Можешь не стучаться, — ответил я и положил микрофон, жуя бутерброд и наблюдая на мониторе, как из машин посыпались
А потом я собирался, пока крепкий омоновец и Леха смотрели на ускоренной перемотке события предыдущих дней. А собираться-то особо и нечего. Напихал по подсумкам магазины АКМСа, и магазины от полковничьего «Стечкина», в большую сумку скинул автомат, дробовик с пистолетной рукоятью и патроны валом — этого теперь мало не будет. Двое омоновцев перетаскали в КАМАЗ остальное. Вытащив сумку в коридор, я присел у турникета и закурил последнюю сигарету из помятой пачки.
Леха и командир омоновцев вышли из диспетчерской с каменными лицами.
— Ну, я собрался, — затушил я сигарету о стену, — едем?
— Орехов, — омоновец поскреб густую трехдневную щетину, — у меня только одна непонятка: а зачем вас с тем парнем в оружейку закрыли?
Я вкратце поведал им о причинах, на что Леха подтвердил, что полковник так периодически делал — до выяснения. То есть проявлял самоуправство.
— Ну что, боец, — омоновец подошел и протянул руку в беспалой тактической перчатке, — будем знакомы, Дима. И добро пожаловать в семью.
— Семья — это хорошо, — ответил я на рукопожатие, — семьи у меня никогда не было.
— Ну что, поехали?
— Только сначала надо в одно место заехать, — я не отпускал руку Димы.
— Какое?
— На Чкалова, девушку из квартиры забрать.
— Кто она тебе?
— Я же говорю, девушка. Моя девушка.
— Что ж, заберем, какие вопросы, — ответил Дима и сказал в рацию, — так народ, работаем по эвакуации, едем в Форштат.
— Принял, — прошипела в ответ рация чьим-то басом, — поедем, раз надо.
— Надо, — ответил Дима в рацию, а потом сказал мне, — поехали, Орехов, за твоей девушкой.
Валентин Русаков, 2018